– Солдат тех… убил? – спросила летунья.
– Нет. Связал.
Хелен кивнула:
– Правильно. Если схватят… не стоит саперов до бешенства
доводить. Они народ горячий, всю жизнь под ручку со смертью ходят.
– Если схватят – все одно конец.
– Планёр бы, – сказала Хелен. – А, Ильмар? Может быть, у них
планёр поблизости?
Я покачал головой, и Хелен кивнула, признавая призрачность
надежд.
– Местности мы не знаем, вот в чем беда, – пробормотал я.
Конечно, это была моя вина. Целиком и полностью.
Расслабился, решил, что тихими подземными дорогами выйдем прямо к османам. А
надо было подстраховаться!
Хелен кивнула:
– Да… проводник нужен.
В следующий миг я схватил Хелен за руку и потащил в кусты.
До меня донесся явственный скрип колес.
– Вот и проводника Сестра ниспослала! – почти весело сказала
Хелен, распластавшись на земле рядом со мной. – А? Да еще и телега, для
Маркуса!
Я промолчал. Даже если к нам приближается один человек –
ничем это не поможет. Приставив к горлу нож, сумеем его разговорить, только что
с того? Мимо постов так не проедешь.
Возница и впрямь был один. Рыжий, с щегольскими тонкими
усиками, в очень вольно надетом мундире – судя по нашивкам, сержант. Он правил
запряженной парой лошадей телегой, загруженной ящиками и бочками, и казался
совершенно спокойным.
– Хитрая у него рожа, – задумчиво произнесла Хелен. Ее
недавняя паника полностью исчезла. Видать, не на пользу летунам идет пребывание
в подземельях.
– Попробуем, – скрепя сердце согласился я. – Сейчас, как
только начнет искать поваров…
– Эй! – зычно позвал рыжий сержант. – Провиант приехал!
Я потянулся за ножом – но Хелен взглядом остановила меня.
Приложила палец к губам, улыбнулась – и выпрямилась в полный рост.
– Привет! – направляясь к сержанту, сказала она.
Затаив дыхание, я ждал. Что она, решила сама скрутить
сапера? Сумеет наверняка, она обо знает – любой мужик позавидует! Только зачем?
– День добрый, мадемуазель, – спрыгивая с телеги, сказал
возница. Глаза его шарили по Хелен – он пытался сообразить, кто она такая, надо
ли к ней относиться с уважением или можно поприставать немного…
– Я – графиня Хелен, одна из тех, кого вы ищете, – спокойно
сказала летунья.
Я едва не вскочил от неожиданности.
– А… – отступая на шаг, произнес возница. Потянулся к поясу,
где висел тяжелый бронзовый палаш.
– У меня к тебе предложение. – Хелен миролюбиво развела
руками. – Нас здесь трое. Поможешь добраться до границы?
Сержант быстро оглянулся, проверяя, нет ли кого позади, не
подкрадываются ли, пока женщина заговаривает зубы. Я сразу зауважал его за это.
– И с какой стати?
– Пять тысяч стальных.
Возница рассмеялся:
– Мадемуазель… не смешите меня. За одного Маркуса в десять
раз больше назначено! А он ведь тут?
В голосе его была и настороженность, и опаска, и жадность.
– Здесь, – легко признала Хелен. – Только неужто ты думаешь,
будто получишь награду? Полковнику вашему она достанется. А тебе… ну, может,
сотню марок и дадут.
Возница мрачно смотрел на Хелен. Похоже, она попала в точку
– и сомнений в таком исходе у сержанта не было.
– Поможешь – на всю жизнь денег огребешь, – продолжала
Хелен.
– Попадусь – болтаться мне в петле, – огрызнулся сержант.
– А за просто так богатство не дается. Хочешь жить – умей
рисковать.
– Откуда я знаю, есть ли у тебя деньги? – после короткого
раздумья спросил сержант.
– Гляди.
Хелен протянула руку – и я понял, что она произносит Слово.
Горсть стальных монет возникла на ее ладони.
– Здесь меньше… – прошептал легионер. Глаза у него только
что на лоб не вылезли от жадности.
– Есть и еще. Решай, сержант, нам каждая минута дорога.
Он снова оглянулся. Хелен тем временем вернула деньги на
Холод.
– Где… эти… – спросил сержант.
– Связанные, в кустах лежат. Далеко, разговора не услышат.
Сержант оскалился, явно уверенный, что повара ничего и
никогда больше не услышат. Впрочем, ни досады, ни ярости при этом на его лице
не появилось.
– Помоги снять ящики, мадемуазель, – сказал он. – Вот эти
два.
Вместе с Хелен они сняли с подводы два ящика, поставили
возле стола.
– Зови своих и лезьте на телегу, – продолжал командовать
сержант. – Только быстро.
Да не может такого быть! За пять тысяч монет… ну да, деньги
огромные, можно ферму завести, можно богатый дом в городе купить, много чего
можно – да разве цена это за Маркуса с Изначальным Словом?
Оторопев, я смотрел на сержанта, ждал подвоха. Вот –
бросится он сейчас на Хелен…
Но сержант и не думал бросаться.
Я встал – и легионер сразу напрягся, уставился на меня
напряженно и опасливо. От Хелен он, в своем простодушии, опасности не ждал. А
меня боялся.
Но я пошел к колодцу, нарочно пройдя мимо связанных, слабо
ворочающихся поваров, – при моем появлении они сразу притихли. Подхватил
Маркуса на руки. Выглядел он получше, но в себя так и не пришел.
Маркуса я понес к телеге в обход поваров. Нечего им все про
нас знать. Меня видели – и довольно.
Пока все было нормально. Возница не делал попыток напасть на
Хелен, они даже о чем-то беседовали, вполне мирно. Подходя, я услышал слова
Хелен:
– …попользовался сокровищницей. А ты что, впрямь поверил,
будто мальчишка из Версаля важные документы утащил? Деньги, мой родной, деньги!
Сержант сплюнул под ноги, утер севшую на мундир тонкую
ниточку слюны. Кивнул.
Никаких сомнений у него не было – все дело в деньгах, в
звонкой стальной монете, что утащил у родного отца младший принц.
– Сюда забирайтесь. – Он кивнул на телегу. – Я прикрою
брезентом, а вам уж главное – тихо лежать. Мне сейчас все равно надо в деревню,
за провиантом… а деревня почти у границы.
Я кивнул. Сержант снова подозрительно уставился на меня и
предупредил:
– По дороге народ непрестанно ездит. Высунетесь – хана вам.
У деревни я вас высажу… если расплатитесь честно.
