– Благодарю вас. – Мужчина, сидевший в кресле в углу, поправил открытый «дипломат» у себя на коленях, а потом протянул Дине свою чашку. Быстрая улыбка, задорно блестящие мягкие карие глаза. – Я доктор Пайк. – И пока Дина наполняла его чашку, он вполголоса добавил: – Не волнуйтесь, они без оружия.
Дина подняла глаза, и их взгляды встретились.
– Все равно у них есть зубы и ногти, – прошептала она.
Дина знала, кто он: приглашенный эксперт, психолог, чье выступление должно будет подвести черту после этого ведра помоев и открыть дорогу для Анджелы и счастливого завершения передачи. Ему за тридцать, прикинула она с профессиональной точностью хорошего полицейского – или репортера. Самоуверенный, спокойный, привлекательный. Консерватор, если судить по его аккуратно подстриженным волосам и хорошо сидевшему костюму в белую полоску. Его туфли были отполированы до блеска, ногти тщательно подрезаны, на губах играла приветливая улыбка.
– Я прикрою вас со спины, – предложил он, – если вы прикроете меня.
Она улыбнулась ему в ответ.
– Договорились. Мистер и миссис Форрестер? – Дина запнулась, когда они оба повернулись в ее сторону. На лице у жены застыло обиженное и хмурое выражение, а муж выглядел виноватым и смущенным. – Вы выйдете первыми… вместе с мисс Дрейпер.
Лори Дрейпер, еще одна сторона треугольника, сияла от возбуждения. Она больше была похожа на подпрыгивающего массовика-затейника, чем на знойную женщину-вамп.
– Я не хочу сидеть рядом с ней, – вырвалось шипение из чопорно поджатых губ миссис Форрестер.
– Это не проблема…
– И Джим тоже не будет сидеть рядом с ней!
Лори Дрейпер округлила глаза.
– О боже, Шелли, но мы расстались уже столько месяцев назад! Ты же не думаешь, что я прыгну на него прямо на центральном телевидении?
– Да от тебя все что угодно можно ожидать! – Шелли отдернула руку, которую ее муж хотел было погладить. – Мы не будем сидеть рядом с ней, – повторила она Дине. – И еще: Джим не будет с ней разговаривать. Никогда.
Это утверждение подействовало на вторую пару, как керосин на тлеющие угли. Не успела Дина и рта раскрыть, как все уже говорили хором. Взаимные обвинения, упреки, горькие обиды. Дина бросила взгляд на Маршалла Пайка и была вознаграждена все той же улыбкой и пожатием элегантных плеч.
– Ну хорошо. – Дина повысила голос, чтобы перекрыть шум, и решительно вступила в общую стычку. – Конечно, у каждого из вас есть веские доводы и вообще вам есть что сказать. Но почему бы не приберечь все это для шоу? Вы все согласились прийти сюда сегодня, чтобы изложить свою точку зрения на события и вместе поискать возможные решения. Я уверена, что мы сможем рассадить вас так, чтобы все остались довольны.
Она быстро пересказала им остальные инструкции. Десять минут спустя Дина вернулась в зеленую комнату, довольная, что кровь так и не пролилась. Оставшийся треугольник окаменел перед экраном телевизора, а Маршалл тем временем встал и внимательно изучал поднос с печеньем.
– Отличная работа, мисс Рейнольдс.
– Спасибо, доктор Пайк.
– Маршалл. – Он выбрал «датское» с корицей. – Это сложная ситуация. Хотя в действительности треугольник был разрушен с окончанием любовной связи, но он сохранился эмоционально, морально и даже интеллектуально.
«Черт побери, он совершенно прав! – подумала Дина. – Если бы это меня обманул любимый человек, то ему пришлось бы несладко. Ох как несладко!»
– Наверное, в вашей практике вам часто приходится встречаться с похожими ситуациями.
– Часто. Я решил специализироваться именно на этой области после собственного развода. – Его улыбка была мягкой и глуповатой. – По очевидным причинам. – Он бросил взгляд вниз, на ее руки, заметив, что она носит только одно колечко, гранат в старинной золотой оправе, на правой руке. – Кажется, вы не входите в число моих потенциальных пациентов?
– Пока что нет.
«Маршалл Пайк на удивление привлекателен», – подумала она. С очаровательной улыбкой, высокий и стройный, так что даже Дине с ее пятью футами десятью дюймами на каблуках приходилось задирать голову, чтобы увидеть льстивший ей интерес в глубоких карих глазах. Но сейчас она должна была сконцентрировать львиную долю своего внимания на мрачной группе позади него.
– Передача начнется сразу после этой рекламы, – Дина махнула рукой в сторону телевизора. – Маршалл, ваш выход только за двадцать минут до конца, но будет лучше, если вы посмотрите всю программу, чтобы дать им какие-нибудь конкретные советы.
– Конечно. – Он с удовольствием разглядывал ее, веселую и оживленную. – Не волнуйтесь. Я уже три раза участвовал в шоу Анджелы.
– А-а, так вы бывалый солдат. Может быть, вам что-нибудь надо?
Он скосил глаза на трио позади себя, потом опять посмотрел на Дину.
– Смирительную рубашку?
Дина хихикнула и сжала его руку. С ним все будет в порядке, решила она.
– Сейчас посмотрю, чем могу вам помочь.
На экране и в самом деле бушевала буря, но, несмотря на горькие взаимные упреки, всерьез никто не обижался. Со стороны Дина с восхищением наблюдала, как Анджела легко направляла дискуссию в нужное русло. Она позволяла гостям высказать все, что им хотелось, а потом умело успокаивала разыгравшиеся страсти, не давая им перелиться через край.
Что же до доктора Пайка, размышляла Дина, то они не могли бы выбрать более подходящего и знающего посредника. Он представлял собой идеальную комбинацию профессиональных знаний и сочувствия, плюс необходимое умение сформулировать краткий конкретный совет.
Когда шоу закончилось, Форрестеры сидели рядом, сжав руки. Вторая пара не разговаривала друг с другом, а обе «другие женщины» болтали, как старые подружки.
Анджела опять попала в «яблочко».
– Решила к нам присоединиться, а, Дина? – Взявшийся неизвестно откуда, Роджер ущипнул ее за руку.
– Да вы же без меня и дня не проживете. – Дина пробиралась через шумную комнату к своему рабочему столу. Вокруг звонили телефоны и стрекотали клавиатуры компьютеров. По царившему в комнате запаху было ясно, что кто-то недавно разлил кофе.
– Какая у нас сегодня тема дня? – спросила она Роджера.
– Ночной пожар в Саут-Сайд.
– Поджог?
– Таково заключение. У меня есть один экземпляр. Еще у нас есть интервью с пожарником и съемки пожара. И я захватил твою почту.
– Вижу, вижу. Спасибо.
Взяв эбонитовый нож для писем, она вскрыла первый конверт.
– Ха, посмотри-ка на это!
Она повернула лист так, чтобы они оба могли его видеть. В центре, напечатанное жирными красными чернилами, было одно-единственное предложение:
Дина, я тебя люблю.
