— Не без этого, — Артем тоже поднялся.
— Идущий на «тя-но ю» должен смирять гордыню, оставлять за порогом непокорный нрав и чувство превосходства.
— Понятно. — Артем огляделся.
Уж на что мал был чайный домик, а и тот был разделен внутренними перегородками на три части: комнату ожидания, чайную комнату и подсобное помещение. Об особенностях планировки Артем был уже предупрежден Поводырем — чтобы «брат Ямамото» вдруг не полез бы раньше ритуального времени не в тот отсек.
Сейчас они находились в комнате ожидания, погруженной в полумрак — два окна, выходящие на две стороны дома, были закрыты бамбуковыми шторами. Впрочем, просачивающегося сквозь шторы света хватало, чтобы рассмотреть убранство комнаты ожидания. Хотя осматривать-то, по большому счету, было и нечего. Практически голые стены, лишь на одной стене висит какэмоно
[22]
с иероглифической надписью, правда, прочесть, что там написано, издали в такой полутьме невозможно. Ну, и в стоящей на полу вазе торчит голая ветка какого-то дерева или куста. Вот и весь интерьер вкупе с дизайном.
— Где же настоятель?
— Настоятель скоро придет. Согласно ритуалу «тя-но ю», он дает тебе время почувствовать потаенный смысл сегодняшней церемонии.
— Потаенный смысл? Есть и такой? — удивился Артем.
— Настоятель — сегодня хозяин «тя-но ю», а ты — его главный гость. Он позвал тебя на беседу. И он чего-то ждет от беседы. Как, наверное, и ты чего-то ждешь от этой беседы, так ведь?
— Ну-у… в общем, да, — согласился Артем.
— Ты, брат Ямамото, можешь догадаться, какие ожидания хозяин «тя-но ю» связывает с предстоящей беседой. Внимательно приглядись к комнате, в ней найдешь ответы. Здесь по правилам «тя-но ю» должен быть оставлен намек. — Поводырь шагнул к стене, дотронулся до нее рукой, так и остался стоять. — Если желаешь, расскажи мне, что ты видишь и как ты это понимаешь.
— Поможешь докопаться до смысла?
— Добраться до смысла ты должен сам. Быть может, я смогу кое-что подсказать.
— Ладно. — Артем снова обвел взглядом комнату. — Так, так… Вряд ли хозяин успел перед моим приходом разобрать чайный домик и сложить его заново, чтобы особой состыковкой бревен намекнуть мне на потаенный смысл чаепития. Значит, в смысле поиска намеков меня могут интересовать лишь три предмета.
Артем подошел к какэмоно, склонился и, чуть ли не касаясь носом материи, прочел сделанную тушью надпись:
— Голос колокола в обители Гион звучит непрочностью всех человеческих деяний…
М-да, подобная фраза мало что может прояснить. Остается надеяться, что в сочетании с чем-то еще смысл проступит, как тайнопись под химическим реактивом.
Артем присел возле вазы:
— Ваза глиняная, простая, напольная. На вазе три прямые поперечные линии, нанесенные красной тушью…
— Значит, на вазе нет затейливого узора, — вставил Поводырь.
— Нет, — Артем повернулся к Поводырю. — Это подсказка?
Поводырь промолчал.
— Нет затейливого узора. Или, другими словами, узор бесхитростный… Похоже, это и в самом деле подсказка, — задумчиво проговорил Артем. — А выбор ветки? Это что-то означает?
— Какого дерева ветка?
— Понятия не имею.
— Поднеси ее ко мне.
Артем выдернул ветвь из вазы, вложил ее в руку Поводырю. Тот пробежал пальцами по изгибам и ответвлениям, по бугоркам… и отдал ветку Артему.
— Это ветвь сакуры, — сказал Поводырь. — Ты видел, как цветет сакура?
«В кино», — чуть было не сорвалось с языка.
— Представляю, — туманно ответил Артем.
— Легкий белый цвет сакуры наводит на мысли о чистоте помыслов и открытости души…
И многозначительно замолчал.
— Кажется, я начинаю догадываться, в чем кроется намек, — сказал Артем. — Настоятель не ждет от меня хитрости, а ждет от меня искренности. Тогда он сможет ответить мне тем же, он сможет пойти мне навстречу. Но это только мой выбор, мое деяние.
Артем и сам не смог бы точно сказать, как это он так ловко перевел в довольно связную формулировку одни лишь неясные предчувствия и смутные ощущения.
— Я прав?
— Я не знаю, — ответил Поводырь. — Не я хозяин «тя-но ю», не мне предназначен потаенный смысл… А ты умный человек, брат Ямамото.
«А разве я говорил, что глуп?» — хотел сказать Артем, но вовремя вспомнил, что гордыню он оставил за порогом. Поэтому он промолчал. Молчал и Поводырь. Молчание это было как нельзя кстати. Артему было над чем поразмыслить.
«А действительно, чего я сам-то жду от этой встречи? Простого разговора „за жисть"? Вот уж что меньше всего мне сейчас нужно. Информации? Информация, конечно, никогда не повредит. Но я не жду от настоятеля какой-то конкретной информации, которую не могу получить ни от кого другого. Значит, получается, я ничего не жду от него? Выходит, я просто чайку похлебать заглянул? Не-ет, маловато как-то будет. В общем-то, правы япошки — надо определить цель встречи. А что для меня сейчас самое главное? Наверное, то же, что и вчера, и позавчера. Попробовать доискаться ответа на главный вопрос — какого хрена я тут, в этой Японии, делаю? Я, конечно, могу прогнать настоятелю любимую байку про разбившийся корабль. А что это мне даст? Допустим, он мне даже поверит. И что с того?»
В этот момент отошла дверная створка, и настоятель, несмотря на свое высокое положение в этой обители, влез в чайный домик на корточках. Конечно, это был настоятель. Кому же еще быть? Тем более что Артем видел этого человека впервые. А в обители вроде бы он на всех успел посмотреть… кроме настоятеля. Ну, еще разве, что не видел затворников, о которых слышал от Поводыря.
Но, увидев этого человека, Артем точно бы не забыл его лицо и не спутал бы ни с каким другим. Потому что… гимнасту показалось, что перед ним предстал вылитый Такеши Китано, известный японский актер и режиссер, ну только с бритой наголо головой. Артем от неожиданности даже чуть было не перекрестился. Однако, присмотревшись, все же нашел, что схожесть не такая уж полная. Просто похож, и не более. Хотя все равно… как-то того… стремно малость…
Поводырь склонился в низком поклоне. Хозяин тоже отвесил низкий поклон. Разумеется, и Артем не пожалел поясницы, несмотря на то что поморщился от боли в боку.
— Зовите меня брат Настоятель, брат Ямамото. А теперь пройдемте в тясицу
[23]
, — настоятель первым двинулся к внутренней перегородке.
Дверь в следующую комнату, слава богу, оказалась нормального размера — не пришлось по новой на карачках усмирять гордыню. Но за порогом ждали иные ритуальные дела. Перешагнув порог, Настоятель отвесил низкий поклон комнате, затем достал веер и принялся им обмахиваться. Вслед за хозяином все в точности то же самое повторил Поводырь. Ну, и Артем не стал от них отставать, раз уж взялся. Тоже отвесил комнате низкий поклон, тоже достал веер и принялся им обмахиваться. Хотя не сказать, чтобы в комнате было душно. Тут было разве что чуть теплее, чем в комнате ожидания, где, откровенно говоря, если бы ожидание затянулось, можно было бы и замерзнуть. Здесь же находилась жаровня, благодаря ей и температура была выше.
