— Простите, ребята. Сегодня не могу, — протянул я. — Видите: я занят. — Я указал на стопку книг и бумаг у меня на столе.
— Так занят, что не можешь проучить этого Шермана? — воскликнул Финмен. — Шутишь, что ли?
— Нет, не шучу. На что вы играете? На деньги?
Финмен засмеялся:
— Мы не можем играть на деньги, ведь ты у нас все забрал, Берни! Нет, мы играем на чипсы!
— Какие именно?
— Со вкусом чеснока и лука, — ответил Кренч. — У нас целый пакет!
Мои любимые! Я тут же вскочил, выхватил у Кренча наждачку и принялся тереть руки.
Нет, Берни. Не надо. Так не пойдёт.
Я покачал головой:
— Я делаю за Бельцера домашнее задание по математике. А когда закончу, сяда за сочинение для него же.
— Но, ББ… — запротестовал Кренч.
— После этого надо выгулять собаку. И перестирать уйму бельцеровских вещей. А ещё подобрать для него одежду на завтра и начистить его ботинки. И конечно, решить, что принести ему на завтрак.
— Берни, что с тобой происходит?! — завопил Кренч. — Ты же превратился в раба Бельцера!
— Так нужно для дела, — серьёзно сказал я. — Честное слово, парни. Мы ведь не хотим, чтобы Бельцер перешёл в другую школу? Не бойтесь, как только он выиграет ГНУСный приз и станет королём школы, он снова будет моим рабом. Так что игра стоит свеч.
Ребята ушли, удивлённо качая головами. Я снова склонился над учебником и продолжил решать задачи.
Я трудился всю ночь напролёт.
— Держись, Берни. Держись, — повторял я самому себе.
На следующее утро я приплёлся в класс, зевая и потирая глаза. Плюхнулся на стул и собрался было хорошенько вздремнуть, но тут миссис Гнус сказала такое, что весь сон как рукой сняло.
— Надеюсь, вы все отлично подготовились к контрольной по географии. Ведь от того, как вы её напишете, будет зависеть ваша четверная оценка.
Четверная оценка?
Я и забыл про эту контрольную!
Глава 16
МЫ НЕ СПИСЫВАЛИ!
— Простите, но мы не можем сегодня писать контрольную, — сказал я миссис Гнус.
Она недоумённо уставилась на меня сквозь очки с толстенными стёклами.
— Это ещё почему?
— Потому что сегодня праздник, — объяснил. — Вы ведь любите праздники, миссис Гнус, правда? Мы это давно заметили и ужасно рады. Вы по-настоящему праздничный человек!
— Какой праздник? — простонала она.
Думай, Берни, думай скорее!
— Э-э-э… Сегодня день Святого Морля, — сказал я.
Миссис Гнус прищурилась:
— И кто же такой этот Святой Морль?
— Ну… э-э-э… — На лбу у меня выступили капельки пота. Я ослабил галстук. — Кто такой Святой Морль? Это человек, который… освободил всю моль! — наконец нашёлся я. — Вы ведь знаете эту историю, да? Как он освободил моль? Мы празднуем это великое событие именно сегодня…
— Закрой рот, Берни, — проворковала миссис Гнус. — Значит, так. Возьмите по чистому листу бумаге и поставьте на нём цифры от одного до двухсот.
Да, контрольная будет оооочень долгой.
Особенно для меня, ведь я не читал ни одного параграфа!
Миссис Гнус раздала нам вопросы, я заглянул в них, но сразу понял, что не смогу ответить ни на один.
Думаешь, Берни Бриджес испугался? Нет, страх мне неведом. Я могу выкрутиться на любой контрольной.
Я опустил голову и принялся писать. Писал всё, что взбредёт в голову, написал даже целый абзац про Святого Морля и моль.
Я писал до тех пор, пока у меня не вспотела ладонь. Тогда я остановился и вытер её о рукав пиджака. Вот тут-то я и увидел, что Шерман вовсю списывает у меня.
Я снова уткнулся носом в свой листок, притворившись, что ничего не заметил, и продолжал следить за Шерманом.
Да. Он всё время поглядывал в мой листок. Читал ответы и аккуратно переписывал их к себе — слово в слово.
Надо же! Шерман Оукс списывает у меня! Наверное, забыл вовремя купить ответы.
И делал он это весьма неплохо. Кашлял в ладошку, громко чихал — всё для того, чтобы никто не заметил, что он списывает.
Я решил поиздеваться над Шерманом.
И написал: «Мак-Кинли на самом деле никакая не горная вершина, а высокий и толстый человек».
Я покосился на Шермана и увидел, что он всё это слово в слово перекатал к себе.
Тогда я написал: «Санта-Клаус и все его эльфы живут на Северном полюсе».
Шерман и это переписал.
Вот умора! Тихо хихикая, я написал: «Я полный кретин».
Шерман аккуратно вывел карандашом: «Я полный кретин».
Тут уж я не смог удержаться и громко расхохотался. Я посмотрел на листок Шермана.
— Какой у тебя красивый почерк! — прошептал я.
— Само собой, — ответил Шерман. — У всех выдающихся людей красивый почерк.
Тут я услышал, как миссис Гнус хлопнула книжкой по столу.
— Берни! Шерман! — завопила она. — Быстро ко мне!
Остальные с удивлением уставились на нас.
— Вон из класса! Вы списывали друг у друга! Я видела! — сказала миссис Гнус, тыкая в нас пальцем.
— Нет-нет… — растерянно промямлил Шерман. — Мы не списывали. Берни просто любовался моим почерком!
Миссис Гнус закатила глаза.
— Вон отсюда, оба! Да, и надеюсь, вы понимаете, что автоматически выбываете из борьбы за мой приз? Забудьте о нём!
Шерман ахнул:
— Но ведь у меня уже есть подставка для него!
Он быстро порылся в кармане, вытащил сто баксов и сунул миссис Гнус.
— Может, это поможет вам изменить решение?
— Вон! Оба! Вон! — зашлась в крике миссис Гнус.
Шерман покачал головой и пробормотал:
— Странно, она всегда брала у меня взятки. И даже сказала, что вручит приз мне.
Он ужасно расстроился.
Я довольно улыбался. Почему?
Потому что я — ГЕНИЙ! Вот почему.
Разве непонятно? Теперь, когда Шерман в пролёте, у Бельцера появилась возможность стать победителем. Надо только придумать что-нибудь ещё. Что-нибудь сногсшибательное, чтобы Бельцер наверняка завоевал этот приз.
И вот, когда я брёл мимо Собачьего пруда, мне в голову пришла отличная мысль. Я зажал нос, потому что от воды жутко воняло, и поднялся на небольшой мостик через пруд. Тут-то меня и осенило, что, если Бельцер спасёт мне жизнь, он станет по-настоящему выдающимся человеком!
