— Глупости все это, — отмахнулся Виктор. — Глубина там приличная, да и воды грунтовые могут враз всю затею превратить в аварию. Мне за это потом начальство голову снимет. Нет, мне моих сокровищ пока хватает. Вот если бы наверняка знать, тогда другое дело.
— Так может Гришка и знает? — осторожно поинтересовался Островский. — С чего-то же он суетится?
— Ой, нет, — засмеялся собеседник, — я тебя умоляю. Откуда ему знать? Так, наверно, насочинял себе что-то и думает, что самый умный. Сколько уже таких осведомленных было… И где они теперь?
— А ты хоть знаешь, ради чего двух человек убили?
— Догадываюсь, — ответил Виктор, понизив тон.
— Может быть, эти улики, которые твой Гришка у меня выклянчивает, что-то действительно из себя представляют. Ну, вроде ключа или карты. Как думаешь?
На том конце наступила пауза.
— Не знаю, — наконец ответил Виктор. — Может, и представляют, только откуда мне знать?
— Так ты и разузнай осторожненько так у Гриши, — заторопился Островский. — Дерни его за язык. Пойми, мне ж тоже идиотом выглядеть не хочется. Завтра он залезет в подвал и найдет там что-нибудь, а послезавтра весь Несвиж будет об этом судачить. Не дай Бог, выяснится, что я ему по доброте душевной ключ подогнал, да еще от начальства скрыл. Ты понимаешь, чем пахнет? Там и до Минска дойдет…
— Ничего он там не найдет, — перебил его Виктор. — Не думал, что ты такой впечатлительный.
— Станешь тут с вами, — обиделся Островский. — Короче, я хочу, чтобы ты присутствовал при передаче улик, — вернулся он к тому, с чего начал. — Для гарантии, так сказать.
— Для гарантии? — переспросил Виктор, в голосе которого вдруг появились настороженные нотки. — А бумаги там никакие подписывать не надо? Пойми правильно, не хотел бы я впутываться в милицейские дела.
— Никаких подписей, у нас исключительно джентльменское соглашение с твоим родственником. Он берет улики на сутки и через двадцать четыре часа возвращает их мне в целости и сохранности. И молчит потом как рыба об лед чтобы ни одна сука, ни сном не духом.
— Хорошо, — согласился Виктор. — Когда?
— Давай ближе к вечеру, после работы. Я так понимаю, что ты часов до шести точно будешь на объекте.
— Тогда в шесть у Гриши.
— Лады, — согласился Вадим.
Отключившись, Островский еще некоторое время пребывал в задумчивости. Утром ему доложили, что во время работы Куцего подсобником на реконструкции замка именно главный инженер управления покрывал все его сумасбродные затеи, связанные с поисками в подвалах замка и раскопками в котлованах, подготовленных для прокладки новых сетей водоснабжения и канализации. «Странно, — рассуждал он, — что может быть общего между такими разными людьми? Еще можно понять, почему Григорий, но Виктор… А что если столь неочевидная связь все же существует? Это на первый взгляд — ничего общего. Если же вдуматься, то кое-что можно предположить. Допустим, они связаны между собой. Виктор в замке полновластный хозяин. Все строительно-монтажные работы проводятся под его непосредственным руководством и присмотром. У него вся полнота власти. Без него там ни единый камень не сдвинется. Значит, без покровительства такого человека двум кладоискателям-любителям никак не обойтись. Виктор и Григорий родственники, что значительно облегчает задачу последнему. Договориться им ничего не стоит, учитывая все обстоятельства».
Он вспомнил, как однажды Виктор обмолвился, что деньги на строительство своего нового дома одолжил у Гришки, которому их несут за его сомнительное врачевание чуть не с утра до вечера. Выходит, вроде как обязан. Неужели Виктор отказал бы родственнику? Очень сомнительно. Вот и мотивчик складывается, как говорит майор Миронов. Черт возьми, а ведь действительно. Если я все правильно понимаю и ничего не упустил в своих рассуждениях, то, как только Гриша получит бумаги и камень, за которые поплатились жизнью старик Юркевский и Франц Куций, он тут же побежит в замок, чтобы попытаться воспользоваться ими для достижения своей сумасбродной цели. Как же это будет происходить? Без помощи родственника проникнуть в подвалы, да и на территорию охраняемого государством памятника истории и культуры будет очень непросто. Сомнительно, чтобы он полез туда ночью, когда не ровен час нарвешься на сторожей. Кстати, сторожей тоже надо проверить: что за люди, нет ли между ними чего. Однако Гриша уверен, и эта уверенность просто написана у него на роже. Ну, что ж, посмотрим, так ли уж я не прав. Надо будет обязательно организовать за ним скрытое наблюдение. Чем черт не шутит. А он пусть пока думает, что всех перехитрил.
* * *
Григорий торжествовал. После звонка Островского он уже был абсолютно уверен, что его план сработал.
— Ну, смотри, Гриша, — сказал Вадим, — я свое обещание выполню, но и ты меня не подведи.
— Не сомневайся, — успокоил его Григорий. — Через сутки получишь назад свои вещественные доказательства в целости и сохранности.
— Все приходит к тому, кто умеет ждать, — возбужденно бормотал он себе под нос, готовясь к вечерней экспедиции.
Около шести подъехал Виктор.
— Как там у тебя дела? — спросил Григорий, намекая на их договоренность.
— Можно выдвигаться. Я оставил своего человека, который присмотрит там за всем, пока мы с тобой будем ползать по подземельям.
— Мы с тобой? — удивился Григорий. — Честно говоря, я могу и один обойтись.
— Мне ж интересно. Вдруг действительно что-нибудь найдешь. Да и потом, кто, если что, будет тебя из-под завала вытаскивать? Второй-то раз, знаешь, может и не повезти.
— Не каркай, — оборвал его Гриша. — Тоже мне, спасатель выискался. Лучше скажи, как быть с ладанкой?
Виктор почесал затылок и тяжело вздохнул. По лицу его пробежала тень.
— А ты уверен, что она нам необходима? — спросил он родственника, оглядываясь в сторону родительского дома.
Григорий только пожал плечами. У него не было абсолютной уверенности в правильности своих предположений, но и оставлять их непроверенными он тоже не хотел.
— Видишь ли, — продолжал Виктор, — Алька вернула ладанку Серафиме, а та уперлась — ни в какую. Я уже как только ни просил. Заладила, что это память об отце… Ты ж ее знаешь, упрямая, хоть ты тресни. Сестрица тоже хороша, свинью нам вовремя подложила. Если бы не ее фокусы, я б тихонько взял — и все дела. Как она, прошмандовка, только узнала?
— Просто узнала, — улыбнулся Григорий, — подслушала наш с тобой разговор по телефону. Что тут поделаешь — бабское любопытство. Я уж пытался с ней поговорить, пока позировал ей — пустое. Хотела, чтобы я ее в замок взял. Угрожала, что приятелю твоему, менту, стукнет на нас при первой возможности. Насилу убедил, чтобы не делала этого. Ты бы сам еще с ней поговорил, а то наплетет Островскому небылиц, а нам с тобой потом оправдывайся. Некрасиво получится.
— Давай, ее завтра сводим, — предложил Виктор. — Я ей как-то обещал. Походим по замку, в подвал спустимся, в парке прогуляемся, бастион новый посмотрит. Ты там для отвода глаз что-нибудь поковыряешь с умным видом. У меня в конторе в ящике с десяток медяков старинных валяется, что изо рва выгребли, когда чистили. Я ей парочку подарю. Вот и приключение девчонке.
