– И тогда я решил, что сделаю все, чтобы добраться до тех мерзавцев, которые заварили эту кашу, – закончил игрок равнодушно. – Вот ваша информация. Вы хотели именно этого?
Олег и не заметил, как резко похолодало в парке. Или это рассказ, особенно страшный из-за спокойного тона повествователя, произвел такое впечатление?.. Алиса еще больше съежилась, и Волков поспешно обнял девушку за плечи, чтобы немного согреть.
– Мы вам поможем, – наконец проговорил Олег.
И Борис снял очки и посмотрел прямо ему в глаза. В первый раз со времени их встречи. А потом расхохотался.
– Проваливайте, – сказал, словно выплюнул сквозь зубы. – Проваливайте к черту, пока целы. Поняли, сопляки? Чтобы духу вашего рядом не было! Пойму, что потащились за мной, – пристрелю обоих. Из гуманных соображений. Я не шучу. Поняли?
И по тону становилось совершенно ясно, что действительно не шутит. Какие уж тут шутки. Этот человек, похоже, давно уже забыл, что такое шутить. Разучился, а может, никогда и не умел. В его насыщенной событиями жизни, возможно, просто не было места для шуток.
Он встал, взял из рук Волкова ноутбук, посмотрел на экран, кивнул и молча ушел, оставив ребят в сгущающихся сумерках.
Алиса плотнее прижалась к Олегу, и долгое время оба молчали.
Смотреть в глаза ужасу не было в новинку обоим, и в то же время им вдруг стало совершенно не по себе. Может, из-за услышанной истории, а может, просто от вида человека, от которого осталась, похоже, лишь оболочка. Кремневая оболочка, еще достаточно прочная и все же безнадежно пустая.
8. Кто не рискует…
За дверью кто-то стоял.
Обострившимся чутьем я ощущал чье-то тяжелое дыхание.
Пистолет из свертка, переданного Петром Илларионовичем, сам собой буквально прыгнул в руку. Я ждал. Секунды падали тяжелыми каплями – как из плохо закрытого крана, и каждая капля все больше усиливала раздражение до предела натянутых нервов.
Скорее бы все произошло! Пусть будет что угодно, только бы прервалось это мучительное, как зубная боль, ожидание!
Короткий звонок в дверь – и снова напряженная тишина.
А затем за дверью завозились, заскрипел, тыкаясь в замок, ключ… или, может быть, отмычка. Я поднял руку с пистолетом – медленно, как в кино. Только в кино это выходило всегда красиво и героично, а у меня… как-то жалко, что ли?.. Рука заметно тряслась. Не ожидал, что меня найдут так скоро. А может, искали и не меня. Может, это пришли за вещами тети Вики. Возможно, там, за тонкой дверью, ее убийца, и нас отделяют последние секунды.
Мысли в голове вращались, словно тяжелое мельничное колесо.
Глупо. Я даже не знаю, заряжен ли пистолет. Хорошо, если тот, кто за дверью, испугается. А что, если нет? Что, если у него тоже оружие? А если я его раню или даже убью? А если он убьет меня?
Мысль о том, что я вообще-то имею очень отдаленное представление о том, как пользоваться этой штукой, бродила на периферии сознания. Если что, я не смогу даже снять пистолет с предохранителя – я не знаю, где этот чертов предохранитель. В голове возникли дурацкие кадры из боевиков, когда герой ювелирно точно стреляет с разворота, а затем, подбросив пистолет, в воздухе меняет обойму. И еще музыка звучит какая-то соответствующая – взволнованная, но с долей лиризма. Красиво, но, будем честны, не мой случай.
Поворот ключа… И тишина. Дверь не открылась. Затем послышались поспешные шаги и голоса. На площадку поднималась шумная компания. Очевидно, они и спугнули того, кто находился за дверью. Эта молодая смеющаяся компания, сама того не подозревая, спасла мою жизнь.
Ноги внезапно ослабли, и я сполз на пол, зажав между коленями руку с пистолетом.
Вляпался.
По самую макушку вляпался, вот ведь фигня.
Но нет, нельзя раскисать.
Сделав несколько глубоких вдохов, я немного привел себя в чувство и, продравшись сквозь липкую паутину бессмысленной животной паники, вновь обрел способность рассуждать логически.
Кто бы ни был за дверью, он вернется. Скоро, гораздо скорее, чем мне бы хотелось. Действительно, убежище не слишком надежное. Нужно подыскать другое. Скажем, гостиницу. Да, остановиться в гостинице – это выход. Деньги есть. Наверняка у меня потребуют документы, но можно будет соврать или договориться. За деньги, слышал, договариваются о чем угодно. Вот и проверю. Хотел приключений – пожалуйста. Не зря говорят: «будьте осторожны со своими желаниями, иногда они сбываются». Я так и представил, как некто в Небесной канцелярии с ехидной улыбкой наблюдает за моими мытарствами, небрежно опираясь рукой на мое личное дело, где на жалобе о скучной и бессмысленной жизни, подписанной, кстати, мною собственноручно, стоит штамп: «Исправить».
Пока все эти образы вставали перед моим мысленным взором, я поспешно собирал сумку. У тети было несколько моих вещей – старые джинсы, футболка и свитер. Как раз вполне пригодились. Пистолет и основную часть денег, завернув в свитер, я спрятал на дно сумки. Оставил только несколько купюр на текущие расходы.
Наконец все было готово. Я подошел к двери и прислушался. Из соседней квартиры доносились звуки громкой музыки. Компания устроила тусовку. Очень вовремя.
Пора.
Я резко открыл дверь и выглянул в общий холл. Никого. Отлично.
На лестнице не горел свет – опять разбили лампочку, такое случалось. Я спустился на первый этаж в абсолютной темноте и уже коснулся запирающей подъезд металлической двери, когда почувствовал позади движение воздуха. А затем меня ударили под ребра.
Не знаю, на какой интуиции, я все же смог слегка отклониться, а потому удар пришелся лишь по касательной и не швырнул меня, как полагалось, безвольным куском человеческого мяса на грязный заплеванный коридорный пол.
Я пригнулся и крутанулся на месте – одним из тех приемов, которому меня обучили недавно во сне. Вот и пригодился урок. Нападающих было двое. Мы крутились в темноте подъезда, изредка тыкая друг друга, но без особого прока, словно пробуя на ощупь.
А потом все резко закончилось. Мне врезали под дых, выбив из легких весь воздух, словно прокололи воздушный шарик, и оставив лишь обжигающую боль, а затем сунули в лицо что-то холодное.
– Все, парень, шутки закончились, – произнес вблизи моего лица хрипловатый голос, в ноздри раздражающе ударил запах пива. – Давай, что там у тебя. И даже не думай рыпаться, глазик себе выколешь. Бывают несчастные случаи.
Моя сумка плавно перекочевала в руки напарника того, кто был с ножом.
И в это время в подъезд вдруг хлынул свет, залаяла собака.
Повезло. Мне повезло уже во второй раз за этот день.
Секундной заминки моих преследователей оказалось достаточно, чтобы изменить ситуацию в мою пользу. Двинув вооруженному ножом в пах, я вывернулся из-под его нетвердого от боли удара, вырвал сумку и кинулся на улицу мимо ошалевшего от происходящего собачника и рвущейся с поводка, заходящейся лаем здоровенной кавказской овчарки.
