Надо же… уже и писать автоматически стал на старофранцузском языке. Как это по-научному сказать… ассимилировался. Ну да, полное погружение в окружающую действительность. Как бы и неплохо. Назад я уже однозначно не вернусь, так что остается только погружаться. Водолаз, ети твою мать…
Что у меня в планах на сегодня? Фуа… На утро назначен сбор всех сервов – присяга с полной переписью населения и всего им принадлежащего имущества. Фактически моего имущества, у несчастных пейзан по закону ничего своего нет, потому как они сами – моя собственность. Сервы, сиречь рабы. Конечно, не совсем рабы – убивать и продавать их просто из прихоти я не могу, но только этим они и отличаются от рабов. Как ни противится все мое существо подобному положению дел, но так есть. Не стоит забывать: пятнадцатое столетие на дворе…
Проблем с присягой, думаю, не будет. Помилованные мной вчера рыбаки… Да какие они рыбаки, нахрен? Пираты они, в первую очередь! Так вот – эти морские душегубы разнесли весть по деревне о том, что нового господина бояться не стоит. Милостивый он. То есть я. Староста тоже после вчерашнего разговора скорее всего соловьем заливается. И родители Иоганна слухов о моей щедрости добавят.
Так что пейзане явятся в полном составе и охотно присягнут. У народа в головах всегда есть мечта о добром царе. Генетически она там впечатана, и я не собираюсь их разочаровывать.
– Аз есмь царь… Ха… – произнес вслух и улыбнулся сам себе.
Нет, не гожусь я на эту роль. Это факт… Ладно, что у меня там дальше?
После фуа провожу для ограниченного контингента мастер-класс по засолке рыбы; все необходимые распоряжения я вчера уже отдал и тесный круг посвящаемых в это действо определил. Конечно, если рыбаки с уловом придут.
Вот как-то сложилось, что я умею готовить. В прошлой жизни я и домашней консервацией с удовольствием занимался, и надо же… пригодилось.
М-дя… какой-то я нетипичный попаданец. Другие бы уже на танках ездили с паровой тягой, а я за два года так ни хрена и не изобрел. Только собираюсь маленько с артиллерийскими орудиями пошаманить да селедку пряного посола ввести. Но… зато барона и орден Дракона выслужил исключительно личной храбростью на поле боя.
– Смех и грех… – ляпнул с досадой, походил немного по шатру и сделал вывод: – Правильной дорогой идешь, товарищ барон! Нет – прогрессу! Да здравствует дремучее средневековое мракобесие!
Посмотрелся в маленькое полированное серебряное зеркальце и сказал сам себе вслух:
– Нет… вроде не свихнулся. Глаза не безумные. Да и морда вполне нормальная для Средневековья. Небритый, патлатый и наглый. Типичный гасконец. Хоть прямо сейчас на кастинг фильма про мушкетеров.
Вернулся в кресло и опять взялся за список дел.
Великое крещение черных нехристей… Ну-у-у, думаю, это быстро. Что потом?
А вот после крещения я запланировал мероприятие более ответственное. Скажу больше – знаковое. Посещение моих ленников в их логове и принятие от них оммажа. Особых проблем я не ожидаю, но что у них в головах, у юнкеров этих, один бог знает. Так что надо быть готовым ко всему. Герольд с собутыльниками со мной поедет в качестве неотвратимой бюрократической машины, а силовой составляющей пойдут аркебузиры и арбалетчики. Могу и орудия прихватить. На всякий случай…
Стоп, стоп… не выйдет. Совсем вылетело из головы. К вечеру прибудут покупатели на рабов, а у ленников я точно задержусь, обмывая их присягу. Значит, переношу визит к ним на завтра.
– Ты не спишь… – Матильда неслышно подошла сзади и накинула мне на плечи плед. – Холодно же еще, с моря ветер дует…
– Ты уже придумала, что в замок надо докупить? – Я, обняв девушку за талию, усадил ее к себе на колени.
– Не беспокойся об этом, милый, – Матильда улыбнулась, – пока все необходимое есть. Вчера четыре воза всякого добра от эконома перевезли в замок. Со временем обживемся. Но вот мебели в спальню нет…
– Будет тебе мебель. Какая захочешь. Сегодня я тебе открою страшную тайну!
– Очень страшную? – Девушка притворно спрятала лицо на моем плече. – Если очень страшную, то я уже боюсь.
– О-о-очень… – Я состроил страшную гримасу. – Очень тайную и очень страшную. Я научу тебя солить рыбу так, как еще никто не умеет.
– Тоже мне тайна… – Матильда хихикнула. – Я умею.
– Нет, так не умеешь. И рецепт, кроме тебя, никто не должен знать. Будешь в этом главной, и людишек под твое начало я тебе уже подобрал. Поняла?
– Поняла, поняла… Ладно, отпускай меня, пойду тебе завтрак готовить. Уже светает, а ты после того как намашешься своими железяками, становишься голодным как зверь.
– Иди… – Я проводил взглядом кокетливо покачивающую бедрами фламандку и опять задумался.
Итак, по сервам… Встал и опять прогулялся по шатру. Вот же морока… Если отдать все земли в аренду, то это несомненный плюс. Часть аренды брать продукцией, а часть – деньгами, и организовать сбыт излишков в городе, а за это тоже брать процент. Что у нас в деревне есть? Мельница эконома… то есть моя мельница – сам эконом за то, что ее присвоил, в цепях в подвале сидит. Пивоварня и пасека. Соляная варница и сыроварня с коптильней. А вот это я в аренду отдавать не буду, только посевы и пастбища.
Черт, да у меня людей-то с гулькин нос! Кто обслуживать всю эту хрень будет? Опять же цех по засолке рыбы и коптильни… Моих инвалидов не хватит и на половину мощностей. Придется подбирать тороватых и верных людишек из пейзан.
А барщина? Освобожу всех, а кто будет работать на восстановлении замка? Значит, каждого обяжу по два дня в неделю вкалывать на папу – меня то есть, но за еду – не совсем бесплатно, а вот освобождать от крепостной зависимости пока их однозначно не буду.
Какие там у нас налоги? Я заглянул в список…
Формальяж… – на хрен убираю, это копейки, притом нерегулярные. Хрень вообще этот брачный побор. Сделаю так, что невесты с охотой сюда будут ехать, а не отсюда.
Право мертвой руки? То есть налог с наследства. Вообще жуть… Убираю.
Талья и шеваж? Думать надо… если и их убрать, то останусь я только с арендой. Черт, никогда хозяйственником не был, и желания такого нет. Мое дело – воинская служба.
Так… шеваж останется. Барщина тоже однозначно будет, без нее никуда пока. Остальное на хрен поотменяю.
– Кхм… – За пологом шатра кто-то деликатно прокашлялся.
Известно кто. Бравый дамуазо Уильям Логан приперся составить мне компанию на утренней тренировке.
– Заходи!
Тук, деликатно топая сапожищами, вломился в шатер, покрутил головой и, не увидев Матильду, расслабился. Почему-то храбрый шотландец немного побаивался фламандку.
– Монсьор, чего-то у вас вид уставший… – озабоченно пробухтел он, разглядывая в сумраке мое лицо.
– Устанешь тут… – буркнул я, натягивая специально пошитые для тренировок кожаные туфли. – Скоро рехнусь я от этих забот. Вот скажи, стоит мне отменять право первой ночи или оставить?
