— Но мне кажется, между нами происходит что-то очень похожее на свидания. Мы вместе выходим на люди, и за последние десять дней так было четыре раза. По моему мнению, когда мужчина и женщина вместе куда-нибудь ходят пообедать, например, и тому подобное, это свидание.
— Твое мнение ошибочно. У нас не бывает свиданий.
— Как скажете, мэм.
— Не ухмыляйся.
Мимо них проковыляли три вороны.
— Но даже если ты считаешь наши встречи свиданиями, ты не имеешь права говорить Дуайту, что у нас есть отношения. Он сразу же обо всем доложил Лисси, и теперь в ее безмозглой голове возникло представление, будто между нами кипят страсти. Я не хочу, чтобы окружающие считали, будто я твоя последняя пассия.
Кейд, сунув руки в карманы, пристально смотрел на нее. Пожалуй, эта их встреча самая большая удача за весь день.
— А сколько же, по-твоему, у меня было этих самых пассий?
— Не испытываю ни малейшего интереса.
— Ты же сама об этом заговорила, — сказал он, только чтобы увидеть, как она разозлится.
— Главное не в этом, а в том, что ты сказал Дуайту о нашей будто бы любовной связи.
— Я ничего такого не говорил и не понимаю… — И тут он припомнил. — Вот оно что! Это просто недоразумение. Лисси все пытается меня пристроить. Не может она спокойно видеть неженатого мужчину. У нее это как заноза в заднице. И прошлый раз я велел Дуайту, чтобы он ей сказал, будто у меня есть тайная, бурная любовь.
— Со мной? — У нее чуть пар не повалил из ушей, так она раскипятилась. — Почему же изо всех ты выбрал…
— А я и не говорил, что это ты, — перебил Кейд, — наверное, Дуайт сам вычислил тебя, потому что мы оказались с ним одновременно в твоем магазине. И если тебе хочется на кого-нибудь наброситься, набрасывайся на него. А что до меня, то я не вижу причины так распаляться. Мы взрослые, свободные люди, и если, например, Лисси хочется думать, что между нами особые отношения, то что в этом плохого?
Тори едва не лишилась дара речи. Он забавляется. Она могла видеть это по его глазам, расслышать в голосе.
— Ты думаешь, это смешно?
— Не столько смешно, сколько анекдотично.
— Анекдотично? Да Лисси растрезвонит об этом по всему округу, если она уже этого не сделала.
— Подумать, какая трагедия! Может, нам выпустить пресс-релиз с опровержением?
Она круто развернулась, чтобы уйти, но он задержал ее за руку.
— Перестань кипятиться, Виктория.
— Не смей мне этого говорить. Я стараюсь начать свое дело, укорениться здесь, дома, и не хочу быть объектом досужих пересудов.
— Но досужие пересуды — это энергия, за счет которой существуют захолустные городки. Ты слишком долго жила в большом городе и забыла об этом. И если люди судачат, они обязательно заглянут в твой магазин, чтобы на тебя посмотреть. Какой тебе вред от этого?
Он говорил тихо, ласково и разумно.
— Не желаю я, чтобы на меня глазели. Я сполна насладилась этим в прошлом.
— Но ведь ты знала, когда ехала сюда, что глазеть будут обязательно. И если люди узнают, что какая-то женщина заинтересовала Кейда Лэвелла, они, конечно, захотят увидеть, что в ней такое особенное.
— Ты все ставишь с ног на голову, — раздраженно бросила Тори. Она почувствовала, что почва уходит из-под ног. — Когда Лисси сказала о наших отношениях, это слышала Фэйф. Она тоже была в магазине.
Он нахмурился, и она почувствовала удовлетворение.
— А теперь тебе эта история уже не кажется такой забавной?
— Если Фэйф станет меня шпынять за это, а она не устоит перед соблазном, значит, мне пора извлечь из происшествия кое-какую пользу.
Кейд крепче стиснул ее руку, уронил очки на землю и прижал Тори к себе. В ушах у нее зазвенел колокол тревоги, и она уперлась ладонью в его грудь.
— Ты что делаешь?
— Хочу тебя поцеловать.
— Не смей!
Но его губы уже нащупали ее рот.
— Я не укушу тебя. Обещаю.
И он сдержал слово. Не укусил. Его прикосновение одновременно успокаивало и возбуждало, оно будило подавленные потребности и желания, но нет, боли он ей не причинил. Губы его были мягкими, нежными, теплыми. Горячая волна затопила ей сердце, и в этот момент он отступил назад.
— Мне этого хочется с того самого момента, как только я тебя увидел.
Рука его поглаживала ее шею и затылок. Голова у Тори закружилась, и ощущение это ей не очень понравилось.
— Но я не желаю…
Она отступила на шаг, и под ногой раздался хруст.
— Черт возьми, вторая пара за неделю, — покачал головой Кейд, глядя на раздавленные очки.
— Кейд, я не очень гожусь для этого.
— Для чего? Для поцелуев?
— Нет. — И, к своему удивлению, Тори рассмеялась. Как только ему удается ее рассмешить, когда она так зла? — Для отношений, какие бывают между мужчиной и женщиной.
— Значит, тебе нужно в них попрактиковаться.
— Но я не хочу практиковаться.
Однако она только вздохнула, когда он поцеловал ее в лоб.
— Кейд, ты очень многого не знаешь обо мне.
— А ты обо мне. Давай исповедуемся. И вечер такой хороший. Почему бы нам не прокатиться? По пути сделаем остановку и чего-нибудь поедим.
Он взял ее под руку и потянул за собой с поля.
— Тори, я человек терпеливый. Оглянись, обрати внимание на поле и поймешь, насколько я терпелив. Три сезона мне потребовалось, чтобы превратить ферму в такую, как я хотел. Еще есть люди, которые издеваются надо мной потому, что я не пошел привычным путем. А то, что людям непонятно, их обычно раздражает.
Тори взглянула на Кейда и отвернулась. У обворожительного беззаботного человека, забавляющегося ее раздражением, есть в характере стальная жила, и неразумно об этом забывать.
— Я это знаю. Узнала на собственном опыте.
— Тогда почему бы нам не считать себя неудачниками и не посмотреть, куда это нас приведет?
— Не понимаю, о чем ты. Ни один из Лэвеллов никогда не был неудачником.
— Ты так думаешь, потому что я еще не успел тебе надоесть своими поучениями насчет органических удобрений и красоты неотравленного химикатами хлопка.
Он как бы между прочим поднял к губам ее руку и поцеловал.
— Однако надоем, потому что новой жертвы у меня не было вот уже несколько месяцев. И вот что я предлагаю: поезжай домой. Мне надо принять душ и переодеться, а потом я заеду за тобой примерно через час.
— Но у меня есть и дома дела, — слабо возразила она.
