Лада посмотрела на женщину, как на сумасшедшую:
– У меня нет машины.
– Нет? Тогда сейчас я вам поймаю такси. – Она дернулась по направлению к дороге, вскидывая правую руку.
– Нет!!! – «Еще не хватало на извоз разоряться!» – Я прекрасно доеду на метро, – процедила судья, делая попытку встать со скамейки. Удалось, но два следующих шага она делала не меньше минуты, чувствуя на себе жалостливый взгляд и с трудом сдерживаясь, чтобы не наорать на добрую женщину. Лада злилась. Злилась, прекрасно понимая, на что. Она не терпела оказываться должной. А вырисовывалась именно такая ситуация. Человек, по отношению к которому она поступила не слишком хорошо (законно, конечно, но все одно, с точки зрения самой истицы, уж точно несправедливо), проявлял к ней чудеса доброты, даже не вспоминая, что произошло в суде буквально двадцать минут назад. А чудеса между тем продолжали сыпаться из истицы, как по волшебству.
– Не хотите на такси – не надо. Правильно. Мало ли что за водитель попадется. С моей стороны – верх безумия предлагать вам садиться в машину к первому встречному. – Она говорила искренне. И Лада почувствовала некоторую признательность к человеку, который деликатно не заметил, что она не хотела тратиться на такси. Женщина вернулась к скамье и предложила: – Пойдемте, довезу вас до дома.
«Час от часу не легче. Она с ума, что ли, спятила?»
– Не стоит. Я прекрасно доберусь сама.
– В том, что доберетесь, я уверена, но вот слово «прекрасно» в данной ситуации вызывает большие сомнения.
«Господи! Как же от нее отделаться?» Лада порылась в сумочке и достала мобильный телефон:
– Я сейчас позвоню мужу, и он приедет.
– Хорошо, – женщина кивнула и осталась стоять на месте, всем участливым видом демонстрируя, что отправится восвояси только тогда, когда пострадавшая окажется в надежных руках.
Лада набрала номер наугад, мысленно репетируя елейным голоском: «Дорогой, я упала и что-то с ногой. Пожалуйста, приезжай. Да-да. Спасибо, солнышко…»
– Аппарат абонента выключен или находится… – отчеканил механический голос в ухо так громко, что не услышать его, стоя рядом, было невозможно.
– Давайте не будем терять времени. Муж на связь не выходит, а моя машина в пяти метрах, – женщина кивнула на стоящую у обочины красную малолитражку.
«Видно, и в лучшие годы совместной жизни ее ненаглядный не мог похвастаться особенной щедростью».
– Мы с лошадкой хоть и не новенькие, но домчим вас с комфортом, не сомневайтесь. Муж все нудел: «Купи, да купи другую». А я не соглашалась, не хотела предавать мою девочку. Приятно мне было на ней ездить и каждый раз думать о том, что сама на нее заработала. Что пахала в две смены, что никогда не отказывалась от подработки и что умела себе во многом отказывать ради мечты. Вот и получила мечту. И разве можно было мечту променять на класс и престиж?
Лада молчала, озадаченная откровениями женщины. Впрочем, сами откровения озадачивали ее еще больше. Все формулы и клише в случае с этой особой не работали. Она не жаловалась на свою горькую судьбу и вообще не походила на обиженного жизнью человека. Она даже смеялась:
– Хорошо, что не согласилась на «Порш». Все одно сейчас принадлежал бы какому-нибудь очередному благодарному родственничку.
– За что он с вами так? – Вопрос вылетел из Лады сам собой. И как теперь не провалиться сквозь землю от собственного непозволительного любопытства.
– А вот поедете со мной – расскажу. – «Она бы еще подмигнула».
– Поеду. – Лада замерзла. Нога болела. Женщина была настойчивой. И потом, если не толкаться в метро больше часа, а доехать на машине минут за сорок, то потом останется лишнее время, которым можно будет исправить потраченные впустую сидением на скамейке полчаса. Ковыляя к машине, она прикидывала, какую пользу сможет извлечь от сэкономленных минут. Решила устроить мини-экзамен по языкам. Занятия занятиями, а контролировать себя надо. Да и машина – отличное место, чтобы повторить неправильные глаголы.
Лада забралась на сиденье и тут же начала мысленно твердить грамматические формы. В тепле боль немного отступила, в голову вернулась ясность, глаголы выстраивались стройными рядами, не выплывая, а выскакивая из недр памяти. Голос женщины вонзился в безмятежное Ладино существование совершенно неожиданно. Она и думать забыла о присутствии водителя. Едет себе и едет, твердит таблицы и твердит, а о присутствии еще одного человека, желающего, оказывается, разговоры разговаривать, даже и не думает.
– …Так я вот считаю, что не за что, а почему, – донеслось откуда-то извне до сознания судьи.
– Простите? – Лада, как в тумане, посмотрела на водительское сиденье. «О чем это она?»
Женщина буквально на секунду оторвалась от дороги, бросила короткий взгляд и с готовностью повторила:
– Я говорю: мой муж обошелся так со мной не за что, а почему. Но если вам не интересно, то я не настаиваю. Можем и помолчать. Мне тоже есть о чем подумать.
Лада почувствовала вновь подступающее раздражение. «Скажите, пожалуйста! Подумать она может. Психолога строит. Показывает, что видит меня насквозь. А зачем строить психолога, если ты травматолог?» Но вслух почему-то произнесла:
– Так почему же?
– По ошибке, – просто ответила женщина.
– По ошибке? – не поняла Лада. – То есть? – «Сейчас расскажет старую как мир историю о молоденькой красотке, на которую ее променяли. И этот обмен, конечно, ошибка, потому что новая женушка – просто корыстная хищница и ничего собой не представляет, а вот она…»
– Он думает, что, лишив меня всего, сможет удержать, но ошибается. Вот и все. Уходя, я ухожу и не возвращаюсь. Вот так. А лишать меня всего было не за что. Я хорошая. – И женщина снова улыбнулась, до того ей понравилась собственная мысль.
Лада озадаченно молчала, потом спросила:
– Хотите сказать, что вы с ним развелись, а не наоборот?
– Ну да. Я развелась тихо и спокойно в мировом суде. Даже и не думала, что у нас дойдет до дележки. Дура, конечно.
– Дура, – радостно подтвердила Лада. Хоть в чем-то ее суждения об истице оправдались.
Женщина недоуменно взглянула на нее и сказала, но не оправдываясь, а просто констатируя факт:
– Я – врач, а не юрист. Почему-то врачи лечат, учителя учат, водители возят и никому из них не приходит в голову предложить больному самому провести операцию или попросить пассажира сесть за руль. А вот юристы непременно норовят упрекнуть всех и каждого в «вопиющей юридической безграмотности». По-моему, это неправильно.
Ладе наступили на больную мозоль. Сейчас она покажет этой ненавистнице юристов.
– Послушайте, – начала назидательным тоном, – вам же не приходит в голову загорать на морозе, или идти в сауну с высокой температурой, или спать на сквозняке. Любому мало-мальски грамотному человеку, не имеющему к медицине никакого профессионального отношения, известно, что, делая все это, он может заболеть. Вот так и юристы считают, что отсутствие брачного контракта, или четкого завещания, или договора купли-продажи для предотвращения всяких споров о недвижимости говорит прежде всего об отсутствии мозгов. Это халатность. Такая же, как и в первом случае. Только если простуда – это халатность физическая – небрежность по отношению к собственному здоровью, то юридическое разгильдяйство – это грядущая травма здоровья душевного.
