– Мы должны извлечь максимум из общения с тобой в оставшееся время, Эйден. Через два дня будем в Аделаиде.
Робби непонимающе переводил глаза с матери на Эйдена:
– Что будет в Аделаиде?
– Забастовка авиадиспетчеров кончилась. Эйден, вероятно, вернется в Сидней на самолете.
– Мы довезем его на машине.
– Мы можем, конечно… – Ей с трудом удавалось сохранять на лице улыбку. – Но это займет несколько дней. Эйден спешит вернуться на работу.
Эйден смотрел на нее так, словно она дала ему пощечину. Ох, как же Куин хотелось обнять его!
– Он может приехать навестить нас у тети Мары.
– Конечно. Как только выберет время.
Лицо Робби вытянулось. Он явно вспомнил бесконечные отговорки отца. Бедный ребенок. Куин хотела утешить его тоже, но знала, что это не поможет.
– Эй, кто хочет исследовать озерца в дальних скалах?
Оба мальчика вскочили и побежали вперед. Куин собрала остатки еды.
– Не можешь дождаться, когда избавишься от меня?
Откровенный вопрос застал ее врасплох.
– Что ты! Нет, конечно. – Она схватила его за руку. Призрак Аделаиды нависал грозной тучей. – Не знаю, заметил ли ты, но для Робби ты становишься кумиром.
– Я… – заморгал Эйден.
– По отношению к нему ты великолепен. Прошу тебя, продолжай… – Она смущенно разжала пальцы, отпуская его руку.
– Но?
– Не знаю. Мне не приходилось еще с этим сталкиваться. Думаю, он должен привыкнуть к мысли, что ты уйдешь.
В этот день все складывалось на редкость удачно, и Эйден не был готов к такому разговору. Он запустил пятерню в волосы.
– Я ничего не смыслю, – он махнул в сторону Робби, – в детях.
– Иногда я сама теряюсь.
– А где же их отец?
– Сейчас в Лондоне, но большую часть времени – в Сиднее. Он почти не общается с сыновьями. – Куин старалась не выдать злости.
Эйден произнес такое витиеватое ругательство в адрес Филиппа, что Куин поперхнулась:
– Можно и так сказать.
– Извини.
– Не стоит извиняться. Он утверждал, что до Перта очень долго добираться. Теперь, когда мы будем жить в двух часах езды от Сиднея, надеюсь, он будет проводить больше времени с мальчиками. Они ждут его.
Эйден сверлил ее янтарными глазами.
– Это и есть настоящая причина переезда? – Он не скрывал изумления.
Куин сморщила нос. Не совсем так. Ну и что?
– Причин достаточно.
– Скажи правду. – Он повернул ее к себе, встряхнул за плечи и посмотрел с таким сочувствием, что Куин чуть не разревелась.
Совладав с собой, она осторожно выскользнула из его рук.
– Знаешь, что меня бесит? Наше общество до сих пор свысока смотрит на одиноких матерей и считает, что они думают только о том, как бы урвать побольше. Филипп платит алименты – это правда. Когда он ушел, я не хотела даже слышать о нем, но решение зависело не от меня. Я не имею права ставить свою гордость выше интересов детей. – Куин из-под ладони посмотрела на мальчишек, которые неподалеку исследовали каменные россыпи. – Я согласна с мнением, что, лишая детей финансовой поддержки отца, женщина подвергает риску их будущее.
– Ты чувствуешь себя в долгу перед Филиппом?
– Нет, я в долгу перед Робби и Чейзом и обязана позаботиться о том, чтобы они ни в чем не нуждались. – Правда, им уже не хватало отца.
– По моему мнению, в большинстве случаев именно женщина, которая одна воспитывает детей, приносит настоящую жертву. – Эйден смотрел на нее с мягкой улыбкой. – Ты удивительная, ты восхищаешь меня.
Куин не могла скрыть, насколько ей приятно это слышать.
– Спасибо.
– Я…
– Стоп, – предупредила она твердо, – не переборщи с комплиментами, а то испортишь эффект.
Он весело рассмеялся:
– Пойдем посмотрим, чем занимаются ребята.
Через некоторое время Эйден спросил:
– Что произошло между тобой и Филиппом? – Вопрос был задан слишком небрежным тоном.
– Расскажу как-нибудь, когда мальчишки заснут. – Против ее желания, слова прозвучали как обещание.
Остаток дня был так же великолепен, как его начало: они исследовали пляж, загорали, купались, ели, строили замки из песка. Начался прилив, и высокие волны с белыми гребешками с шумом накатывали на берег, создавая идеальные условия для серфинга.
– Обязательно вернусь сюда с доской, – пообещал Эйден с горящими глазами.
Солнце медленно катилось к закату, когда Куин и Эйден привезли двух очень усталых мальчиков в кемпинг в Пенонге. После душа Куин накормила всех обедом, приготовленным на скорую руку. Эйден разжег маленький костер неподалеку от вагончика и принес коробку печенья-безе. Все уселись вокруг огонька, как настоящая семья. Душа Куин пела от радости.
– Сегодня самый лучший в мире день, – сказал Чейз, прильнув к матери.
– Самый-самый, – подтвердил Робби, прислонившись к Куин с другой стороны.
У мальчиков слипались глаза.
– Им пора в постель, – шепнула Куин.
Не спрашивая и не задумываясь, Эйден поднял на руки Робби, подождал, когда Куин возьмет Чейза, и последовал за ней в вагончик. Они уложили спящих ребят в кровати и вышли на улицу. Насколько все-таки легче, когда кто-то помогает… Куин тряхнула головой.
– Налить газировки?
– Я принес вина. – Эйден растерянно потер затылок. – Может, выпьем?..
Поколебавшись, Куин сказала:
– Не откажусь от бокала.
Они устроились у догорающего костра, попивая вино и глядя на темнеющее небо. Куин понимала, что Эйдена терзает любопытство, но он не решался напомнить о ее обещании. У нее тоже накопились вопросы, поэтому она решила подать пример откровенности.
– Я обнаружила, что беременна, между окончанием школы и поступлением в университет. – Она чувствовала, что Эйден ловит каждое слово. – Сказать, что это был шок, – значит ничего не сказать. Для всех.
– Ты не думала сделать аборт?
– Конечно, думала. Мне было восемнадцать лет. Впереди вся жизнь. Ребенок не входил в мои планы.
– Но? – Голос Эйдена был ровным и спокойным.
– Родители – мои и Филиппа – настаивали на аборте.
– Это остановило тебя?
– Да. Иногда мне кажется, что я решила сохранить ребенка им назло. Звучит не очень благородно, правда?
– Не верю.
Куин улыбнулась. Какая-то часть ее сердца, которую нельзя было игнорировать, сразу полюбила зародившуюся в ней жизнь.
