Тори поставила на полку глиняную масляную лампу и постаралась согнать улыбку с лица, прежде чем повернулась к Фэйф.
— Я еще не открыла магазин, — и Тори направилась к витрине, — но ради прошлого… — Она сняла ключ, висевший в связке у пояса. — На что же ты положила глаз?
— Вот те, — Фэйф постучала по стеклу, — серебро и ляпис-лазурь.
— Да, прелестные серьги. И пойдут тебе.
Тори сняла серьги с шелковой подкладки и, прежде чем отдать Фэйф, поднесла к свету.
— Можешь примерить их перед зеркалом. Художница живет на окраине Чарлстона и делает красивые вещи.
Когда Фэйф направилась к трельяжу в бронзовой оправе, Тори вынула из витрины кулон на длинной цепочке. Если представляется случай продать не одну вещь, а сразу две, так почему не попытаться.
— А вот это одна из моих любимых вещей. Кулон очень подходит к серьгам.
Стараясь не показать своего интереса, Фэйф взглянула вниз. Оригинальный кулон из лазурита в серебряной оправе сразу очаровал ее.
— Да, необычный. — Фэйф хотела отложить серьги и взять только кулон, но сдалась. — Такое не увидишь на каждой встречной.
— Я собираюсь продавать только уникальные вещи.
— Думаю, что возьму и серьги, и кулон. Целую вечность ничего себе не дарила. В Прогрессе всегда и везде одно и то же.
Тори закрыла витрину.
— Отныне будет по-другому.
Поджав губы, Фэйф взглянула на ценники.
— Многие решат, что ты запрашиваешь слишком дорого, но они будут не правы. В Чарлстоне ты могла бы все это продавать дороже.
— Но я не в Чарлстоне. Возьми футляры.
— Не беспокойся. Я все сразу и надену.
Фэйф открыла сумочку и небрежно бросила туда прежние серьги.
— Срежь ценники и пробей чек.
— Но у меня еще нет кассового аппарата.
— Тогда я выпишу тебе чек.
— И дай-ка мне твои прежние серьги, я положу их в футляр.
Фэйф фыркнула и, порывшись в сумке, достала старые серьги.
— Хорошо, заботливая, аккуратная мамочка.
«Секс и покупки, — подумала Фэйф, — лучше занятий не существует, и так приятно бывать среди красивых вещей».
Кто бы мог подумать, что из худенькой странной девчонки вырастет женщина с таким прекрасным вкусом и такими деловыми способностями? Да, магазин произвел на Фэйф впечатление, она даже немного позавидовала умению Тори придумать нечто интересное и создать свой бизнес практически из ничего. Не то чтобы Фэйф сама хотела принять участие в подобном предприятии. Такой магазин связал бы ее по рукам и ногам, как морской канат. Но, может быть, теперь жизнь в Прогрессе станет немного интереснее.
— Знаешь, вот эту вазу надо водрузить на подставку, так, чтобы стекло просвечивало… — предложила Фэйф.
Тори так и хотела сделать, но еще не успела распаковать подставки. Занятая подсчетом, она рассеянно взглянула на Фэйф.
— Ну вот, я все подсчитала, включая налог на доставку. Может, проверишь?
— Но у тебя всегда отметки были лучше.
Фэйф начала проверять, но входная дверь снова открылась, и она могла поклясться, что Тори при этом застонала.
Лисси всегда говорила писклявым голоском, и, по мнению Тори, это было одним из ее недостатков. Были и другие: например, склонность окружить себя одуряющим запахом ландышей, и этот запах сейчас влетел вместе с нею в магазин и оставался здесь долгое время после ее ухода.
Тори скрипнула зубами, пытаясь изобразить улыбку.
— Вот забавно. Я только что уложила волосы, иду в офис и вдруг вижу, что вы в магазине.
Тори метнула на Фэйф многозначительный взгляд. Та в ответ ослепительно улыбнулась, сигнализируя полное понимание, и затрепетала ресницами.
— Да, я тоже зашла совсем недавно, увидела на магазине вывеску.
— Вывеска очень впечатляющая. Все так удачно складывается, одно к одному. — Положив руку на живот, Лисси окинула цепким взглядом полки. — Как красиво, Тори. Ты, наверное, работаешь за шестерых, чтобы столько успеть за такое короткое время. И как прекрасно все сделал мой Дуайт.
— Да, я очень довольна его работой.
— Еще бы. Он здесь лучший строитель. Ой, какая прелесть. — И Лисси схватила масляную лампу, которую Тори только что поставила на полку. — Я очень люблю такие вещи. Дуайт говорит, что они только пыль собирают, но они-то и делают дом настоящим домом, правда? — Лисси украдкой посмотрела на ценник, и ее рот от удивления округлился. — Какая дорогая вещь!
— Это ручная, авторская работа. Здесь стоит подпись, — начала было Тори, но Фэйф ее перебила:
— Дуайт зарабатывает достаточно, чтобы ты могла покупать красивые вещи, особенно сейчас, когда ты в положении. Если бы я носила лишнюю тяжесть целых девять месяцев, мужчину, который в этом виноват, я бы заставила достать мне звезды и луну с неба.
Не уверенная в том, комплимент это или насмешка, Лисси насупилась.
— Дуайт и так меня чересчур избаловал.
— Вот уж действительно. А я купила вот это. — И Фэйф качнула кончиком пальца сережку в ухе и кулон. — Тори даст мне небольшую скидку в субботу, когда магазин откроется.
— Правда?
Лисси прищурилась, и взгляд стал пронзительно-острым. Насколько Фэйф знала, Лисси терпеть не могла, когда кто-то в чем-то ее опережал, Лисси жадно прижала к груди лампу.
— Тори, ты просто обязана продать ее мне. Я прикипела к ней душой, но не знаю, смогу ли прийти в субботу, и кто-нибудь другой может лампу перехватить.
— Это должен быть чек, Лисси, или наличные. Сегодня я не принимаю кредитные карточки, но я с удовольствием отложу тебе лампу до следующей недели, если…
— Нет, нет, я выпишу чек. Ну а можно мне, раз я уже здесь, походить и посмотреть?
— Да.
Тори поставила лампу на прилавок. Сдается, она уже приступила к работе.
— О! А эти зеркала продаются?
— Здесь все продается.
Тори достала синюю коробочку из-под прилавка и положила туда сережки, в которых Фэйф пришла.
— Там же визитная карточка художника.
— Чудесно. И тебе незачем меня благодарить, — тихо сказала Фэйф.
Поглядев на ценник лампы, Тори возразила:
— Бизнес есть бизнес, поэтому спасибо. Ты знаешь, какую кнопку надо нажимать.
— Ты имеешь в виду эту? — И Фэйф взглянула туда, где Лисси ойкала и ахала, глядя на выставленные товары.
— Но она может купить зеркало и стать, таким образом, моим лучшим другом…
— Тори, я так хочу купить это зеркало. Вот это, овальное, с лилиями на раме. Никогда не видела ничего подобного.
