И тут из-под статуи стала сочиться вода. Сначала тонкой струйкой. Потом как будто что-то взорвалось, и хлынул целый поток, мгновенно затопивший пол храма. Из каждого дверного проема хлестали бурные реки. Волны, как прибой, заплескались у моих ног, ветер со свистом хлестал нас. Внезапно погас свет, и почти сразу на нас обрушился дождь. Вскоре мы перестали чувствовать пол под ногами. Выхода не было, пришлось плыть в кромешной тьме, а волны становились все выше и выше.
– Келси! – заорал Рен. – Держись за мою рубашку! Крепче, и не выпускай!
Я завизжала, почувствовав, как кто-то схватил меня за ногу.
– Это я!
– Ой, Кишан? Где мистер Кадам?
Мы втроем дружно подпрыгнули, пытаясь оседлать чудовищную волну, и стали звать мистера Кадама. Наконец он откликнулся:
– Я здесь!
Рен оставил меня с Кишаном, а сам бросился на голос мистера Кадама и по всем правилам отбуксировал его к нам, как показывал Уэс на уроках дайвинга. Вскоре ветер стал стихать, буря успокоилась. Раздался хлюпающий, всасывающий звук. Через несколько минут Рен объявил, что может стоять. Вскоре и я уперлась ногами в пол, и мы четверо – мокрые и напуганные – сбились в кучку в кромешной тьме.
– Да, мне следовало получше расспросить вас, прежде чем увязываться следом, – с нервным смешком сказал мистер Кадам и добавил: – Тогда я, скорее всего, предоставил бы вам самим улаживать такие дела!
Когда вода почти ушла, Кишан пошлепал через зал к нашим вещам. Он вытащил из своего рюкзака химический фонарик и посветил на статую. Позолота и прекрасные шелка сделались мокрыми и грязными. Статуя была с ног до головы покрыта илом, глиной и водорослями, в таком же виде было все вокруг, в том числе наши подношения и мы сами.
– Хм… Мистер Кадам, сдается мне, наши вклады сгорели, – фыркнула я.
– Мне тоже так показалось.
– Келси! Смотри! – дернул меня за руку Кишан.
На троне появился отпечаток ладони.
– Ага, понятно. Отойдите!
Кишан сделал шаг назад, а я приложила свою руку к отпечатку и призвала свою силу молний. В тот же миг моя кисть сделалась синей и прозрачной, на коже выступили татуировки Пхета. Прежде чем Кишан оттащил меня в сторону, я успела почувствовать, как внутри статуи что-то сдвинулось. Сверху полил теплый дождь. Промокший насквозь головной убор статуи и ее золотая корона растаяли. Золотой трон тоже исчез, превратившись в коралловое кресло, усыпанное морскими звездами, ракушками и драгоценными камнями. С рук Дурги потекла вода, и вот две из них пришли в движение.
Богиня смахнула капли с рук, и в тех местах, где она провела ладонями, ее сияющая кожа засветилась так ярко, что озарила зал, позволив нам хорошенько ее рассмотреть. Алебастровая кожа отливала жемчужным блеском, и при каждом движении богини вокруг нее рассыпались сверкающие зайчики синего, зеленого и пурпурного цветов. Вот Дурга повернулась, и я зажмурилась от вспышки ослепительного света. Когда я снова открыла глаза, то подумала, что переливчатое сияние, исходившее от кожи богини, напоминает мне перламутровый блеск для ногтей или даже рыбью чешую. Как бы то ни было, это было очень красиво.
Дурга сбросила с себя остатки головного убора и подставила свои волосы под струи дождя, словно принимая душ. Словно зачарованная, я смотрела, как смывается золотая краска, скрывавшая прекрасные черные волосы богини. Дурга была босая, в простом платье цвета морской волны и с гирляндой лотосов на шее. Когда дождь закончился, она отжала тяжелую массу волос и небрежно забросила ее за плечо.
Дурга рассмеялась переливчатым русалочьим смехом.
– Ах, Келси, моя возлюбленная дочь! Ваши подношения приняты.
Краем глаза я увидела, как наши подарки, разбросанные волнами по всему залу, замерцали и исчезли.
Дурга поцокала языком:
– О, я вижу, вы терпите неудобства! Я помогу вам. – Она хлопнула в ладоши, а когда развела их, перед ней появилась радуга. Дурга взмахнула рукой, и радуга, извиваясь как змея, подлетела к нам и обвила кольцом. Через несколько секунд мы были сухими и чистыми. Радуга вернулась к богине и, прежде чем растаять, обвилась вокруг нее, оставив Дургу сухой и сияющей, розовощекой и алогубой.
Богиня пальцем поманила меня к себе. Фаниндра мгновенно ожила, соскользнула с моей руки, заползла на колени к богине и обвилась вокруг ее талии.
Дурга ласково погладила змеиную головку и шепнула:
– Я тоже по тебе скучала.
Она взяла отрез шелка, переданный Нилимой, и прижала к своей щеке.
– Об этом мы поговорим позже, – сказала Дурга, перехватив мой взгляд. – Сначала я хочу кое с кем познакомиться.
– Да, это мистер Кадам, – сказала я, указывая на нашего друга.
Мистер Кадам подошел к трону и опустился на колени.
– Прошу тебя, встань и говори свободно.
Он встал, сложил ладони перед грудью и поклонился.
– Я рада, что ты пришел повидать меня. Ты многим пожертвовал, но от тебя вскоре потребуются еще большие жертвы. Ты готов их принести?
– Я с радостью пожертвую всем ради своих детей.
Богиня ласково улыбнулась.
– Хорошо сказано. Как прекрасен был бы наш мир, будь в нем больше мужчин и отцов, подобных тебе! Я чувствую, как ты гордишься своими сыновьями и как радуешься за них. В этом заключено величайшее благословение и счастье отцовства: долгие годы растить и воспитывать детей, чтобы своими глазами увидеть бесценные плоды всех усилий – сильных и благородных сыновей, которые усвоили отцовские уроки и будут следовать им в жизни. Об этом мечтают все хорошие отцы. Твое имя останется в памяти людской и будет долго произноситься с почтением и любовью.
Слеза скатилась по щеке мистера Кадама, я крепко стиснула его руку. Дурга перевела глаза на Кишана:
– А, эбеновый мой, подойди-ка поближе!
Кишан с широкой улыбкой приблизился к богине. Дурга протянула ему свою прекрасную руку для поцелуя и улыбнулась в ответ, да так, что я на секунду заподозрила в ее улыбке нечто большее, чем снисходительная ласка богини к своему почитателю.
– Это тебе, – сказала Дурга. Она сняла со своей шеи тонкое ожерелье, которого я не видела раньше, и надела его на Кишана. Вместо подвески на ожерелье висела большая раковина-наутилус.
– Что это? – спросил Кишан.
– Камандалу. Некогда он был погружен в Молочный океан и с тех пор никогда не пустеет.
Кишан низко поклонился.
– Спасибо, моя повелительница.
– Белый тигр, подойди ко мне!
Когда Рен шагнул к трону, я отошла к Кишану.
– Для тебя у меня тоже есть кое-что. – Еще одна рука возникла откуда-то из-за спины богини и подала Рену какое-то золотое оружие, похожее на нож сай из коллекции мистера Кадама. Раздалось холодное звяканье металла – это Дурга повернула нож, высвободив его смертоносные лезвия. Снова собрав лезвия, богиня стала вращать рукоять, пока головка ножа не провернулась полностью.
