— Те остальные, которые помогли нас схватить, тоже бандиты?
Камилла покачала головой.
— Нет, это его друзья-афганцы. В банде каждый сам за себя, да и его подняли бы на смех, скажи он о вампирах. А боевые товарищи друг за друга горой и готовы поверить хоть в черта.
Краем глаза я заметила, как насторожилась Лидия. Как в тот раз, когда она услышала шаги Камиллы. Я прислушалась, но ничего не услышала, кроме оживленной болтовни Камиллы, которая вошла в раж.
— Ты ловко нас подставила, — вдруг сказала Лидия, предостерегающе стиснув меня за локоть. — Скажи, убивать Аллочку было легко? Ты хоть на миг пожалела ее?
Из темноты за спиной Камиллы показалось изможденное лицо охотника. Я сдержала вздох только потому, что Лидия крепко держала меня.
— Таких глупышек миллион, — пренебрежительно отозвалась Камилла. — Одной больше, одной меньше, никто и не заметит.
Я все-таки ахнула, когда охотник поднял руку с автоматом. Камилла была слишком увлечена своим триумфом, чтобы быстро среагировать. Задержка стоила ей жизни. Пули одна за другой прошили грудь Камиллы. Она, пошатнувшись, красиво упала на землю, как в каком-нибудь кино. Даже в последний миг она играла на публику. Регенерировать она не успела. Охотник подошел к лежащей на земле актрисе и замахнулся осиновым колом. Я отвернулась. Последовал удар, мучительный стон Камиллы, а потом воцарилась мертвая тишина — такая жуткая, что мне хотелось закричать от страха.
Охотник, стоя у тела Камиллы, проговорил, ни к кому не обращаясь:
— Как много интересного можно узнать, если внезапно вернуться.
Затем он повернулся к нам и вскинул автомат. Я даже не удивилась, когда он нажал на спусковой крючок. Но выстрела не последовало. Все пули он израсходовал на Камиллу.
— Все равно все сдохнете с рассветом. — Охотник взглянул на небо, ставшее серым, размахнувшись, швырнул автомат в тень, и зашагал прочь.
— Он один? — тихо спросила я.
— Дятлов заряжает камеру и появится на рассвете, — пояснила Лидия.
Дождавшись, пока его шаги стихнут, я обернулась к застывшим вампирам.
— Если вы хотите спастись, то советую поторопиться с решением. Бабушка? — Я вопросительно взглянула на нее.
— А что делать? — Софья развела руками. — Уж лучше пожить человеком, чем сгореть на рассвете. Оба варианта со смертельным исходом, — нервно пошутила она, — но тот, который предлагаешь ты, хотя бы дает отсрочку лет на пятьдесят.
— Я тоже согласен, — кивнул отец.
— А ты, мама?
Лидия мгновенно застыла с каменным выражением лица. Я вспомнила, как несколько дней назад она с ужасом смотрела на меня, спрашивая: «А эта болезнь не заразна?» Я взяла ее ледяную руку в свою и встретилась с ней взглядом.
— Разрешаю тебе заглянуть в мои мысли. Давай я покажу тебе солнечный день.
Я воскресила в памяти красоту заката на Воробьевых горах, и синеву реки, и яркие краски осенней зелени, и ослепительное сияние солнца, и оранжево-красные оттенки неба. Рука Лидии дрогнула в моей руке, с губ слетел вздох восторга.
— Ты увидишь все это сама, — шепнула я. — Ты вспомнишь, каково это — быть живой. Сейчас ты похожа на Снежную королеву, но ты оттаешь. Я никогда не видела тебя настоящей. Сколько себя помню, ты уже была такой.
— Хорошо, я согласна, — срывающимся голосом проговорила она.
— Только как мы потом отсюда выберемся? — подал голос Алекс, глядя на мощный замок на двери нашей клетки.
— Нас выпустит Дятлов, — уверенно сказала Лидия.
— Думаешь? — засомневалась я.
— А что ему останется? — рассудила бабушка. — Увидит, что мы люди, — деваться будет некуда. Еще и покается, будет умолять простить его и не подавать в суд.
— Ну, кто самый смелый? — поторопила я, глядя на светлеющее небо. — Кого кусать первым?
Первым вызвался отец. За ним — по старшинству — подошла бабушка. Последней была Лидия.
Они еще не успели толком прийти в себя, как внезапно из сумерек прямо перед нами выступило лицо Ричарда и загромыхал ключ, открывающий тяжелый замок.
— Ричард? — в удивлении воскликнула я, выходя из клетки.
— Бетти! Наконец-то мы вас нашли! — Он порывисто заключил меня в объятия, и мне сделалось неловко перед Алексом, который остался за спиной, и перед Инной, которая стояла позади Ричарда. — Бетти, — внезапно осекся он, — ты пахнешь, как человек!
Объясниться я не успела. Издалека донесся мужской крик, и я, вздрогнув, отодвинулась от Ричарда:
— Что это?
— Думаю, это охотник, — бесстрастно ответил он. — С нами приехали Верховские. Мы с Инной торопились освободить вас, поэтому только взяли ключ.
— Но они же его убьют! — воскликнула я.
У Верховских свои счеты с истребителями вампиров, и милосердия от них ждать не стоит.
— Думаю, уже, — равнодушно ответил Ричард, и мертвая тишина, которая повисла на версту вокруг, была подтверждением его слов.
Сзади подошел Алекс, обнял меня за плечи. Ричард вопросительно взглянул на нас, но объяснение пришлось отложить, так как вмешался отец:
— Как вы нас нашли?
— По телефону Лизы, — сказал Ричард. — Мы с Инной вернулись в бункер час назад. Никого из вас не было, и это показалось нам странным. Мы принялись звонить вам, но ни один из ваших телефонов не отвечал.
— У нас их отобрали, — мрачно ответила бабушка Софья и шагнула в сторону, наклоняясь к лежащим на земле мобильным.
— А я свой вообще потеряла, — заметила я.
— Правда? — удивилась Инна. — Мы и не знали.
Действительно, она не знала о моей потере, ведь мы и так постоянно виделись в бункере и необходимости звонить друг другу у нас не возникало.
— Телефон подобрал охотник, — объяснила я.
— Так мы и нашли его, — кивнул Ричард. — К счастью, местонахождение «верту» можно определить, даже если он выключен. Так мы оказались здесь.
Да уж, не зря я попросила в подарок самый дорогой телефон. Впрочем, какая теперь разница? Если бы Ричард с Инной успели на пять минут раньше, родители и бабушка еще могли остаться вампирами. Теперь уже ничего не изменишь.
— А Верховские? — уточнил отец.
— Мы забеспокоились, когда ни один из ваших телефонов не отвечал, — сказала Инна. — Подумали, что к вашему исчезновению могут быть причастны охотники. Мы же не знали, сколько их может быть на самом деле. И позвонили за поддержкой Верховским. От них в схватке с охотниками проку больше, чем от наших родственничков.
— Камиллу уже видели? — спросила Лидия.
Инна обернулась и ахнула. Бабушка Софья подошла к ней и принялась объяснять, что произошло.
