Искать мужчину постарше, чьи дети уже выросли и семейные проблемы остались в прошлом? А нужен ли Наташе такой «возрастной» муж? А захочет ли этот мужчина – своих детей, ведь многие люди в зрелые года уже мечтают о покое и отдыхе, а не по второму кругу с младенцами возиться…
Вот по всему и получалось, что встретить одинокого, нормального, порядочного мужчину – весьма проблематично. И, кстати, не стоит забывать об армии альфонсов и лентяев, мечтающих сесть на шею женщине!
Лев по всем параметрам годился на роль мужа.
Идеальный мужчина. Без детей и проблемного прошлого, не альфонс, с квартирой и московской пропиской (ровня!), с желанием работать и делать карьеру (пусть не бизнесмен, но – с перспективами, безработным никогда не останется зато!). Не курит. Практически не пьет. Не скандальный истерик, в каковых превратилось большинство современных городских мужчин. Не, извините, кобель (да, да, надо быть объективной, случай с той рыжей горничной – единственный!). Без толпы надоедливых друзей (а что, часть мужчин предпочитают проводить время в своих, мужских компаниях, мчаться по первому зову к товарищам, забыв о неотложных делах в семье).
И почему она упустила этого замечательного во всех отношениях мужчину?!
Внезапно Наташе показалось, что измена Льва – не такая уж катастрофа. Тем более что она сама виновата в его измене – ведь мать права, Наташа не стремилась его удержать. Исход их романа – вполне закономерный.
Какая-то горничная из провинции… Да это несерьезно. Просто интрижка на стороне, в чужом городе, от одиночества.
Подобную интрижку можно простить мужчине.
Наташа принялась лихорадочно искать свой мобильный.
– Алло… Лев, это я. Надо срочно встретиться. Срочно! Нет, дело очень важное. Просто умоляю тебя о встрече!
…Поздний вечер в Москве. Кафе на Чистых прудах, у воды. Огни, музыка. Фонари светят в зеленой листве, медленно проплывает мимо лица тополиный пух, оседает на воде…
Еще никогда Наташа не испытывала такого волнения. И сам вечер, и предстоящее свидание, и нелегкий разговор – заставляли Наташино сердце сжиматься. И тяжело, и… хорошо. Ведь именно сейчас она – живет, а не просто плывет по течению.
Наташа уже сидела за столиком в кафе, а Лев опоздал минут на десять. Появился, извинился – пробки, даже несмотря на позднее время. Сел напротив.
«Боже, какой он красивый… И замечательный. А я…» – Наташа едва сдержала слезы.
– Что случилось, о чем ты хотела поговорить? – довольно сухо спросил Лев.
– Я хотела попросить у тебя прощения, – с трудом улыбнулась она.
– За что? – широко раскрыл он глаза.
Официант подошел принять заказ.
Лев попросил себе чаю, и Наташа тоже.
– Мне кажется, я не ценила тебя, – когда официант исчез, продолжила молодая женщина.
– Мы уже говорили об этом.
– Давай все вернем обратно.
– Господи, Наташа… – поморщился Лев.
– Ну ты изменил, с кем не бывает. Я прощаю тебя. И давай забудем. Мы оба виноваты, но… Пусть все останется в прошлом.
Лев отвернулся, долго смотрел в сторону, на воду, со злой и растерянной гримасой на лице. Но даже это его не портило.
– Я только сейчас поняла, как я люблю тебя и насколько ты мне дорог, – продолжила Наташа. – Это унизительно – то, что я сейчас делаю… Ты мне изменил, а я сейчас сижу перед тобой и извиняюсь.
– Чего ты хочешь? От меня? – нетерпеливо перебил он.
– Я повторяю – давай все вернем обратно. Я все свои ошибки учла!
– Минутку… Наташ, я же тебе в прошлый раз сказал – я люблю другую.
– Это не смешно! – шепотом закричала Наташа. – Кого? Кого ты любишь? Эту горничную из Электрозаводска?
– А при чем тут горничная? Чем тебе эта профессия не нравится? – нахмурился Лев.
– Да, сейчас не Средневековье, но…
– Ты снобка и эстетка, Наталья. А снобы и эстеты любить не могут.
– Ага, влюбился наш принц в Золушку! – раздраженно засмеялась Наташа, но вдруг какое-то воспоминание заставило ее замолчать. – Послушай… У меня дежавю? Мы когда-то уже говорили об этом. О Золушке.
– Правда? А, помню… Спасибо, – официант принес большой чайник, налил в чашки, стоящие перед Львом и Наташей. В воздухе приятно запахло чабрецом… – Год назад дело было.
– Ты о ней тогда говорил? Об этой своей… Вере?
– Да. Я ее незадолго перед тем увидел. И совсем не в бальном наряде, а в их рабочей униформе. И все равно она мне понравилась. Без хрустальных башмачков и бального платья.
– Но ты же потом, после того разговора, в очередной раз мне предложение сделал, помнишь?
– Точно. Хотел поскорее забыть Веру. Не получилось, – пожал он плечами.
– Но ты же не собираешься теперь на ней жениться?
– Что? – Лев вздрогнул.
– Ну вот ты говоришь – люблю ее, не могу, в любом виде она прекрасна… А дальше что? Она, между прочим, замужем! Она что, должна с мужем развестись? И где вы будете жить, если она все-таки разведется? Ты уедешь в Электрозаводск, бросишь Москву? Или ты привезешь ее, свою Золушку, сюда? Какой у тебя план, Лев? – нетерпеливо спросила Наташа.
Лев молчал, опять глядя куда-то в сторону. Все-таки он сейчас был не с ней, не с Наташей, а где-то далеко. Хотя и без того ясно, где и с кем.
– Ты влюбился, – утвердительно, с мучительной досадой была вынуждена признать Наташа. – А что дальше? Как долго твоя любовь продлится? Чем все закончится? Хочешь, расскажу тебе, как все будет? Ты ее привезешь сюда, женишься, пропишешь, дети у вас родятся… А потом она тебе надоест. И будет суд, и развод, долгий и мучительный…
– Нет, все не так. Вернее, необязательно так, – усмехнулся Лев. – Это просто тебе хочется, чтобы жизнь меня наказала. Ладно, допивай чай, пошли уже отсюда. Поздно. Я тебя провожу.
– Как ты меня проводишь? Я тоже сюда на машине добиралась… Эскортом поедешь, следом?
– Ладно, не поеду.
«Господи, и тут я промахнулась! – с досадой подумала Наташа. – Надо было своим ходом добираться – так хотя бы выпал шанс провести этот вечер вместе!»
– Почему ты улыбаешься? – раздраженно спросила она.
– Не почему. Просто. Спасибо тебе. Благодаря тебе я сейчас одну вещь понял.
– Какую?
– Не скажу.
– Лев!
– Нет. – Он положил на стол купюру, поднялся и быстро, даже не оглядываясь, ушел.
* * *
С одной стороны, ничего не изменилось. Льва окружал все тот же привычный мир – те же люди ходили мимо, над головой светило все то же солнце, с методичным постоянством день сменялся ночью… Голод и желание сна, равно как и прочие физиологические потребности, – приходили в определенное время, период бодрости неизбежно заканчивался периодом усталости, проблемы на работе решались поступательно, какие-то бытовые мелочи требовали незамедлительного внимания…
