Платон Евсеевич намотал на руку серебряную цепь и крепко сжал скорпиона. Оглянувшись вокруг, он пригнул голову и вдруг громко зашипел.
– Боже… – испугалась Феофания. – А теперь, мальчики, будьте готовы ко всему…
В кабинете вдруг повисла пугающая, зловещая атмосфера, вселяющая чувство тревоги и опасности. Казалось, что даже воздух наэлектризовался и в нем притаилась злая, враждебная сила. Матвей явственно ощущал это даже своей стеклянной кожей. Никита, почувствовав угрозу, издал недовольное урчание, Феофания испуганно охнула.
Бест и его спутницы поспешили к выходу, но секретарь Скорпиона Георгий преградил им путь. А Платон Евсеевич между тем медленно пригнулся к самой поверхности стола. В воздухе над ним сгустилась зловещая тьма, неожиданно ее пронзила ослепительная голубая вспышка. Эпицентром пламени был серебряный скорпион, зажатый в руке старика. За его спиной из яркого голубого свечения прямо на глазах появился гигантский сверкающий скорпион. Суставчатые конечности уперлись в стол, изогнутый хвост стремительно рванулся вперед и своим крюком вонзился в пол рядом с дверью. Шахиня и Бест едва успели отскочить в сторону. Щергина испуганно взвизгнула. Послышался оглушительный хлопок, вырвался сноп огня, повалил дым, и в полу осталась черная обугленная отметина. Сверкающий хвост скорпиона взмыл вверх, готовый к новой атаке. Бест бросился к выходу.
– Не так быстро! – хватая его за рукав, крикнул Георгий.
Иннокентий наотмашь ударил его скипетром, и секретарь Скорпиона врезался в стену. Шахине удалось открыть дверь и выбежать в коридор, княгиня Щергина поспешила за ней. Охранники бросились вдогонку. Марат догнал и схватил княгиню за пышный воротник шубы. Та резко повернулась, раскрыла веер и полоснула отравленными иглами гиганта по шее. Тот с воплем упал на спину.
Платон Евсеевич, смахнув папки с бумагами, ловко перескочил через стол. Гигантский скорпион, словно голограмма из голубого света, переместился за ним следом. Новый удар мощного изогнутого хвоста был нацелен на Беста, но тот успел увернуться. Гигантский крюк вонзился в дверь кабинета и разнес ее в щепки.
Бест выбежал в коридор, Скорпион помчался за ним. Его секретарь, оправившись от удара, последовал за своим хозяином.
Из коридора послышались громкие крики и звуки новых ударов.
– Мы должны вернуться! – решила Феофания. – Нужно им помешать! Никита, ты сможешь открыть эту дверь?
Никита с готовностью кивнул и ударил плечом по потайной панели. Она с треском разлетелась, и оборотень вывалился в кабинет.
Феофания и Матвей протиснулись в образовавшийся пролом и бросились за остальными. Никита натянул свою балаклаву на лицо и скачками понесся по коридору. За углом они наткнулись еще на одного секьюрити Скорпиона. С остекленевшим взглядом тот лежал на полу прижимая руку к израненной шее. Вокруг раны быстро расползалось синее пятно – яд Щергиной действовал моментально.
– Ему уже не помочь, – сказала Феофания. – Скорее в нижний зал!
Матвей толкнул дверь служебного входа, они пробрались в танцевальный зал клуба и застыли на месте. Здесь происходило что-то невероятное! Весь танцпол был усыпан битым стеклом вперемешку с зеркальными осколками. Продолжала звучать оглушающая музыка, и на верхних этажах клуба все еще танцевали. Но в самом зале царила настоящая суматоха, и на полу лежало несколько окровавленных человек. Зажимая раны руками, они кричали от боли, моля о помощи.
Матвей поднял голову. В потолке над танцполом в сиянии стробоскопов и зеркальных шаров виднелись большие дыры. Очевидно, оттуда зеркала свалились прямо на танцующих. И сейчас одно из зеркал, прямоугольное, угольно-черное, само по себе парило в воздухе и медленно опускалось вниз. На его поверхности вспыхивали багряные всполохи и отражались яркие лучи лазеров. Оно было точно таким же, как и зеркало, обнаруженное ими на старом дворянском кладбище. Зеркало Трианона! Но что же удерживало его в воздухе?
Спустившись в танцевальный зал, Платон Евсеевич снова выглядел вполне обычно, призрачный скорпион за его спиной исчез. Он приблизился к Бесту, не церемонясь, схватил его за плечо и, рывком повернув к себе, ударил кулаком в челюсть. Иннокентий, как подкошенный, рухнул на усыпанный осколками пол.
Шахиня сняла и раскрутила в воздухе свое ожерелье, и оно превратилось в грозное оружие – длинный золотой трос. Она нацелила его на Скорпиона, но Георгий успел ухватить его за конец и дернуть на себя. Шахиня, не удержавшись на ногах, полетела в его сторону. Секретарь Долмацкого сделал ей подсечку, и она упала рядом с Бестом.
– Я тоже так могу, – усмехнулся Платон Евсеевич и раскрутил серебряную цепь со скорпионом на конце.
Он хотел нанести удар по Шахине, но Щергина подставила свой веер и, резко повернув его, вырвала цепь из рук старика.
– Теряешь хватку, Скорпион! – злорадно рассмеялась она.
К старику, на ходу вытаскивая пистолеты, подбежали охранники. В толпе раздались испуганные крики, и все бросилась к выходу из клуба. Но двери танцевального зала вдруг захлопнулись перед ними. Посетители клуба пытались разбить пластиковые дверцы, но те не поддавались, и никто не мог выйти из клуба. Паника нарастала.
Матвей и Никита в нерешительности замерли, не зная, что делать. Феофания стояла позади них. Черное зеркало плавно опустилось посередине танцпола.
– Где же она? – тихо спросила Феофания, скользя взглядом по залу.
В этот момент толпа на втором этаже расступилась. Под ритмичную музыку у самых перил в свете лазеров и сиянии светомузыки, так и не сняв свою шубу, танцевала стройная блондинка. Она грациозно повернулась лицом к столпившимся внизу и рассмеялась.
Это была Гертруда Болховская.
– Как мне нравится здесь! – воскликнула она. – И отчего я раньше не бывала в подобных местах?!
Она легко перепрыгнула через перила и плавно опустилась в центре разгромленного зала.
– Зеркало наше, господа! – доложила Гертруда своим сообщникам. – Забираем его и уходим! А потом действуем по плану «Б»!
Музыка вдруг резко стихла, и ее слова услышали абсолютно все.
– Кто дал тебе право распоряжаться в моем клубе? – рассерженно спросил Скорпион, выступая вперед.
– Скоро я буду распоряжаться не только здесь, старик! – ухмыльнулась Гертруда.
Несколько человек в черной форменной одежде, в которых Матвей узнал охранников дворянского собрания, протиснулись через толпу и направились к зеркалу.
– Стоять! – скомандовал Платон Евсеевич. Те замерли в нерешительности. – Еще один шаг, и я прикажу своим людям стрелять на поражение.
– Не угрожай нашим служащим, Скорпион! Меня они боятся гораздо больше! – выкрикнула зеркальная ведьма. – А тебе нечем запугать их, старик. Как, впрочем, и меня.
Феофания сунула руку под куртку и шагнула вперед.
– Надеюсь, у меня получится, – спокойно произнесла она.
