И вообще Дек был ей чужим человеком. Если бы она могла вернуться в прошлое, она бы посоветовала себе узнать этого человека лучше, прежде чем спать с ним.
– Я хочу познакомиться с моим сыном, – сказал Дек наконец. Он наклонился вперед и посмотрел ей прямо в глаза. – Я хочу встретиться с ним и стать ему отцом.
– Менее получаса назад ты сказал, что не хочешь семью, – напомнила Кэри.
У Дека кружилась голова. Это было самое большое потрясение в его жизни. Он никогда не думал о детях, потому что знал, насколько хрупка жизнь. Знал, как тяжело быть хорошим родителем: у него было два опыта безразличия и пренебрежения со стороны родителей – родных и приемных. Сначала его биологические родители отдали Дека на усыновление. А потом Елена и Бо Монтроуз привезли его в свой особняк в Беверли-Хиллз. Они оба жили слишком полной жизнью, а вместе только фотографировались для семейного альбома, оставляя сына в одиночестве, обращаясь с ним скорее как с питомцем, чем с сыном.
Иметь ребенка… Иметь кого-то, на кого можно положиться вне офиса… К такому Дек был не готов. Он просто хотел соблазнить Кэри. И именно поэтому он хотел повести себя в этой ситуации правильно. Он все еще хотел Кэри, и мысль о ребенке не изменила этого.
Дек всегда был одиночкой и знал себя достаточно хорошо, чтобы признать: он из тех людей, которые никогда не меняются.
Сын… Мысль о нем заставила его руки задрожать сильнее. С трудом, но Дек отбросил в сторону нервозность, положил руки на стол и наклонился к Кэри.
– Я хотел бы видеть своего сына, – сказал он снова.
Дек никак не мог поверить: у него есть сын!
Кэри кивнула:
– Будет легче, если мы будем не вместе. Из-за ситуации с нашими семьями может быть много грязи…
Дек подумал: «Кэри и представить не в состоянии, насколько много грязи будет в этой истории. Особенно когда Келл обо всем узнает…»
Келл приходил в ярость, если речь шла о семье Чэндлер. Под воздействием деда он вырос в мужчину, всем сердцем ненавидящего Чэндлеров, целиком сосредоточенного на мести. Келл всегда придумывал самые жестокие способы поставить Чэндлеров на колени. Он обязательно будет использовать Ди Джея как пешку. Дек мог легко представить, как Келл будет его убеждать стать единственным опекуном мальчика, чтобы вырастить из него такого же ненавидящего Чэндлеров мужчину.
Дек всегда считал: все происходящие события можно распланировать. Планирование было основой его деятельности, именно благодаря ему Дек достиг всего.
Кэри сидела напротив него и смотрела большими голубыми глазами. Несмотря на ее решительный взгляд, Дек уже был уверен: именно он возьмет на себя ответственность за ситуацию. И однажды она скажет ему спасибо.
– Я приду к тебе завтра, чтобы встретиться с нашим сыном, – решительно сказал он.
– Зови его Ди Джей.
– Почему? Он ведь мой сын.
– Да, но ты еще не готов стать отцом.
Дек поднял одну бровь, уже готовый выдать речь, каким превосходным отцом он мог бы быть. Но потом он подумал: тогда придется ему отказаться от скоростной «мазерати». И ребенок не сможет жить на яхте…
Ему пришли в голову все вещи, от которых он старался максимально отгородиться. Все это придется менять и от многого отказаться вовсе.
– Я буду стараться им стать, – сказал он.
Кэри закусила полную розовую нижнюю губу и наклонила голову, изучая Дека взглядом. Она во что-то всматривалась, а он пытался выглядеть серьезным. А еще Дек никак не мог отвлечься от мысли: с тех самых пор, как он попал в дом Монтроузов, он обрел кровного родственника. Он и его братья, хотя и были объединены одной целью, прекрасно понимали: Дек не был настоящим Монтроузом. А теперь у него появился сын! Появился тот, кто крепко связан с ним кровью…
– Старание – это хорошо, – сказала Кэри.
Честно говоря, Дек понятия не имел, о чем она говорит. Только понимал одно: она была готова дать ему шанс, а это все, что нужно.
– Хорошо, тогда я приду к тебе завтра утром.
– Сначала я должна забрать сына у Эммы, а затем мы можем встретиться на пляже.
– Почему на пляже?
– Ди Джею там нравится. К тому же моя уборщица будет дома со своей сестрой, которая работает у Эммы. Я хочу, чтобы все оставалось пока между нами. Я не хочу вовлекать Ди Джея в нашу вражду.
– Согласен, – сказал он. – Сказав, будто не хочу иметь семью, я просто хотел скрыть: я хочу тебя.
Кэри понимающе на него посмотрела:
– Да, верно. Ты пытался предупредить меня, что не сможешь все свое время проводить с семьей.
Это было именно то, что Дек хотел сказать. Слава богу, Кэри не требовала от него невозможного. Вообще Дек испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, ему было обидно: Кэри не рассматривает его как часть их маленькой семьи! Но, с другой стороны, Дек почувствовал облегчение. Возможно, он мог бы быть для Ди Джея кем-то вроде любимого дяди?…
Неожиданно он захотел посетить особняк в Беверли-Хиллз, который остался ему в наследство после того, как восемь лет назад умерла его мать. Вдруг Дек захотел взять сына на руки и показать ему, как стать достаточно жестким… Нет, Дек хотел защищать своего сына, чтобы тому не пришлось быть жестким. Дек захотел для маленького мальчика, которого он видел пока что только в телефоне Кэри, счастливого детства без проблем и страхов, которых было много в жизни самого Дека.
– Мне очень жаль, Кэри. Ты, наверное, правильно делаешь, что воспитываешь нашего сына втайне от всех, – сказал он.
– Я сделала единственное, что могла, – сказала она.
– Теперь я буду помогать тебе принимать решения, – сказал он.
– Я не нуждаюсь в помощи! А сейчас мне пора. Буду признательна, если ты отвезешь меня к ресторану, но я могу и такси вызвать.
– Зачем ты так?
– Я думаю, тебе необходимо некоторое время для того, чтобы все обдумать.
– Я сам отвезу тебя, не вызывай такси, – сказал Дек. – Мы должны получше узнать друг друга.
Кэри кивнула:
– Именно поэтому я согласилась на ужин.
– И из-за чувства вины, – подчеркнул Дек.
Кэри не могла не улыбнуться:
– Может быть.
До сих пор Кэри не понимала, насколько тяжело эмоционально было сохранять существование Ди Джея в секрете. Сегодня вечером она впервые смогла спокойно вздохнуть, словно узел напряжения внутри ее развязался.
– Скажи мне… Как ты восприняла новость? Ты, наверно, была в шоке.
Кэри откинулась на спинку стула. Она вспомнила момент, когда пришла в больницу в Лас-Вегасе. Новость, которую сообщил врач, была скорее подтверждением ее собственных догадок.
– Я не могла никому сказать о том, кто отец ребенка.
