Настоящая монгольская юрта досталась лейтенанту в том самом обозе, что вез снаряды секретным артиллеристам, и можно было лишь гадать, каким образом она оказалась на берегах Туманного Альбиона. Скорее всего, ее привез какой-нибудь ученый из экспедиции на Восток и решил использовать на войне в качестве походного шатра. Ну а судьба так распорядилась, что у монгольского жилища появился новый владелец.
Лопухин шутку оценил, но развивать ее далее не стал. Произнес со всевозможной серьезностью:
– Я послан к вам, Федор Саввич, командиром моего батальона Федором Ивановичем Толстым с предложением объединить силы. Вы, как мне думается, в настоящий момент не имеете приказов от вышестоящего командования и вынуждены действовать по обстановке.
– Да, это так.
– В таком случае я уполномочен предложить вашему заградительному отряду войти в состав батальона на правах отдельной роты с должным содержанием согласно уложению Его Императорского Величества о Красной Гвардии! – отбарабанив торжественную часть, капитан Лопухин закончил негромким пожеланием: – Соглашайтесь, Федор Саввич, у нас ведь все равно общее начальство.
Такого Самохин не ожидал, но не раздумывал ни секунды:
– Я согласен, Иван Михайлович!
А в голове Федора Саввича уже щелкали невидимые счеты, осваивая и распределяя еще не полученное жалованье. Эх, пару бы месяцев продержаться в батальоне, и тогда по выходе в отставку можно будет не только организовать хозяйство по последнему слову науки и техники, но и подумать над расширением угодий. Если, конечно, суждено остаться живым.
Забегая много вперед, успокою моего многоуважаемого читателя – лейтенант останется жив, и через сто с лишним лет его потомки будут гордиться великим предком и рассказывать о нем в своих школьных сочинениях. А если кому-то доведется побывать в Нижнем Новгороде, то не поленитесь прогуляться от Императорского Драматического театра, мимо Черного пруда и Поземельного Банка прямиком к высокому волжскому откосу. По улице, носящей имя георгиевского кавалера, отставного капитана и действительного академика Федора Саввича Самохина. Он честно заслужил добрую память о себе.
Документ 13
Из сочинения ученицы Первой Градской гимназии им. Императрицы Марии Федоровны.
Почему мы любим свою страну.
«…Мы любим Российскую империю не только за ее красоты и богатство, хотя от Рейна до Калифорнии и Гудзонова залива найдется немало милых русскому сердцу уголков. В первую очередь мы любим свою страну за то, что она впервые в истории человечества предоставила своему народу равные права на ответственность перед Родиной независимо от происхождения.
Наглядным тому примером может послужить история моего прадеда, действительного академика Императорской Академии сельскохозяйственных наук, знаменитого селекционера и основателя династии хлебопромышленников, Федора Саввича Самохина. Родился он в ту пору, которую мы называем веком низкопоклонничества перед Европой, и успел в полной мере вкусить прелестей «просвещенной деспотии с вольтерьянским душком». Что бы его ждало в будущем, не приведи судьба и божий промысел на престол Государства Российского императора Павла Петровича? Его будущее было предопределено – в те времена крестьянское сословие еще не считалось опорой самодержавия, и крестьяне страдали из-за малых земельных наделов и постоянных неурожаев, перебиваясь с хлеба на воду и с редьки на квас. Да, тяжелая жизнь была уготована нашим предкам.
Но после отражения британского нашествия на Санкт-Петербург весной 1801 года император Павел Петрович провозгласил независимость русской политики от европейского мнения и произнес историческую фразу:
– Немытая Европа нам не указ, а кому сие не по нутру, тот сам себе злой дурак!
[9]
Времена менялись, и вместе с ними менялись люди. Мой прадед принимал участие в двух войнах, и если с первой вернулся в сержантском чине, то со второй пришел уже капитаном, георгиевским кавалером и кавалером других боевых орденов. Бесплатное образование позволило подняться ему от самых низов до высших слоев общества и считаться другом у таких замечательных героев, как Михаил Касьянович Нечихаев, Федор Иванович Толстой, Иван Михайлович Лопухин, Матвей Дмитриевич Черкасский. Будущие выдающиеся российские полководцы подарили бывшему крестьянину свои портреты и нередко заезжали погостить, чтобы в спокойной обстановке и спокойствии сельской жизни отдохнуть от ратных трудов и вспомнить совместное участие в жарких баталиях.
Это ли не стало показателем того, что в Российской империи на самые верха пробиваются исключительно талантом и способностями, но никак не с помощью связей и происхождения.
«Мои подданные являются людьми благородными уже по праву рождения!» – так сказал другой великий император – Николай Павлович, продолживший дело отца и вознесший страну к небывалым вершинам процветания.
А еще мы любим Россию не только за все описанное выше. Мы ее любим просто за то, что она у нас есть. И этого достаточно…
(Сочинение Елизаветы Самохиной удостоено Похвального листа от Военного Министерства, и полный его текст был опубликован в газете «Нижегородские ведомости» 2 июня 1925 года.)»
Глава 14
– Ты, Миша, натуральный вредитель и враг народа, – после дружеских посиделок, на которых отпраздновали новое звание Нечихаева, Федор Иванович Толстой постарался остаться с новоиспеченным героем с глазу на глаз и теперь сурово тому выговаривал: – Что за бордель ты тут устроил, Миша? Вместо того, чтобы спокойно и тихо отстреливать британских лордов, вами организованы полноценные боевые действия с многократно превосходящими силами противника.
Мишка оценил замаскированную под выволочку похвалу. Майор Толстой сам отличался живостью характера и сейчас попросту завидовал пропущенным приключениям. Завидует, а вслух этого сказать не может – несолидно при его звании.
Да, они нынче оба майоры, но для понимающего человека майорский чин в Красной Гвардии куда как выше генеральского в какой-нибудь инфантерии или кавалерии и примерно равен полковнику воздушной гусарии. Нечихаев как раз и был тем самым понимающим человеком.
– Да нормально мы воюем, Федор Иванович. Мне нравится.
– А зачем ты пытался ограбить Банк Англии и кофейню Ллойда?
– Скажете тоже… ограбить, – обиделся Мишка. – Мы предотвратили вывоз материальных ценностей, и если бы к противнику не подоспела подмога, то вообще могли их спасти. Да что уж теперь рассуждать.
– Между прочим, бой с применением ручных ракетометов на одной из центральных улиц Лондона прямо указывает на присутствие в городе частей нашей армии. Ракеты на мародеров не спишешь, и британцы обязательно сделают выводы.