«Детский сад», – подумал Крот, а вслух сказал:
– Клянусь.
– Федя просто тебе не рассказывает всего – а мне рассказал. У него была любимая девушка, которая отправилась наверх – и пропала. А там, в парке, ему показалось, что он ее видел.
– Да ведь это глюки у него были, как же он не понимает. Разве она в этих краях пропала?
– Нет, в другом месте. Она болела, а люди говорят, есть какая-то тайная организация врачей в метро… Они разыскивают больных, делают им прививки – и те выздоравливают и становятся лучше, чем до болезни, чуют всякие вещи, чуть ли не будущее видят. Я ему сказала – может, девушку эти врачи подобрали? Уж очень странно она пропала, ее тела не нашли. А у этих врачей, говорят, по всему метро свои люди, может, и здесь у них есть свой схрон.
– Ага, обязательно, – сказал Крот. – Чуть кто заболеет, они тут же найдут и вылечат. Потом догонят и еще раз вылечат.
«Вот еще одна загадка, – тоскливо подумал он, – запутаться можно в этих байках. За что мне это? Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Дали бы простое задание, а эти все премудрости не для меня».
– Поэтому мы хотим снова в парк пойти, – тем временем развивала свою мысль Искра. – И может, что-то разведаем. Если мы не узнаем, то никто не узнает. Мы хотим пойти дальше, чем в первый раз, – и если надо будет, дойдем до института, до избушки Деда Мороза. Ведь за этим нас и прислали сюда – и если мы будем сидеть на месте, то у нас точно ничего не получится.
«Да он тебе голову морочит!» – чуть не заорал Крот, но сдержался. Это могло подождать, главное было – отговорить их от безумной затеи.
– Как ты не понимаешь, вам нельзя идти туда одним, вы же оба неопытные – что ты, что он. У него от силы три-четыре ходки за плечами, у тебя тоже – и оба ходили с наставниками. Да вы до парка дойти не успеете, вас кто-нибудь по дороге сожрет.
– Ты можешь пойти с нами, – и Искра поглядела ему в глаза. Этот умоляющий взгляд… он понимал, что рыженькая пользуется своей властью над ним, но ничего поделать не мог.
«А ведь и в самом деле, – вдруг подумал он, – отговорить их у меня вряд ли получится, уследить за ними я не смогу. Что еще остается?»
Ему было и страшно, и безумно интересно.
– А если у нас опять глюки начнутся? – неуверенно спросил он.
– Я тебя вытащу, разбужу, – сказала Искра. – Один раз сумела – и другой раз смогу.
– А остальным мы что скажем?
– Скажем, что идем в город, искать магазины продуктовые, – помрачнела Искра, – а то не отпустят меня, я уже об этом думала. Командир за мной следит, хочет знать обо всем. Он мне ни за что идти без него не разрешит. А сам он пока наверх не хочет – говорит, рано еще, мы слишком мало знаем. А мне кажется – там, в парке, кто-то живет. И Федор говорит – он видел дерево спиленное, свежее совсем.
– А не боишься призраков? – поддел ее Крот.
– Люди там или духи – мы их найдем, – убежденно сказала Искра.
– Вы, я вижу, все продумали, наблюдательные вы мои, – буркнул Крот. Он знал, что согласится, – а что ему еще оставалось делать?
Искра вдруг кинулась ему на шею и чмокнула в щеку. Проходившая мимо тетка хмыкнула. Девушка, смутившись, кинулась бежать. Крот тоже покраснел.
«Что я, в самом деле? – подумал он. – Ребята молодые, у них еще детство в одном месте играет, ищут приключений на все места».
Если он откажется, они могут смыться сами, втайне – не уследишь. А ему очень не хотелось, чтоб рыженькая пропала. В его задачу ведь входило присматривать за ней – вот он и проследит лично. У Крота появились сомнения насчет Федора – может, он не так прост, хочет использовать девушку в своих интересах. Как же, призрак любимой он там увидел – просто знает, чем девушку заманить, романтической историей какой-нибудь. А сам, может, надеется, что они там что-то найдут, раскроют тайну парка. Узнают там что-нибудь важное, а другим можно будет и не говорить.
Да нет, решил он, они же в сущности дети еще. Дети, слишком рано потерявшие родителей. Тут он вдруг понял, что роднило его с ними. Он тоже остался один в восемь лет. «Но я-то был приспособленный, – подумал он, – а собственно, почему я должен их жалеть, меня-то не особо жалели».
Смущало его то, что бояться приходилось не только мутантов. Что, если вновь померещится ему мертвый всадник? «Это были просто глюки, – подумал он, успокаивая себя. – Отравленные земли, отравленная вода. Нет, но какова девчонка – отчаянная». Ему так и хотелось сказать: «Девочка моя, осторожней, ты играешь в опасные мужские игры. Погаснешь, Искорка. Сгинешь. И не помогут тебе твои комсомольские боги».
Погруженный в свои мысли, он очнулся, только когда чья-то ладошка легла на плечо. Он подумал было, что вернулась Искра, но нет, это была Лариса.
– Ну, как дела? – спросила она, лукаво глядя на него.
– Да так как-то, – развел руками Крот. – Вот ты слыхала что-нибудь о том, что те, кто в парке побывал, возвращаются другими?
– Как это? – удивилась Лариса. Крот поколебался, но потом решил ей довериться:
– Говорят, что Греков туда ходит, – понизив голос, произнес он.
– А-а, – тоже шепотом ответила Лариса, – да он вроде не изменился. Как был сволочью, так и остался. Но я спрошу еще у людей.
– А что случилось с предыдущей женой коменданта? – неожиданно спросил Крот, глядя в упор. И увидел, как отшатнулась, побледнела Лариса.
– Кто тебе рассказал?
– Мало ли, – уклончиво ответил сталкер. – Это правда, что она застрелилась?
Лариса, казалось, собралась с духом.
– Да, застрелилась, только не рассказывай никому, у нас об этом не говорят. Ее нашли мертвой, рядом лежал его пистолет. Записки она не оставила, никто не знает, почему она это сделала. Ту подсобку потом заперли, теперь туда не ходят. Хочешь еще что-нибудь узнать или хватит об этом?
– Нет, нет, достаточно, – махнул рукой Крот. У него осталось странное впечатление, что девушка что-то недоговаривает. Возможно, жена коменданта не по своей воле ушла из жизни, кто-нибудь мог ей в этом помочь. Впрочем, Ларису лучше не расспрашивать об этом – еще настучит руководству, что пришлые суют нос не в свои дела.
– Просто мне столько всего порассказали, и я не знаю, что правда, а что – выдумки, – доверительно пожаловался Крот. – Говорили даже про какого-то черного бога, который питается людьми.
Лариса прищурилась.
– Кажется, я знаю, кто эти болтуны, – фыркнула она. – Охота тебе слушать всякие глупости, сталкер? У тебя же на лице написано, что никаких богов ты не признаешь. Ты знаешь, что боги – просто нарисованные кем-то изображения и они ничего не могут сделать – ни хорошего, ни плохого. Страшны не боги, а те, кто в них верит. Кстати, ты же хотел поговорить с Валей. С той, которая в парке работала. Она ждет. Спрашивала уже про тебя. Вот ее и спроси про черного бога.
