Да-а-а-а!
– И меня! – взвизгиваю я, торопясь к ней на красную дорожку.
Вот так, быстренько, локоть выставить, ноги скрестить… Сбылось! Нас действительно фотографируют – в Голливуде, на красной дорожке! Я улыбаюсь в камеру, стараясь принять естественный вид, и жду вспышку…
– Мерил! Мерил! МЕРИЛ!
Объектив как ветром сдуло. Словно стадо диких бизонов, фотографы, включая и нашего знакомого в джинсовке, несутся к дальнему концу красной дорожки. По-моему, так нас ни разу и не щелкнув, он подпрыгивает в самой середине вопящей и орущей толпы папарацци.
– МЕРИЛ! СЮДА! ПОСМОТРИТЕ СЮДА!
Вспышки мигают, как стробоскопы. От гвалта закладывает уши. Это явилась Мерил Стрип.
Ну да, что тут поделаешь. С Мерил Стрип тягаться бесполезно.
Мы обе смотрим в благоговейном восхищении, как она грациозно ступает по красной дорожке в окружении нескольких сопровождающих.
– Мерил! – храбро выкрикивает Сьюз приближающейся актрисе. – Обожаю ваши фильмы!
– Я тоже! – подхватываю я.
Мерил Стрип оборачивается со слегка озадаченной улыбкой.
Да! Мы пообщались с Мерил Стрип на красной дорожке! Предвкушаю реакцию мамы.
В зал, где проходит прием, я впархиваю, как на крыльях. Ничего, что мы так и не попали на снимки, зато здесь все точно так, как я себе представляла. Настоящий Голливуд! Люди в потрясающих нарядах, и Мерил Стрип, и легкий джаз в исполнении живого оркестра, и вкуснейшие цитрусовые коктейли.
Оформленный в пастельных розово-серых тонах зал уставлен круглыми столами, а на сцене, перед которой выделено пространство для танцев, кружатся профессиональные танцоры. О, и подарочные пакетики на каждом стуле! Глаза моментально разбегаются: я высматриваю знаменитостей среди приглашенных, Сьюз делает то же самое.
Заметив около барной стойки Люка, мы втроем спешим к нему. Он стоит с Араном и какой-то незнакомой мне парой – но когда он представляет их как Кена и Давину Керроу, я вспоминаю, что Люк рассказывал о них на прошлой неделе. Они продюсеры, снимают фильм о Крымской войне. Люк с Араном всеми силами протаскивают Сейдж на роль Флоренс Найтингейл. Насколько я понимаю, Сейдж требуется «смена амплуа» и «новый имидж», и Флоренс для этого подходит как нельзя лучше.
Лично мне кажется, что фильм совершенно не для Сейдж, но Люку я этого говорить не собираюсь.
– Сейдж мечтает об этой роли, – уверяет он Кена (бородатого, внушительного и постоянно хмурящегося). – Я бы даже сказал, бредит этой ролью.
Давина тоже довольно внушительна. Одетая в черный брючной костюм со смокингом, она то и дело с рассеянным «угу» утыкается в «Блэкберри» прямо посреди очередной фразы Люка.
– Сейдж считает, что этот сюжет достоин увековечения, – доказывает Люк. – И она уже почти вжилась в роль… А, вот и она сама! Как раз о тебе говорили, Сейдж.
О-о-о! К нам действительно приближается Сейдж в роскошном красном платье, безупречно оттеняющем медовые волосы. Сейчас я представлю ей Сьюз и Тарки…
– Хочется надеяться, что говорили. Для этого я вас и нанимала, – смеется Сейдж.
– Обсуждали Флоренс, – ответив ей вежливой улыбкой, продолжает Люк. – Я рассказывал, как ты загорелась этой ролью.
– Да-а, еще как! – кивает Сейдж. – Видели мою новую татушку? – Она демонстрирует запястье, игриво перебирая пальцами. Люк вздрагивает.
– Сейдж, детка, – ровным тоном начинает Аран. – Мы вроде бы договорились: больше никаких татушек.
– Но мне захотелось! – надувает губы Сейдж. – Это ласточка. Символ мира.
– Символ мира – голубь, – поправляет Аран, переглядываясь с Люком.
– Привет, Сейдж! – здороваюсь я. – Прекрасно выглядишь.
– Спасибо на добром слове. – Сейдж озаряет ослепительной улыбкой меня, Сьюз и Тарки. – Добро пожаловать на вечер. Вы хотели со мной сфотографироваться? Аран, они хотят сфотографироваться, ты не мог бы?..
Я смотрю на нее в растерянности. Она приняла меня за какую-то постороннюю поклонницу.
– Это я, Бекки! – краснея от стыда, напоминаю я. – Жена Люка. Мы встречались у нас дома.
– Ой, Бекки! – Сейдж снова заливается смехом и припечатывает ладонью мое плечо. – Точно! Не узнала.
– Познакомься, это мои друзья, Сьюз и Таркин Клиф-Стюарты. Сьюз, Тарки, позвольте представить вам Сейдж… – я осекаюсь. Сейдж, отвернувшись, бурно приветствует какого-то парня в темно-синем смокинге.
Повисает неловкая тишина. Поверить не могу, что Сейдж ведет себя так невежливо.
– Простите… – бормочу я наконец.
– Бекс, ты не виновата. Она довольно… э-э… – пытается проявить дипломатичность Сьюз.
– Да уж.
Сейдж какая-то слишком взвинченная. Под кайфом, что ли? Теперь она во весь голос вещает про Бена Галлигана – своего бывшего, с которым рассталась года три назад. Он изменял ей на съемках «Часа террора-5», потом бросил прямо на премьере, а теперь его новая девушка беременна. Сейдж до сих пор страдает.
Так говорилось в журнале «Пипл» – Люк подтвердил, что они почти ничего не переврали. Но когда я попросила намекнуть мне подробнее, что правда, а что нет, велел не читать всякую чушь и помнить, что знаменитости – тоже люди.
– Этот мерзавец тут? – Сейдж беспокойно озирается. – Клянусь, я ему глаза выцарапаю!
– Сейдж, мы ведь договаривались! – вполголоса урезонивает ее Аран. – Сегодня ты посол мирового равенства и справедливости. Бешеную ревность будешь изображать в свободное время.
Сейдж, кажется, не слушает, все так же лихорадочно шаря глазами по залу.
– А если запустить в него бутылкой с вином? Представляете резонанс? Сенсация!
– Нам такая сенсация не нужна, Сейдж. У нас другая стратегия.
– Я и в самом деле не вправе разглашать, кто еще пробуется, – сообщает тем временем Люку Давина Керроу. – Хотя вы, наверное, догадываетесь…
– Лоис! – хмурится Сейдж, уловив обрывок последней фразы. – Ей, конечно, позарез нужна Флоренс. Вы себе представляете Лоис в роли сестры милосердия? Милосердия! Ту самую Лоис, которая заявила, что за бритую голову наград не дают!
– Только не начинай… – Аран утомленно закрывает глаза.
– Медсестру-психопатку ей нужно играть. Это она сумеет. Или медсестру-клептоманку, да, Бекки? – Сейдж подмигивает мне с ухмылкой.
При слове «клептоманка» у меня нехорошо замирает сердце. Сейдж и не думает понижать голос, а народу вокруг предостаточно. Кто угодно может услышать.
– Э-э, Сейдж… – Я подбираюсь ближе и перехожу на полушепот. – Насчет Лоис я тебе сообщила по секрету.
– Конечно, само собой, – кивает Сейдж. – Уже и подколоть нельзя?
Она вновь озаряет меня белозубой улыбкой. Боже, до чего с ней сложно! Она вертлявая и скользкая, словно угорь. И как только Люк с ней работает?
