— Это доктор с ножевым ранением? А вот напротив как раз послеоперационная палата. Вы только потихоньку, ладно? А то там еще трое после операции отходят.
— Да, я постараюсь, — пообещала Ника и на цыпочках вошла в палату.
Дмитрий лежал на средней кровати справа. Ника подумала, что он спит, однако, едва она закрыла дверь, Дмитрий открыл глаза и удивленно вздернул брови:
— Никуша! Ты откуда здесь?
— Тсс, не разговаривай, пожалуйста, — попросила она, подвигая стул и садясь рядом с кроватью. — Как ты?
— Лучше, чем вчера, — он дотянулся до ее руки и сжал пальцы: — Я так рад, что ты пришла.
— Как же я могла не прийти, о чем ты говоришь? — Ника осторожно обняла его за шею и прижалась к его уже покрывшейся легкой щетиной щеке. — Дознаватель не приходил еще?
— Нет. А ты как переночевала? Не боялась?
— Дим, не знаю, как ты отнесешься к этому, но… я у тебя ночевала, — виноватым тоном призналась Стахова. — Ключи в сумке нашла… Я просто не могла остаться там одна…
— И как же я должен отнестись к этому? — погладив ее по спине, спросил Рощин. — Если ты считаешь, что тебе безопаснее у меня в квартире, так и живи там.
— А если твоя мама вдруг приедет? Что я ей скажу?
— Мама все о тебе знает, так что можешь не переживать, она все правильно поймет. Но она сейчас не совсем здорова, так что ей вряд ли до визитов.
— Так, может, ей что-то нужно купить, привезти? — с готовностью предложила Стахова, выпрямляясь и не выпуская руку Дмитрия из своей руки.
Рощин удивленно посмотрел на нее:
— А тебе не будет трудно? Она не выходит из дома, не знаю, помогает ли сейчас соседка, все-таки лето, она на дачу могла уехать… По квартире она ходит, но вот на улицу…
— Так, все, я поняла, — перебила Ника, — я поеду сегодня же и узнаю, что ей нужно. Только ты бы позвонил ей, предупредил, а то мало ли…
— Мой мобильный остался у тебя.
— Так я свой дам, — улыбнулась она, — ох, Дима, я так испугалась, — призналась она шепотом, — когда вошла и увидела, как ты лежишь… Хорошо, что Дуся с мужем пришла, я бы даже не сразу сообразила «Скорую» вызвать…
Он похлопал ее по колену и проговорил, улыбаясь:
— Ну, что ты… все уже хорошо, операцию сделали, кровотечения большого не было. Пара недель — и я свободен. Ты только маме не говори, как было, скажем, что на меня хулиган наскочил в подворотне — так будет лучше. И вообще — ты ей там бодрых сказок расскажи, ладно? Что я почти здоров, краснощек и вполне упитан, сможешь? Ей не нужно волноваться лишний раз, все равно помочь не сможет, так зачем расстраивать…
— Конечно, я постараюсь…
Она вынула мобильный и протянула Дмитрию. Он набрал номер и через минуту заговорил:
— Мама, здравствуй. Как ты себя чувствуешь? Да… понятно. Врач была? Что сказала? Новое? Рецепт есть? Да… Дело в том, что я пока не смогу к тебе приехать, ты только не волнуйся, ладно? Нет, я понимаю, но ты все-таки постарайся. Мама-мама, послушай меня. Сегодня к тебе приедет моя девушка, Ника, помнишь, я говорил? Да, она. Так вот, ты отдай ей рецепт и список продуктов, она все тебе купит и принесет. Нет, ключи у нее есть. Ты не против, если она сама откроет, не разволнуешься? Ну, хорошо. Конечно, мамочка, ты ее узнаешь — она высокая, красивая, рыжеволосая женщина, на таких на улице все оглядываются. Да… заодно и познакомитесь. Нет, со мной все в порядке, Ника тебе расскажет. Хорошо. Держись, мамочка, все будет хорошо.
Когда Дмитрий вернул ей трубку, Ника покачала головой:
— Ну, ты здоров врать, Рощин. Мама будет ждать фотомодель — а явлюсь я.
— И в чем разница? Вообще не вижу противоречий, — улыбнулся он.
— Ой, хватит! Как зовут маму?
— Вера Павловна.
— Отлично, а то некрасиво получится.
— Ты не волнуйся, она хорошая у меня, и ты ей понравишься, — успокаивающе проговорил Дмитрий, — да и как ты можешь не понравиться? Мама всегда принимает мой выбор.
— Ну, будем надеяться. Димка… — внезапно сказала Ника, сжав его руку, — ты только выкарабкивайся, ладно? Я не хочу тебя потерять.
— Я тебя не подведу, — серьезно пообещал Рощин, — но и ты будь осторожнее — видишь, что творится вокруг? Хорошо все-таки, что Максима нет с тобой, сейчас бы вообще места себе не находили, еще и за ребенка бы волновались.
Ника почувствовала, как у нее щиплет в носу от подкатившихся слез — Рощин говорил о них во множественном числе и уже считал их своими, родными, теми, за кого нужно переживать и волноваться. За нее и ее сына.
— Ну, что ты так смотришь, как будто сейчас разрыдаешься? — ласково спросил Дмитрий, видя, что Ника часто заморгала ресницами. — Все будет хорошо. Особенно если ты хоть чуть-чуть себя побережешь.
Эта фраза напомнила Нике о том, что она хотела попросить помощи у Бальзанова. Вот только как это удобнее сделать? Показывать ему пока нечего — и нет смысла, а другого повода попасть на прием нет. Оставалась только Людмила, но она в больнице. Хотя… ей же можно позвонить.
Ника пробыла у Дмитрия еще полчаса, до тех пор пока не пришла медсестра с остро пахнущим медикаментами лотком и не сообщила, что сейчас будут делаться перевязки, а потому посторонним нужно выйти.
— Ты поезжай, не жди, ладно? — попросил Дмитрий.
— Ой, адрес-то! — спохватилась Ника и вынула блокнот.
Записав адрес матери Рощина, она еще раз поцеловала его и вышла из палаты. «Сперва позвоню Людмиле, а потом выйду отсюда и поеду», — решила она, набирая телефон Бальзановой.
И тут ей повезло так, как не везло уже многие годы. Людмила все еще лежала в больнице, и это был «Склиф». Ника едва не взвизгнула — такая удача!
— Можно я вас навещу прямо сейчас? Я как раз тут, в хирургии.
— У вас что-то случилось, Ника?
— Нет, просто… словом, это длинная история. Так можно мне к вам зайти?
— Конечно, заходите, сорок восьмая палата.
Людмила лежала в отдельной палате отделения неотложной кардиохирургии, но выглядела неплохо. Постель с поднятым изголовьем была не больничной, а явно домашней, как и шелковый халатик и рубашка Бальзановой. Она восседала в постели как королева — вся в персиково-розовом, с идеально причесанной головой и даже легким макияжем.
— Проходите, Ника, присаживайтесь, — пригласила она, указывая на мягкое кресло у окна. — Видите, как получилось? Чуть на операционный стол не уложили, спасибо — решили пару дней понаблюдать, так что удалось отвертеться. Домой хочется — сил нет.
— Вы хорошо выглядите для подобного места, — заметила Ника, и Бальзанова улыбнулась:
— Женщина в любой ситуации должна хорошо выглядеть, даже в больнице. Как ваши дела, Ника? Вы что-то хотели мне рассказать?
