Но на этот раз все пошло по-другому.
Сон оказался неожиданным.
Кто-то – Борис не помнил, как выглядел во сне его собеседник, помнил только голос… холодный женский голос, словно принадлежащий не живому человеку, а автомату, – объявил ему о том, что навигатор снов начал свою работу, Борис введен в игру, и для начала ему предлагается забрать из некоего тайника деньги.
Проснувшись, Борис помнил все в деталях. Конечно, он не поверил сну, хотя денежные проблемы не тревожили его разве только во время отдыха.
«Глупости», – решил он и поехал по вызовам. Привычные пробки, привычное серое небо – не свет и не тьма. Привычное бесполезное вращение кольцевых, змеистые узоры узких дворов, глухих грязных заборов заставили его почти позабыть о странном сне… Но вот, в один из вызовов, он оказался совсем неподалеку от того места, на которое ему указал женский голос. Клиент задерживался, и Борис вдруг решил поехать и посмотреть. Это был спонтанный поступок, не имеющий рационального объяснения.
Место он отыскал легко. Обычный старый двор, грязный и загаженный бомжами. Огромный мусорный ящик…
«Я идиот», – подумал мужчина, но все же принялся копаться в мусоре.
Зазвонил мобильный – видимо, клиент все же очухался, и диспетчер принялся искать потерявшегося водителя.
«Надо возвращаться, а то уволят», – шевельнулась в голове мысль, и в этот момент под руку попался старый потрепанный портфель. Из кожзаменителя, дешевка, понял Борис, в былые времена знавший толк в дорогих вещах.
Однако руки почему-то дрожали и никак не могли справиться с язычком замка.
Телефон уже давно перестал трезвонить, повисла странная тяжелая тишина.
Наконец язычок поддался, и нутро портфеля разверзлось, демонстрируя плотно уложенные денежные пачки.
«Я сплю. Нет, я свихнулся. Чего и следовало ожидать», – подумал Борис, ощупывая деньги. На ощупь они казались вполне материальными.
Вернувшись в автомобиль, мужчина пересчитал и ощупал их еще раз. Вопреки ожиданиям купюры не спешили растворяться под пальцами и были поразительно похожи на настоящие.
Снова раздался звонок, и мужчина автоматически принял вызов.
– Клиент в ярости. Где тебя носит, обдолбыш? – диспетчер и не думала соблюдать хоть какую-то видимость вежливости.
– А пошли вы в жопу! – ответил Борис и расхохотался.
Теперь у него было дело поважнее: нужно поспешить, чтобы спасти «Фольксваген» до того, как его расплющат в металлическую лепешку. Похоже, Борису дали второй шанс, и упускать его мужчина не собирался.
– Ну как, продвигается?
Мужчина покосился на Олега, и тот подвинул к нему ноутбук. Некоторое время Борис изучал содержимое расшифрованных папок.
– А ты ничего, толковый парень, – сказал он наконец.
– Вы обещали рассказать, что произошло дальше, – напомнила Алиса. Кажется, она замерзла, потому что сидела на скамейке, словно нахохлившийся воробей, засунув сложенные руки между обтянутыми джинсой коленками.
– Я свое слово держу, – хмыкнул Борис. – Хотя, возможно, зря. У каждого из нас есть слабости, и те, кто хочет управлять нами, будут пользоваться именно ими. Уж не сомневайтесь, если от вас кому-то что-либо действительно понадобится, надавят именно на больное, найдут слабое место и будут воздействовать на него. Уже позже, когда я сидел во всем этом дерьме по самые уши, понял, что для разных людей подбирали разные крючки. Меня, как видите, взяли на деньги. Банальней не придумаешь.
Он успел в последнюю минуту, когда машина уже оказалась под прессом.
– Вы сумасшедший. Никто не будет останавливать пресс ради ваших прихотей, – сказала пожилая приемщица.
Остановили. Еще как остановили. Деньги, хотя Борис в этом и не сомневался, решали все.
«Фольксваген» привезли к его дому на эвакуаторе, и Борис лично, деталь за деталью, перебрал и отремонтировал старенький мотор. Но особый его интерес, конечно, вызывала странная коробочка. Он попытался разобрать ее в первую очередь, однако на обороте снятой панели обнаружил предупреждение, разом пресекшее все желание экспериментировать: «При вскрытии пользователь автоматически выбывает из игры и принимает на себя все риски, связанные с последствиями данного действия».
Вроде бы нейтральная надпись, однако не почувствовать скрытую угрозу было невозможно. И Борис решил не рисковать, тем более что не слишком разбирался в электронике и не мог довериться постороннему человеку. Первое, чему учила игра, – не доверять никому. Этот урок Борису был преподнесен одним из первых.
– Я поверил, что смогу вернуться к той жизни, что была у меня раньше, – говорил он, уставившись в одну точку. – Ложась спать в первую же ночь после возвращения машины, я попал на виртуальный урок рукопашного боя и получил сведения об еще одном тайнике. Однако во второй раз все оказалось непросто… – Он немного помолчал, по-прежнему не глядя на ребят, и продолжил: – Я приехал по второму адресу, но оказался не единственным претендентом на портфель… Их было трое. Приемы, которым научили меня во сне, очень пригодились, но меня все равно побили. Я проиграл этот тур, но вдруг поверил, что смогу научиться и стать сильнее…
Борис действительно старался. Все дни проводил в качалке, но настоящее обучение шло именно по ночам – тогда, когда он спал… Его обучали и давали небольшие задания – сначала простые, потом посложнее. Игра захватывала все больше. Вскоре Борис раздобыл оружие. В него стреляли, и он, чтобы выжить, стрелял в ответ.
Жизнь внезапно обрела наполненность и смысл.
А потом он встретил Надю.
Он нашел ее, раненную, неподалеку от одного из мест, где выполнялось очередное задание. Худенькая темноволосая девушка с тоненькими запястьями, выглядывающими из-под коротких рукавов потрепанной кожаной куртки, казалась особенно беззащитной. При виде Бориса незнакомка попыталась отползти, оставляя за собой темные потеки крови.
– Ты в игре, и ты меня убьешь, – пробормотала она, метнув на него темно-карий лихорадочный взгляд.
– Как тебя зовут? – вместо ответа спросил он.
Она заколебалась и сказала:
– Надя, Надежда…
И в карих глазах промелькнула робкая тень.
– Я не убиваю надежду.
Борис влюбился с первого же взгляда, почувствовал себя кем-то вроде рыцаря в сверкающих доспехах. Он вытащил Надю, вылечил ее, выкормил буквально с ложечки, и некоторое время они были заодно. А потом она, конечно, ударила его в спину.
И плакала, и говорила, что не хотела, что все случилось помимо ее воли. Что ее заставили. Что-то из области того бреда, который несут виновные в тщетной надежде оправдаться. Надежда предала его, а Борис застрелил ее собственной рукой, не вынеся унизительных и глупых оправданий.
Он считал ее корыстной и лживой – до тех пор, пока сам впервые не поступил против собственной воли, пока сам не почувствовал странный дурман в голове и не пришел в себя после совершенного поступка так, словно очнулся от кошмара.
