— Эй вы, злодеи! — крикнул Лазер. — Примите ультиматум.
Первым на его крик приковылял бессмертный пират. Он сразу узнал во франтоватом капитане недавнего ночного воришку.
— A-а, у тебя хватило наглости вернуться? — взревел пират, пытаясь допрыгнуть до ковра-самолёта. — Куда ты девал мою шляпу и мой сапог? Отвечай!
— Признаюсь, я заходил к вам в гости этой ночью. Нанёс, так сказать, визит вежливости. — Лазер отвесил шутливый поклон. — На дне Бездонной трясины тётушка Кикимора открыла Музей Пиратской Глупости. Ваши шляпа и сапог стали его первыми экспонатами. Может, вы пожертвуете Музею ещё пару безделушек — вашу деревянную ногу, например?
— Я сейчас из тебя шапку сделаю! — Капитан Гнильсен пришёл в ярость.
— Сами будете носить или кому подарите? — усмехнулся кот Лазер. — Мне кажется, солнце напекло вам голову. К тому же шапка из кота — это не модно. Советую вам содрать шкуру леопарда с вашего дикаря, если уж вам так нужна меховая шапка.
Последние слова были адресованы варвару, вышедшему из пещеры вслед за капитаном. Ворон начал размахивать мечом, пытаясь достать до сапог, в которые был обут Лазер.
— Эй, позовите вашу хозяйку! — Безухов помахал в воздухе пакетом, запечатанным большой сургучной печатью. — Ей письмо из дома.
— Ну что вы смотрите?! — воскликнула Чёрная Молния, выходя из пещеры в сопровождении Напро-лома. — Поймайте мне этих нахалов!
— Слишком высоко, сударыня, — развёл руками пират. — Не допрыгнуть.
— Вам письмо. — Варвар поднял с земли брошенный зайцем пакет.
Чёрная Молния нервно вскрыла конверт и на листке из школьной тетради прочла следующее:
УЛЬТИМАТУМ
САМОЗВАНЫЕ АГРЕССОРЫ!
ПРЕДЛАГАЕМ ВАМ НЕМЕДЛЕННО
ОСВОБОДИТЬ ПЛЕННИКОВ,
А САМИМ УБРАТЬСЯ ВОСВОЯСИ.
В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ
ВЫ БУДЕТЕ АТАКОВАНЫ
СИЛАМИ ЛЕСНОГО СПЕЦНАЗА.
КАПИТАН ЛАЗЕР
— Капитан Гнильсен, — усмехнулась Молния. — Представьте себе, этот рыжий комок шерсти тоже капитан, как и вы. Книга «Два капитана», случайно, не про вас написана?
— Я не потерплю, чтобы моим соперником был какой-то ржавый кот, — ответил пират. — Или я добуду сегодня эту шляпу и эти ботфорты, или не зовите меня больше капитаном!
— Хорошо, я разжалую вас в рядовые, — пошутила Молния.
Тем временем ковролёт, пилотируемый Безуховым, отлетел от пещеры метров на двадцать, быстро приземлился, чтобы высадить капитана Лазера, и снова взмыл вверх. Увидев, что до кота-задиры рукой подать, киногерои бросились его ловить.
— Напролом! — успела крикнуть Молния. — Оставайся здесь и с пленников глаз не спускай!
Глава четырнадцатая
Вынужденная посадка
— Странно, — сказала Кикимора, — куда всё-таки подевалась эта читательница? Неужели правда за бабочкой побежала?
— Нет, конечно, — улыбнулся Кощей. — Она у меня в багажнике. Яблоки ищет.
— Почему?
— Она мне нагрубила. Совершенно не уважает старших.
О попытке шантажа со стороны Алёнки Кощей решил Кикиморе не рассказывать.
— И что вы будете с ней делать?
— Отпущу, конечно. Попозже. А пока пусть полетает. Потом спросим, какие у неё впечатления от полёта в багажнике.
— Разумно ли это? В преддверии выборов. Если это станет кому-то известно…
— Ты, надеюсь, не проболтаешься… А издеваться надо мной я никаким читателям не позволю ни в преддверии, ни в последверии. Я не мальчик в конце-то концов.
— Ну, ладно. А что мы сейчас-то будем делать? Я же поругалась с Ягой и Лешим.
— Ну и что, что поругалась. Я и один справлюсь с этими пришельцами. Мне будет выгодно, если Ивана освобожу именно я. Задумайся только: претендент спасает претендента. В глазах сказочной общественности я буду выглядеть героем-спасателем, а Иван станет обычным пленником, которого вовремя спасли. Все будут его жалеть, а мною восхищаться. Внушающий жалость не внушает восхищения. Мой рейтинг поднимется ещё выше.
— Да, вы правы. Только… не слишком ли опасно… для вас, я имею в виду… участвовать в подобном сражении?
— Сказала бы сразу, что боишься.
— Я? — Кикимора сделала удивлённое лицо, а потом устало вздохнула: — Конечно, боюсь.
— Слушай! Я помню, ты занималась грязелечением. У тебя что, на самом деле целебная грязь?
— Грязь как грязь. Она везде одинаковая.
— Кажется, ты прогорела на этом бизнесе?
— Ну, можно и так сказать.
— А запасы этой гадости у тебя остались?
— Побольше, чем у вас злата-серебра. Целое болото.
— Да нет. Я помню, ты расфасовывала грязь в полиэтиленовые пакеты.
— Расфасовывала. По пять килограммов в каждый пакет. Только покупателей не нашлось.
— И много у тебя таких пакетов?
— Побольше, чем у вас злата-серебра. Целый склад.
— А как ты думаешь: если такой пакет сбросить с моей машины на голову какому-нибудь прохвосту, крика много будет?
— Я думаю, что вы сразу станете личным врагом этого прохвоста. Грязь очень липкая, клейкая. На воздухе быстро твердеет. Киногерои склеются, и тогда можно будет брать их голыми руками.
— Склеются, говоришь? Это же то, что нам нужно! Где у тебя склад?
— А сколько тебе нужно грязи? — Кикимора сразу перешла на «ты».
— Да сколько в машину влезет.
— A-а! Ну, тогда отдам тебе оптом по десять золотых рублей за пакет.
— Ты что, сдурела? Я ж не для себя. Я ж страну от захватчиков защищать!
— А я должна убытки терпеть?! У тебя денег невпроворот. Вот и раскошеливайся.
— Да где ж это видано: продавать какую-то грязь по два рубля за килограмм?!
— А где видано: яблоки за границу толкать, когда твои сограждане, того и гляди, ноги протянут?!
— А-а! Ты тоже за них?!
— Я — за справедливость. Нужна грязь — покупай, а нет — так я домой пойду. Высаживай…
— Ладно… Сто пакетов… это полтонны…
— Тысяча золотых.
— Я грузоподъёмность считаю.
— А я — выручку.
— Учти: деньги только после победы.
— Тогда пиши расписку.
— А слову моему ты уже не веришь?
— Не надо патетики. Приберегите её для ваших избирателей, уважаемый кандидат.
