– Это ты так на «Максим» скопить думаешь? – Стервозная Ленка уселась на мой стол. – Между прочим, девушки воспитанные так не разговаривают.
– Елена, ты не видишь разницы между ширпотребом и эксклюзивом. У нас в институте была дама-профессор, так вот она учила: для филолога нет никакой разницы между «розой» и «задницей». Оба – существительные, первого склонения, женского рода. Ясно, душенька? – Я спрыгнула с подоконника и по-отечески похлопала Ленку по плечу. Та передернулась.
– Все умничаешь. Лучше поделись впечатлениями от вчерашнего вечера. Удачно прошел?
– Прекрасно. Просто блестяще. Ожидали чего-то иного? – Я обвела всех победной улыбкой.
– Дааа? Неужто? Что-то не видно, чтобы Андрей был поражен твоим неземным очарованием. А может, мы чего не понимаем? Ну да ладно, поэтесса ты наша, у тебя еще целая прорва времени.
– Зачем ей время? – Серега уселся рядом с Ленкой, чтобы было удобнее заглядывать к ней в вырез платья. – Она, типа, охмурит его за последние полчаса без предварительных цветов и конфет. Раз – и в дамки. Секс, кекс, брекекекс, – Серега углядел что-то там у Ленки в вырезе и многозначительно замер.
– Похоже, что так, Сережа. А жаль. Нам ведь так хотелось понаблюдать за развитием этой невероятной истории, – это вошла Светлана Денисовна, пропуская вперед свою грудь, уложенную в бюстгальтер неприличных размеров.
Она лучезарно улыбнулась и направилась в кабинет Андрея, а я задумалась.
Действительно, как-то странно получается. Что же он так, с бухты-барахты, без всяких предварительных домогательств и заявит во всеуслышание о своем желании на мне жениться? Такого я даже в романах не читала. Как бы ни развивался сюжет романа, в нем обязательно присутствовали всякие ухаживания и сентиментальные беседы при свечах, луне и иных осветительных приборах. М-да… Мое блестящее обеспеченное будущее вновь скрылось за дымкой неизвестности. Необходимо было срочно что-то предпринять. Я встала и, небрежно отодвинув выходящую от Андрея грудь, ворвалась внутрь.
Увидев меня, он вздрогнул и побледнел. Похоже, вчерашняя беседа не прошла для него даром. Надо же! Такой молодой, а уже такой нервный. Я бы ему порекомендовала принимать «Новопассит» перед работой, но не все же сразу.
– Андрей Николаевич, – прошипела я таинственно. – Простите великодушно за наглость, но надо срочно поговорить. Промедление смерти подобно!
– Что еще, Лариса? – Ну по крайней мере мое имя он запомнил твердо.
– Возникли сложности с нашим планом. Большие.
На его столе зазвонил телефон, он потянулся было за трубкой, но я опередила его.
– Андрей Николаевич, господин Лангстом на проводе, – пропела трубка Ленкиным сексуальным контральто.
– Занят, говорить не может. – Я нажала пальцем на рычаг и оставила Ленку размышлять, чем это таким занят ее шеф, что не в состоянии ответить президенту компании.
Андрей глядел на меня глазами сеттера, лежащего на столе в ветеринарной лечебнице. После вчерашнего он мог ожидать от меня чего угодно и, знаете, ничуть не ошибался.
– Андрей Николаевич, дорогой мой. Они нам не поверят. То есть, если вы просто так, ни с того ни с сего заявите, что просите моей руки и тому подобное… Они точно не поверят, и не видать нам этих денег как своих ушей. Они, конечно, наивные и слегка туповатые, но не до такой же степени. Мы, значит, даже с вами не разговариваем толком, и вдруг – БАЦ! Выходи за меня замуж, любимая! Дешевый китч!
– И что же теперь? – До него никак не доходило, что я от него хочу.
– Нужно их убедить. В общем, как мне ни неприятно об этом сообщать, мы с вами должны разыграть страстный служебный роман и внушить, что ваше предложение – не что иное, как заключительный аккорд огромного и внезапно пробужденного чувства (последняя фраза была позаимствована мной из какого-то литературного «шедевра»).
– Какой аккорд? – У него явно не хватало воображения. Я даже как-то на секунду разочаровалась в его умственных способностях, но, поразмыслив, простила. На его месте любой бы замер в глубоком трансе, а он еще ничего – дышит и сопротивляется.
– Заключительный… Короче, вам придется за мной как бы поухаживать, ну там, всякие букеты, конфеты, совместные ужины, очаровательные глупости и прогулки под луной, впрочем, две последние позиции можем опустить. Наша главная задача – выглядеть естественно и убедительно на публике. Кстати, обещаю, что все ваши расходы по «ухаживанию» будут возмещены вам с выигранной суммы, если хотите, могу и расписку дать.
– Боже мой! – Он схватился за голову и застонал: – Зачем, зачем я ввязался в эту аферу?
– Из-за порядочности и желания помочь униженным и оскорбленным. Вы, Андрей Николаевич, истинный гуманист и не в состоянии смотреть на страдания братьев меньших. Как ребята из Greenpeace, жертвуете своим сиюминутным благополучием ради глобальных задач.
– Это вы-то брат меньший? – Он с сомнением покачал головой.
– Хорошо, пусть я буду сестра, но раз вы согласились, то надо пройти через всю эту мелодраму до конца. Вы же не можете вот так вот взять и убить меня отказом.
– Слушайте, Лариса, – (между прочим, когда он произносил это ЛАРИСА своим баритоном утомленного Казановы, у меня по спине скакали мурашки размером с прусаков на бабулиной кухне, все-таки я живой человек…), – а это все обязательно?
– Абсолютно. Не волнуйтесь, основную тяжесть этой акции я возьму на себя. Сейчас быстренько набросаю сценарий – так, парочку тезисов, а вечером мы с вами по нему пройдемся. Постараюсь сократить ваше участие в этой мыльной опере до минимума, договорились? – Я потихоньку начинала наглеть.
– Вы сошли с ума, и я с вами заодно. Знаете, раньше я за собой подобной склонности к авантюрам не замечал. Вы на всех так возбуждающе действуете?
Я прислушалась, и мне показалось, что в его голосе зазвучали такие кокетливые «до, ре, ми, фа». Еще чего! Значит, до недавнего времени и имени моего не знал, а сегодня уже заигрывать начал. Ох, уж мне эти красавчики. Никогда не упустят возможности попрактиковаться.
– Почти на всех, Андрей Николаевич. Поэтому не мучайтесь понапрасну и не сопротивляйтесь, мой опыт показывает, что это бесполезно.
– Нет, Лариса, мы определенно ведем себя не вполне нормально.
– Ничего подобного, Андрей Николаевич. Мы два здравомыслящих человека, пытающихся за короткий срок заработать приличную сумму. Цель оправдывает средства. И потом, как же моя женская гордость? Я не могу отдать ее вот так просто на поругание! – Нельзя было сводить все к деньгам, Андрей относился к тем раритетам, для которых материальные интересы все еще не стояли на первом месте. – Ну что? Договорились? – Я протянула ему руку, и мы обменялись хорошим мужским рукопожатием. – Значит, до вечера. И не вздумайте никуда уходить. Часов в пять, предпочтительно при всех, попросите меня остаться, это будет нашим первым шагом. Можете дотронуться до моей руки, плеча или верхней части спины – на выбор. Желательно придать взгляду легкую недосказанность и нежность. Да смотрите не переиграйте.
