Посмотрите, например, на серию профилей на рис. 2.6.
Рис. 2.6. Изменения формы лица и черепа с возрастом (по материалам Питтенджера и Шоу, 1975)
На рис. 2.6 видно, как форма условного изображения головы последовательно менялась с помощью математических методов трансформации, моделирующих эффект старения. Скорее всего, вы без труда определите, что условное лицо постепенно стареет слева направо. Но дело вот в чем. Мы не только с легкостью определяем, где «взрослая» форма головы, а где младенческая. Мы с той же легкостью отличаем «пожившую» машину от новенькой!
Взгляните на рис. 2.7. Та же самая математическая функция, используемая для моделирования старения черепа, была применена к одному из фольксвагенов-«жуков».
Как вы думаете, какой из автомобилей выпущен «раньше», а какой «позже», в соответствии со схемой старения? Который из «жуков» симпатичнее?
Рис. 2.7. Особенности лица и черепа в детском и зрелом возрасте применительно к автомашине (по материалам Питтенджера, Шоу и Марка, 1979)
Перед лицом ответственности
В 2009 г. Мелани Глокер из Института нейронной и бихевиоральной биологии при университете Мюнстера провела эксперимент с целью проверки теории Лоренца. Действительно ли мы считаем «детскую схему» столь привлекательной? И если да, то каким образом подобное предпочтение отражается на работе нашего мозга? Используя методику Мортена Крингельбаха, Глокер показывала участникам эксперимента изображения в тот момент, когда им проводили процедуру фМРТ. Однако она пошла еще дальше. В то время как в исследовании Крингельбаха изображения были всегда одинаковыми, Глокер, воспользовавшись графическим редактором, сделала одни изображения более «детскими», чем другие (рис. 2.8).
Результаты оказались точно такими, как предсказывал Лоренц. Анализ показал, что чем выше уровень «схемы ребенка» (например, чем больше глаза и круглее и пухлее лицо), тем активнее у участников эксперимента функционирует прилежащее ядро мозга (центр удовольствия и у животных, и у людей). Таким образом Глокер обнаружила, что существует не только детская, но и супердетская схема.
У захватывающего погружения в глубины мозга, предпринятого Глокер, есть свои параллели в повседневной жизни. Представьте, что вы нашли на улице бумажник. Что вы сделаете? Сообщите в полицию? Попытаетесь найти владельца? Или оставите его себе? Психолог Ричард Вайзман из университета в Хартфордшире задавал этот вопрос жителям Эдинбурга. Только он ставил их в ситуацию, когда они должны были ответить не словом, а делом. Вайзман оставлял бумажники на главной улице столицы Шотландии. В каждом лежала одна из четырех фотографий: счастливая семья, симпатичный щенок, пожилая пара и улыбающийся ребенок.
Низкий уровень
Необработанный
Высокий уровень «детскости» вариант «детскости»
Рис. 2.8. «Схема ребенка»
Исследователь задавался вопросом, какие из бумажников будут возвращаться к их владельцам чаще всего?
И, конечно, получил ответ. Из 40 бумажников каждого типа, которые были подброшены, успешно вернулись 28 % бумажников с портретом пожилой пары, 48 % – со снимком семьи, 53 % – с фотографией симпатичного щенка и… сногсшибательные 88 % – со снимком улыбающегося ребенка.
«Ребенок пробуждает у людей желание позаботиться о нем, – утверждает Вайзман, – инстинкт опекания уязвимых младенцев, который развился, чтобы обеспечить выживание будущих поколений».
Другое исследование, проведенное в Америке, выявило подобный вид реакции, направленной на защиту, в ситуации, когда изображение ребенка было прикреплено к мишени для игры в дартс. Участникам раздали по шесть дротиков и пообещали четверть доллара за каждое попадание в цель. «Для разогрева» им предоставили возможность сделать шесть предварительный бросков по мишени, которая своей формой напоминала лицо. Но когда дело дошло до метания дротиков в фотографию ребенка, участники эксперимента начали попадать в цель гораздо реже, чем раньше.
Справедливость выводов Вайзмана подтверждают не только исследования, связанные с новорожденными. Эксперименты с участием взрослых людей, имеющих «детские» лица, также доказывают, что в облике новорожденных есть нечто особенное. Шейла Браунлоу и Лесли Зебровиц из Университета Брандейса проанализировали 150 рекламных роликов. Их интересовало, насколько содержание ролика соответствует облику того, кто является его лицом. Для этого они прибегли к помощи двух групп учащихся колледжа. Одна группа просто читала рекламный текст, по ходу обращая внимание на достоверность и умелость подачи материала. Другая группа смотрела ролики, оценивая актеров по степени их «взрослости»
[11]
. Но здесь была одна загвоздка. В последнем случае участники эксперимента смотрели ролики без звука. То есть имела место «двойная рассогласованность» информации, предоставляемой каждой группе. Первая группа получила тексты, но не видела лиц. Вторая видела лица, но не слышала текста.
Результаты оказались красноречивыми. В тех случаях, когда концепция рекламы в меньшей степени опиралась на доказательную базу (предоставление объективных и реальных фактов) и в большей – на доверие (искреннее одобрение потребителями рекламируемого продукта), главные роли исполняли актеры или актрисы с детским лицами. И наоборот, когда реклама была связана с предоставлением фактов, убедительнее оказывались ролики, где главную роль исполнял более «зрелый» на вид актер.
И такие свидетельства убедительности «детских» лиц можно найти не только в рекламе. В политике они тоже часто встречаются. Исследования показали, что избиратели чаще подозревают в корыстных интересах политиков с «взрослыми» лицами, а их коллеги с «детской» внешностью производят впечатление более достойных доверия. Однако при более пристальном изучении, когда оценивается такое качество, как компетентность, более убедительными признаются «рассудительные» кандидаты с более «взрослыми» лицами.
На самом деле довольно интересно сравнить лица различных политических деятелей, чтобы попытаться понять, как у них обстоит дело с честностью. В 2008 г. ученые Кентского университета попросили 100 представителей общественности оценить ряд лиц по шкале от 1 до 5 с точки зрения степени вызываемого ими доверия. На основе полученных данных ученые выявили несколько внешних особенностей, ассоциируемых с честностью: полное, округлое лицо; мягкая, плавная линия подбородка; большие, круглые глаза и мягкая линия бровей. Ничего не напоминает? Волосы на лице рассматривались с большим подозрением, но изящный нос и большой рот с тонкими губами были также оценены положительно.
