Яха
Они собрались на горе, где, по утверждению Такамори, очень много лет тому назад зажигал костры-гома легендарный отшельник Энно Одзуну — тот самый, что основал секту горных мудрецов, кого яма-буси называли Учителем и по чьим заветам они жили.
Здесь ли проводил предзакатные часы в раздумьях великий и могучий Энно Одзуну? Артем легко мог поверить, что здесь — подходящее место для размышлений о путях обретения могущества уже в этой жизни. Учение Энно Одзуну, помнится, так и назвалось — «Путь обретения могущества». Учение, как уяснил Артем из бесед с Такамори, сводилось к нескольким нехитрым истинам: раскрывай скрытые возможности, наблюдай за явлениями природы и живыми существами, учись у них, обретай единение с природой, ежедневно тренируй свой дух и тело... Впрочем, может быть, Артем и клевещет на Учение. Может быть, Учение и посложнее будет — вникнуть глубже он просто в свое время не успел.
Так вот, о месте... Вообразите себе скалу, из вершины которой будто вырезали гигантским ножом, как из торта, треугольный кусок. В результате чего образовалась площадка, с трех сторон прикрытая отвесными каменными стенами. Четвертая, открытая, сторона площадки смотрит на закат. Ветра здесь, на площадке, как сказал Такамори, почти никогда не бывает. Такая в этих краях роза ветров — преобладает юго-восточный ветер, а западный ветер, наоборот, гость наиредчайший.
Посреди скальной площадки этим вечером зажгли костер-гома. Дым вертикальным столбом поднимался в небо, начинал рассеиваться лишь высоко над головами. Высокий, особым образом сложенный костер обращался к духам этих гор, служил своего рода почтительным поклоном этим духам...
Солнце как раз закатывалось за горизонт. К этому часу яма-буси и подгадали восхождение на скалу — чтобы увидеть, как горную страну заливает гранатовым соком уходящего солнца.
Люди полукругом сидели у костра на принесенных с собой циновках, смотрели на закат, переводили взгляд на огонь. Молчали. По праву хозяина первое слово принадлежало Такамори, но тот не торопился его произносить, — как предполагал Артем, он давал настроиться всем на нужный лад...
... Дневной разговор в пещере закончился неожиданно быстро. После того как Артем поведал Такамори о своем интересе в истории с Нобунага, дзёнин
[55]
клана яма-буси ненадолго призадумался, потом сказал:
— Сейчас не я один решаю, Ямамото. Решает совет. Совет соберем этим вечером...
До вечера они с Ацухимэ находились все в той же пещере. Правда, условия содержания им несколько облегчили. Так сказать, перевели со строго режима на общий. Путы сняли, но покидать пещеру разрешили только по одному, ненадолго, под присмотром и по великой надобности.
Полдня их охранял Фудзита, полдня другой караульщик (совсем зеленый юноша по имени Касаи). Фудзита догадался, что гайдзин Ямамото его примитивно разыграл, выдав себя за внебрачного сына императора. Бочкоподобный караульщик дулся за розыгрыш, извинений не принимал, никаких объяснений, что это была всего лишь веселая шутка, слышать не хотел.
Из-за того же самого Артем чуть не поссорился и с Ацухимэ. Девушка сказала ему буквально следующее:
— Никогда не трогай больше микадо. Если бы на моём месте был мой брат или любой другой самурай, тебя бы уже не было в живых. Тебя бы не спасло, что ты чужестранец и в чем-то не разбираешься. Ты говорил об императоре непочтительно, и это заслуживает смерти. На твое счастье яма-буси — не самураи, и честь страны их мало волнует, а я — женщина и умею прощать.
Потом девушка горестно вздохнула:
— Ты — странный человек, Алтём. Иногда я тобой восхищаюсь, иногда готова без раздумий убить.
— Зато, как следует из последних твоих слов, со мной не скучно, — пробурчал в ответ Артем, подумав при этом, что не зря древние говорили: «Молчание — золото». Надо сдерживать себя, даже если язык будет невыносимо чесаться...
До вечера ничего любопытного не происходило. Лесную девушку по имени Омицу гимнаст в этот день так больше и не увидел. И Такамори до вечера тоже больше не показывался в пещере.
И вот он, вечер.
Не считая Артема и Такамори, вокруг костра-гома сидело четверо яма-буси. Собственно говоря, на скале сейчас собрались все мужчины яма-буси, имевшиеся на сегодняшний день в Долине Дымов.
По дороге наверх Такамори успел объяснить Артему, что после того как во время покушения на Нобунага погибли Ёсико и Миноура и от его клана остались только он сам, Омицу и малые дети, он запросил помощи у другого клана, обитавшего ближе других кланов — в соседней провинции. И тот клан полностью переселился в Долину Дымов и останется здесь по крайней мере до тех пор, пока не закончится история с Нобунага. Дзёнином, то есть главой клана (а в данном случае двух объединившихся кланов), признали Такамори.
Когда солнце полностью закатилось за горы и лишь багровый закатный огонь еще полыхал над вершинами, Такамори наконец заговорил:
— Мой клан чуть было поголовно не вырезали самураи даймё Нобунага. Вы об этом знаете. Рядом со мной сидит человек, которому мой клан обязан тем, что все еще существует...
«Ого, — подумал Артем, — какая приятная неожиданность. Неужели Такамори всецело на моей стороне? Отрадно».
— Мы никогда не относились к чужакам плохо, — продолжал Такамори. — В долине среди нас находится Каишаку Ли. Ее мать родом из Китая, яма-буси приняли ее к себе, а ее дочь стала полноправной и уважаемой женщиной клана яма-буси. Пусть Ямамото родом из более далеких стран, где живут люди, совсем не похожие на жителей страны Ямато. Но он помог нам, он захотел остаться с нами, только нелепая случайность разлучила его с нами чуть больше месяца назад. Но он вернулся и хочет помогать нам и дальше. Нужно ли нам отвергать помощь? Я знаю, о чем вы спросите меня. Почему в свое время я привел чужака в наше последнее убежище, в священное для яма-буси место, о котором не имеет права знать никто кроме учеников Энно Одзуну? Я скажу вам правду...
И он сказал правду. Он начал свой рассказ с того, как впервые увидел беловолосого чужака. Это случилось во время боя в деревне. Такамори углядел появление на поле боя незнакомца и даже краем глаза сумел проследить за единоборством незнакомца с самураем.
— Уже тогда я сразу отметил, — сказал Такамори, — что у него очень хорошие сидзэн и рицудо
[56]
...
Такамори продолжал свой рассказ, повествуя о событиях, Артему хорошо известных, и на протяжении всего повествования старик давал гаидзину лестную характеристику: быстр, вынослив, физически силен, имеет неплохие задатки ма-ай, то есть чувства дистанции...
Так, неторопливо перелистывая страницы пребывания Ямамото среди яма-буси, дзёнин довел рассказ до своего поединка с Ямамото в нише.
