— И что? — устало спросила я, разливая заваренный чай по кружкам. — Разве это что-то меняет? Я вампир, а ты маг. И ты меня ненавидишь.
— Я тебя не ненавижу, — смутилась Настя.
— Тогда презираешь, — пожала плечами я, ставя чашки на стол.
— Ты помнишь, какую чашку я люблю? — растрогалась она, пододвигая к себе чашку со смешным слоненком. И, сделав осторожный глоток, серьезно спросила: — А с подругой-то твоей что?
Я на одном духу выпалила ей Сашкину лав стори с вампирским уклоном.
— Ничего себе. — Настя сокрушенно покачала головой. — Это все очень серьезно. Если у них и правда такая любовь… Я ведь специализируюсь на любовной магии, — с ноткой смущения призналась она. — Ну не то что привороты и отвороты, объявления о которых сейчас встретишь в любой газете… просто я вижу, кто из людей подходит друг другу, а кто нет, кто с кем будет счастлив, а кому от кого стоит держаться подальше.
— И что же ты с этими своими способностями делаешь? — Во мне проснулось жгучее любопытство.
— Помогаю людям знакомиться или мириться после глупой ссоры. Развожу тех, кто не создан друг для друга, и нахожу им новые удачные пары.
— Так, значит, ты такая волшебная сваха? Добрая фея? — усмехнулась я.
— В школе магии нас презрительно называют любовными феями. — Видно было, что я задела Настю за живое. — Но ведь наша работа тоже очень важна! Ведь когда человек счастлив в любви, он успешен во всем! — пылко заговорила она. — У него и работа спорится, и жизнь приносит удовольствие, и общаться с таким человеком — одна радость. А когда на сердце одиноко, то и солнечный день кажется серым, и работа раздражает, и на окружающих срываешь злость… Вот расскажу тебе один случай. Был в институте один молодой преподаватель по фамилии Быков…
— Волшебник? — уточнила я.
— Кто? — удивилась Настя.
— Ну Быков этот?
— Да нет, обычный человек.
— А что он тогда в вашем волшебном институте делал?
— Да самый обычный институт, где простые студенты филологию изучают! Так вот, преподаватель этот был очень вредный. Все студенты от него на сессии плакали. Представляешь, по его предмету был всего лишь зачет, но и тот с первого раза сдавали от силы трое студентов из всей группы. А все потому, что Быков был большой любитель задавать каверзные вопросы на знание литературы по своему предмету — так он якобы проверял, прочитал студент саму книгу или ознакомился с кратким содержанием.
— Какие вопросы, например? — заинтересовалась я.
— Например, какого цвета были обои в комнате старухи-процентщицы в романе «Преступление и наказание»…
— Ты знаешь? — Я с уважением покосилась на нее.
— Откуда! — махнула рукой Настя. — Я, конечно, Достоевского читала, но такие подробности и не вспомню. И студенты-то, которые к сессии готовились, ответить не могли. Вот я и услышала как-то в метро разговор двух девчонок, которые ехали с зачета и возмущались, что препод их завалил. Конечно, мне интересно стало. Поехала я в институт, разыскала этого Быкова. Все, как я и думала! Холост, несчастная любовь, невеста бросила и ушла к богатому бизнесмену. Бедняга в депрессии, жизнь не удалась, ушел с головой в работу и зверствует, срывая плохое настроение на студентах.
— А дальше что? — заинтересовалась я.
— А дальше самое интересное. — Настя азартно сверкнула глазами. — На соседней кафедре молоденькая аспирантка работала, Альбина. Я как ее увидела, сразу поняла, что эти двое созданы друг для друга. А этот молодчик мимо нее пробежал, чуть с ног сбил, даже не взглянул. Вот ведь люди! — с досадой воскликнула она. — Рядом с ними каждый день ходит их вторая половинка, а они и не замечают!
— Но ты, конечно, исправила эту несправедливость? — усмехнулась я.
— Само собой, — важно кивнула Настя. — В тот день такой ливень был! Альбина без зонта, стоит под крыльцом. Быков уже мимо нее проскочил. Пришлось вмешаться, заставить его обернуться и взять девушку под зонтик. По пути они о литературе разговорились. Я следом шла и все слышала. Оказалось, у них и писатели любимые общие, и вообще много тем интересных для разговоров. Альбинка — девушка умная. Ей среди неученых парней кавалера было найти сложно. В общем, сложилась пара. Поженились осенью. — Настя удовлетворенно улыбнулась. — А недавно очередная сессия у студентов была. Все с первого раза зачет сдали! Даже двоечник, который ни на что не надеялся! Вот что значит — любовь, — подвела она итог своей поучительной истории.
— Все это, конечно, хорошо, — я помрачнела, вспомнив Сашу, — но с моей подругой-то как быть?
— Говоришь, любит она его? — задумчиво спросила Настя.
— Ох любит, на свою беду.
— И он ее? — строго уточнила Настя.
— Похоже на то, — удрученно признала я.
— Хочешь, я проверю, насколько это серьезно? — внезапно предложила она. — Мне достаточно их вдвоем увидеть, чтобы понять, подходят ли они друг другу и будут ли счастливы вместе.
— А ты можешь? — Я с волнением уцепилась за ее предложение.
— Конечно! Между прочим, — она лукаво улыбнулась, — я тебе всегда говорила, что вы с Федором не пара.
Настя напомнила мне о моем нелепом возлюбленном-кладоискателе. Она не раз поражалась моему выбору и несколько раз говорила, что Федор меня не иначе как приворожил. Как же она была права! Теперь я знала, что невзрачным, плохо одетым Федей я увлеклась исключительно под магическим воздействием Слезы Привлекательности, в свете которой Федор казался мне невероятно привлекательным и сексуальным. Интересно, а сама Настя догадывалась о действии амулета? Когда Федор подарил мне свое любимое кольцо, отлитое из волшебного серебра, я сразу прозрела и порвала с ним. А колечко, переплавленное в пирсинг, потом сыграло роковую роль в моей судьбе и привлекло ко мне внимание Жана. Так что, можно сказать, все мои беды — от Федора. Увижу — загрызу.
— Дело прошлое, — отмахнулась я. — Вот если бы ты Сашу с Ирвингом проверила! Они завтра в театр идут.
— Что ж, давненько я не бывала в театре. Диктуй, запишу название.
Я продиктовала все, включая ряд и место на верхнем билете, которые врезались мне в память. Потом показала фотографию подруги на компьютере, описала Ирвинга.
— Только билеты, — я запнулась. — Саша сказала, что они за месяц покупали.
— Это не проблема, — успокоила меня Настя. — Для меня всегда найдется свободное местечко.
Мы разошлись уже за полночь. Соседка даже поцеловала меня напоследок в щеку. Как раньше. И я поняла, что стена отчуждения между нами разрушена. Может, мы и не будем дружить так тепло, как прежде. Но и избегать меня Настя больше не станет.
Соседка отправилась спать, зевая на ходу. Закрыв за ней дверь, я увидела уголок конверта, торчащий из кармана пальто. Совсем про него забыла!
