Адмирал в кругу близких людей был удивительно прост, обходителен и мил. Но когда он одевался, чтобы выйти официально, он сразу становился другим: замкнутым, сухим, суровым. Это показывает, что роль Верховного правителя была навязана ему искусственно, что изображал он эту роль делано, неестественно. Александр Васильевич рассматривал полученную власть, как тяжелейший крест, как свою жертву на алтарь Отечества. Втянутый в водоворот чуждой для себя деятельности, он оказался в очень тяжелом положении. Грозные штормы и полярные льды было куда легче преодолевать, чем искать пути в болоте политической жизни. Ни одного человека не было рядом с адмиралом, на кого мог бы он положиться всецело. Эта вечная путаница утомляла, расшатывала и без того безнадежно расшатанные нервы.
Гражданская война выдвинула на первый план людей иного склада — атаманов. Колчак не сумел распознать пятую колонну в лице эсеров, не смог наладить отношения с интервентами — то есть с союзниками. Но его несомненная заслуга в том, что белое знамя оказалось в чистых руках. Колчак говорил: «Нет ничего выше Родины и служения ей. Цель и смысл всей моей жизни — создание России, единой и могучей, создание мирной и спокойной жизни при производительном труде под охраной закона. Той жизни, по которой так истосковалось население нашей страны».
Пусть он проиграл, но он достоин быть примером, его трудно в чем-либо упрекнуть. Значительная часть местного населения ненавидела Колчака больше, чем большевики. Здесь не знали крепостного права, и крестьянство было по среднероссийским меркам зажиточным. Кто был в окружении Колчака? Офицеры, потерявшие свои поместья в России, потомственные крепостники. Они относились к крестьянам как к крепостным, за людей не считали. И натолкнулись на ненависть, которой могло бы и не быть. Пороть крестьян у них было почти привычкой. Этого Колчак принять не мог, и дело его шло к логическому концу.
В начале Первой мировой войны золотой запас России был самым крупным в мире и составлял 1 миллиард 695 миллионов рублей. К моменту захвата банков большевиками, с учетом золота, добытого во время войны, золотой запас России составлял 1101 миллионов рублей. В Казани сосредоточилось более половины золотого запаса Российской империи. После Октября 1917 года золото досталось захватившим власть в стране большевикам. Часть доставшегося после Октября 1917 года большевикам золотого запаса Российской империи, хранившаяся в Казани (более 500 тонн), была отнята у них в 1918 году полковником Каппелем при взятии Казани и отправлена в Самару. Из Самары золото на некоторое время перевезли в Уфу, а в конце ноября 1918 года золотой запас Российской империи был перемещен в Омск и поступил в распоряжение правительства Колчака.
Имея в своем распоряжении большую часть золотого запаса России, Колчак не позволял своему правительству расходовать золото. На закупку вооружения и обмундирования для своей армии Колчак потратил 68 миллионов рублей. 128 миллионов рублей были им размещены в зарубежных банках, их дальнейшая судьба остается неясной.
При угрозе разгрома колчаковских сил 31 октября 1919 года золотой запас под усиленной охраной был погружен в Омске в 40 вагонов, еще в 12 вагонах находился сопровождающий персонал — Чехословацкий корпус. 27 декабря 1919 года штабной поезд и поезд с золотом прибыли на станцию Нижнеудинск, где представители Антанты вынудили адмирала Колчака подписать приказ об отречении от прав Верховного правителя России и передать эшелон с золотым запасом под контроль Чехословацкого корпуса. 15 января 1920 года чешское командование выдало Колчака эсеровскому Политцентру, который уже через несколько дней передал адмирала большевикам.
Основной причиной предательства союзников, вступления в торг за счет головы А.В. Колчака с эсеро-меньшевистскими и большевистскими организациями и последующей его выдачи стали заявления Верховного правителя, сделанные еще в Омске, о золотом запасе. Колчак сказал, что золотой запас, как и награбленные чехословаками в огромном объеме материальные ценности, являются достоянием России, и что он не допустит их вывоза за рубеж. Верховный правитель телеграфировал из Омска во Владивосток о проверке всего огромного количества ценностей и имущества, вывозимых чешскими легионерами на кораблях из России. Трагическая развязка была близка.
Арест адмирала и передача его эсеро-меньшевистскому Политцентру чехами был согласован с представителями союзников и сделан для обеспечения беспрепятственного продвижения их эшелонов во Владивосток. 15 января 1920 года эшелон прибыл в Иркутск. Сразу по прибытии вагон Колчака был оцеплен плотным кольцом охраны. С наступлением сумерек чехословаки объявили Колчаку, что передают его местным властям.
Анна Васильевна пыталась успокоить адмирала и решила сопровождать его в местную тюрьму.
В первые дни своего заключения Колчак сильно волновался, почти не ел и не спал. Иногда он мог гулять в тюремном дворике с Анной Васильевной. Потом прогулки во дворе тюрьмы были запрещены большевиками, а Александр Васильевич с Анной Васильевной стали пытаться обмениваться записками.
Последняя записка Колчака своей подруге была перехвачена и зачитана ей много лет спустя: «Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне… Я только думаю о тебе и твоей участи, единственно, что меня тревожит. О себе не беспокоюсь — ибо все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне трудно писать. Пиши мне. Твои записки единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя».
В ночь с 6 на 7 февраля 1920 адмирал А.В. Колчак и председатель Совета министров Российского правительства В.Н. Пепеляев были расстреляны по постановлению Иркутского ВРК большевиков.
Последней просьбой адмирала Колчака перед расстрелом было: «Я прошу сообщить моей жене, которая живет в Париже, что я благословляю своего сына».
Тимиреву после расстрела Колчака выпустили из тюрьмы — ненадолго. Уже в июне 1920 года ее отправляют «сроком на два года без права применения к ней амнистии в Омский концентрационный лагерь принудительных работ». Освободившись из лагеря, она выходит замуж — от отчаяния, от безвыходности. С тех пор ее преследовали аресты и ссылки: 1921 год, 1925 год, 1935 год, 1938 год — Карлаг — восьмилетняя ссылка, 1949 год. До 1960 года ей было запрещено проживание в 15 крупных городах СССР. Сын Анны Васильевны от первого брака художник Володя Тимирев в двадцатичетырехлетнем возрасте за переписку с отцом, находящимся за границей, будет расстрелян в 1938 году.
Между арестами она работала библиотекарем, архивариусом, дошкольным воспитателем, чертежником, ретушером, картографом, членом артели вышивальщиц, инструктором по росписи игрушек, маляром, бутафором и художником в театре. Очень часто она оставалась безработной, и доходом служили случайные заработки. Была реабилитирована в марте 1960 года.
Анна Тимирева умерла 31 января 1975 года.
Муссолини и Клара
Бенито Амилькаре Андреа Муссолини родился в 1883 году в итальянской провинции. Его мать была учительницей и набожной католичкой. Отец зарабатывал на жизнь кузнечным и столярным ремеслами. Муссолини жили небогато, но могли позволить себе оплатить учебу старшего сына. С 1900 года Муссолини активно интересовался политикой, вступил в социалистическую партию. Он добился высот: стал лидером Национальной фашистской партии (НФП), диктатором, вождем («дуче»), возглавлявшим Италию как премьер-министр с 1922 по 1943 год.
