— В шестой отдел.
Конечно, я могла бы позвонить Саше и объяснить, что
фотографии могут пропадать, но это не страшно, если есть пленка, однако
впутывать в нелепую войну совершенно чужого человека (который ко всему прочему
мне нравился) и требовать, чтобы он незамедлительно, свихнувшись вслед за мной,
включился в военные действия, не хотелось. Нормальный человек, а Саша произвел
впечатление совершенно нормального, «спасибо» за такое не скажет. В общем,
придется обойтись без него. Эта мысль окончательно сформировалась во мне, как
раз когда мы проезжали мимо дома с колоннами. По соседству с широкой лестницей
была стоянка, где дожидались хозяев три «Волги» и два милицейских «газика».
Припарковать там свою колымагу я не рискнула и проехала дальше. Сразу за углом
начиналась широкая улица, на ней, в спасительной близости от защитников,
располагались два банка и бессчетное количество различных контор и учреждений.
Нарваться в таком месте можно на кого угодно, оставлять здесь машину, пожалуй,
неразумно. Прямо по проспекту начинался исторический центр, гостиницы и
магазины, и никаких тебе дворов и сараев. Сейчас я думала о них с легкой
грустью.
— Надо сворачивать к мосту, — сказал Денис,
заприметив мои мытарства.
— И что? — удивилась я.
— Там от универмага тропинка вверх, и выйдешь возле
банка… который в красном доме…
— «Менатеп», — подсказала я.
— Вот. Между ним и соседним домом проход. Узкий, там
никто не ходит, но ты пройдешь. И вдоль ограды сразу сюда, к подъезду то есть…
— Слушай, а ты все закоулки в городе знаешь?
— Пословицу слышала: «Волка ноги кормят»?
— Тоже мне, волк… — фыркнула я, но, заметив на его лице
обиду, добавила:
— Ладно, не злись, это я так, от волнения…
— Понятно… — вздохнул он. — Может, не стоит туда
идти? Прямо в логово то есть…
— Еще как стоит, — с лихостью ответила я, в самой
себе ее так и не обнаружив. И какого черта я выпендриваюсь перед мальчишкой?
Что ж, признаться ему, что я сама не знаю, что и зачем делаю? У детей должно
быть уважение к взрослым, их уму, сообразительности и жизненному опыту… Если б
все это продавали в магазине, я была бы готова ухнуть последние деньги…
— Оставлять машину возле универмага опасно, —
придав себе вид агента 007, заметила я. — Еще нарвемся на кого…
— Значит, вниз к реке, где частные дома, — кивнул
Денис. — Спрячем машину и пешком к универмагу.
— Говори куда ехать, следопыт…
Машину мы укрыли в тени акаций, покидая, я смотрела на нее с
тоской, выглядела она сиротливо. Три года назад я с большим трудом наскребла
денег на ее покупку и от души радовалась, что влилась в армию автолюбителей.
Мысленно махнув рукой, я пошла вслед за Денисом по улочке, сплошь состоящей из
деревенских домов. Сады, тишина, уют, неторопливая, размеренная жизнь. Все это
исчезло через десять минут: мы вышли к универмагу. Денис направился вдоль забора,
забор кончился, и мы стали подниматься по узкой тропинке, которая шла вверх
почти отвесно. Если мне придется спускаться по ней, да еще торопливо, я
непременно сверну себе шею. Утешая себя подобным образом, я вскоре оказалась
возле банка «Менатеп» и сразу же поняла, о каком проходе говорил Денис: не
проход, а щель между зданиями, настолько узкая, что ее даже никто не потрудился
заделать.
— Давай, — видя мою нерешительность, позвал Денис
и пошел первым. Сердце сжалось: а вдруг застрянет? Как я извлеку его из этой
темной кишки? Однако он шел довольно уверенно, и я тоже сунула в проход голову,
а потом и плечо. Места оказалось вполне достаточно, чтобы бочком и на хорошей
скорости пробежаться до конца стены. Теперь до вожделенного подъезда рукой
подать. Я кашлянула, посмотрела на Дениса и сказала очень уверенно:
— Жди здесь.
Он отошел к кустам, росшим вдоль забора, и замер с видом
сторожевой собаки. А я побрела навстречу судьбе. То есть я, конечно, не брела,
а рванула со всех ног и вошла в подъезд очень торопливо, стараясь не думать о
том, что будет дальше.
У входа стоял милиционер, выглядел он очень строгим, я сразу
же испугалась, поспешно отвела глаза и натолкнулась взглядом на лист бумаги с
жирной стрелкой на нем и надписью: «Выдача загранпаспортов». В крайнем случае
скажу, что хочу получить загранпаспорт. Однако интерес я у стража порядка не
вызвала. Впереди, за стеклянной перегородкой, стоял другой страж, который
неожиданно обратил на меня внимание. Должно быть, потому, что вид у меня был
потерянный и несчастный. Точно под гипнозом, я пошла к нему, а он терпеливо
ждал, когда я приближусь и задам свой вопрос. Я уже собралась спросить
какую-нибудь глупость, но тут зазвонил телефон, милиционер поднял трубку,
сделав мне знак подождать. Ждать я не стала: сунула на его стол конверт,
скороговоркой выпалила: «Пакет для Логинова, шестой отдел», — и ходко
затрусила к выходу. Должно быть, парень ничего не успел понять, потому что
остановить меня никто не пытался. Надеюсь, он не напутает: имя адресата
написано на конверте крупными буквами. Ну а если напутает, не до того мне
сейчас.
Я выбралась на улицу и быстро свернула за угол, даже не
успев оглядеться по сторонам, так была взволнована. Денис увидел меня раньше,
чем я его, и бросился навстречу.
— Ну?
— Уходим, — коротко ответила я, протискиваясь в
щель. Занятие глупее и вообразить трудно. А что, если на том конце кишки нас
уже поджидают? Но никто нас не поджидал. Почти кубарем мы спустились к
универмагу и бегом рванули к машине. Я очень надеялась, что ее не угнали.
Сегодня нам везло по всем статьям, так мне казалось, когда мы устроились в
машине.
— Ну? — спросил Денис, заметно дрожа.
— Чего ну?
— Да не томи ты…
— Вошла, отдала пакет дежурному…
— И что?
— Теперь надо позвонить Логинову и сказать о пакете.
Пусть полюбуется на свою физиономию.
— А зачем ему любоваться? — не понял Денис.
— Затем, что он должен знать: фотографии есть, и они
могут оказаться где угодно…
— Классно, — кивнул Денис. — Это называется
шантаж. Потом потребуем, чтоб он посадил в тюрьму этих типов на «Хонде» и Васю
с дружком. А не посадит, так мы его самого посадим.
— Да, — согласилась я, подняв брови и покачав
головой. — Мы одним махом пересажаем всех…
— Откуда звонить-то будем? — еще больше
воодушевился Денис.
— Из первого автомата.
