— Дания, я хочу тебе помочь, — мягко сказала я.
— А разве мне нужна помощь? — лишенным эмоций голосом нехотя произнесла вышивальщица.
Ее отец, набравшись смелости, наконец-то вошел в избу и, как школьник, схлопотавший двойку, присел на краешек скамьи, робко поглядывая на нас.
— А разве тебе нравится такая жизнь?
— Какая жизнь?
— Без прогулок в лес, без деревенских праздников, без танцев, — терпеливо, как упрямому малышу, перечислила я.
Игла подпрыгнула в руках, уколов палец до крови, но внешне Дания не выдала своего волнения.
— Я была маленькой и глупой, — объяснила она. — А теперь я повзрослела.
Умница, придумала себе разумную причину и сама ей утешается.
— И когда это произошло? — Я постаралась приглушить в голосе иронию.
— Когда я повзрослела? — Казалось, девушку удивил этот вопрос.
Она призадумалась и уверенно ответила:
— После того, как побывала на ярмарке в Брисе в начале весны.
Брис — столица королевства и финальный пункт нашего назначения, где мы должны предстать пред светлые очи королевской четы и отчитаться в проделанной работе.
— И что там произошло?
— Ничего. — Дания пожала плечами, критически оглядела законченный цветок и перекусила нитку. — Просто я вдруг поняла, что вся эта суета мне опостылела, что на свете есть более интересные вещи, чем игры у костра и танцы до упаду.
— Вышивание, например? — хмыкнула я.
— Да, вышивание, — строго ответила она тоном монашки со стажем.
— А в Брисе с тобой не случилось ничего необычного? Может быть, понесла лошадь или ...
— ...не ударялась ли я головой, это вы хотите спросить? Не смущайтесь, этот вопрос я слышала от всех своих подруг, так что меня это уже не обижает. Нет, я не падала и память не теряла, — предупреждая мой следующий вопрос, добавила она.
— Может быть, ты встречала там кого-то необычного? — предприняла я последнюю попытку.
— Да нет. Разве что... феникса. — Глаза Дании зажглись теплотой. — Старый бродяга продавал прекрасного феникса. Его купила Прекрасная Дама. На ее карете был герб с изображением льва.
— А ведьмы или колдуны тебе не встречались?
— Нет, — покачала головой она. — Я из них и не знаю никого. Редко кто к нам из ведунов заезжает. Деревня-то наша в стороне стоит, да и небогаты мы, чтобы волшебников выписывать. Разве кто по доброй воле заедет, как вы.
Ну вряд ли принудительное дежурство можно назвать делом доброй воли, но разочаровывать меланхоличную девицу я не стала.
— Может, тебе чего нужно? — напоследок поинтересовалась я. — Любовное снадобье, эликсир привлекательности, капли от головной боли?
— Спасибо, — отказалась та. — Головой не страдаю, а остальное мне не интересно.
Нет, ну где вы видели пятнадцатилетнюю девицу, которую не интересуют парни и собственная внешность? Определенно, эта Дания тронулась умом.
Когда я вышла во двор, деревню уже медленно окутывали сумерки. Первый день дежурства подходит к концу, а мы так и не сделали ничего полезного (не считать же полезным возвращение домой юной террористки Белоснежки!) или волшебного. Моя авантюрная половинка была крайне разочарована, зато моя разумная — пела и плясала. И было от чего — в кои-то веки выдался спокойный день без намека на упырей, без покушений киллеров и без требований широкомасштабных чудес и демонстрации колдовских навыков.
Ив меланхолично прогуливался по улице, ожидая меня.
— Что-то мы здесь задержались, — заметил он. — Я думал, раньше управимся и еще в замок Красных маков заехать успеем. А теперь придется заночевать здесь.
Возражений с моей стороны не последовало. Ив окликнул сидящую на завалинке бабульку.
Бабулька приходила ко мне за мазью от радикулита и теперь вся светилась от счастья, всем своим видом демонстрируя, что средство действует, и выражая готовность помочь.
— А что, уважаемая, где тут можно отобедать и заночевать? — галантно поинтересовался Ив.
— А вон у Гелианы! — Та указала рукой на аккуратный домик с желтыми стенами. — У нее семья большая, одних девчонок семеро, она всегда впрок готовит, — пояснила ста-рушка. — Да и комнатка свободная всегда найдется. Вдовствует она, уже с весны.
Через пять минут мы уже сидели в чистой горнице, разделенной печью на крохотную кухоньку, где хлопотала хозяйка, и небольшую столовую с длинным столом вдоль стены, за которым мы и расположились.
— Устала? — шепнул Ив. — Ничего, дальше будет проще. В Мухоморах нет своей ведуньи, а в остальных деревнях есть. Кое-где и по две-три. Так что с любовной магией и знахарством там тебя донимать не станут.
— А с чем станут? — с замиранием сердца поинтересовалась я.
— Упыри, оборотни, вурдалаки, — буднично перечислил Ив, — таинственные происшествия, последствия черной магии. То, с чем местные ведуны не в силах справиться.
Класс! А я-то уж было расслабилась.
— Мама, мама! — В комнату влетела девчушка лет пяти с перепачканным ягодами лицом и исчезла за печкой. Следом за ней вошла девочка лет восьми в синем платьице с большой корзиной черники.
— Здрассти, — вежливо поздоровалась она.
— Вернулись, помощницы мои! — раздался из кухни певучий голос Гелианы. — А у нас гости! Беана, принесла ягоду? Давай сюда. Как раз вы вовремя успели, сейчас пирожков с черникой налеплю.
Младшая девочка юркнула за лавку, хрустя очищенной морковкой и с любопытством поглядывая на нас. А ее сестра, уже успевшая переодеться в красное платьишко, поставила на стол перед нами миску с ягодами.
— Спасибо, Беана! — поблагодарила я.
Малявка захихикала.
— Это Инара, она младше Беаны на целую весну! — с важностью пояснила она.
В подтверждение ее слов из кухни вышла девочка в синем платье. Поразительное сходство!
— Они у меня погодки, — пояснила хозяйка, ставя на стол поднос с румяным караваем. — Их даже бабушки путают. Вот отец, тот различал... Умер он по весне.
Глаза Гелианы заволокла печаль, и она тряхнула головой, отгоняя грустные мысли.
Хлопнула входная дверь, и в горницу вошла запыхавшаяся женщина лет сорока с пышной русой косой, уложенной высокой короной вокруг головы.
— Ну что? — подалась к ней Гелиана.
Та прислонилась к печи спиной и глухо вымолвила:
— Пропала Ивонна, а с ней и последняя надежда пропала. — Плечи ее затряслись от рыданий.
Гелиана бросилась утешать гостью, и в ее тихих мягких словах я услышала свое имя.
