Мотоцикл мчался по разбитой улице, подпрыгивал на ухабах и выбоинах. «Еще несколько таких ям, и этот драндулет развалится на части», – подумал Роман. Но, к счастью, пока все было в порядке. В этот момент откуда-то сбоку его осветил яркий свет фар, и в ту же минуту он услышал звук громкоговорителя:
– Приказываю немедленно прижаться к обочине!
Роман только прибавил газу, выжимая из старенького мотоцикла всю мощь.
– Мотоциклист, к обочине, я сказал! – повторил приказ милиционер, а следом за ним раздался отборный мат.
Проскочив последний дом, ротный увидел впереди открытую местность. Дальше шла трасса, по обочинам которой ничего не было. Ему ничего не оставалось делать, как выехать на нее и пристроиться в хвост какой-то иномарке. Громкоговоритель продолжал надрываться, приказывая освободить дорогу, но машины не торопились прижиматься к обочине. Ротный, как заправский мотокроссер, подрезал впереди идущую машину. На доли секунды обернулся, чтобы посмотреть, насколько ему удалось оторваться от патруля, но, к его разочарованию, расстояние между ними, наоборот, сокращалось. Обогнав с правой стороны рейсовый автобус, ротный крутанул руль влево и выключил фару, чтобы по отбрасываемому свету его нельзя было определить. Теперь мотоцикл медленно двигался перед самым носом автобуса, скрываясь таким образом из зоны видимости своих преследователей. Роман мельком бросил взгляд в зеркало заднего вида. Пожилой мужик за рулем автобуса был бледен, как смерть. Он даже не посигналил смелому байкеру – видимо, от растерянности.
Услышав звуки приближающейся сирены, ротный сбросил газ, держа не более сорока километров в час. Автобус был вынужден сделать то же самое, чтобы не наехать на наглого мотоциклиста. Взяв вправо, ротный притормозил, позволяя автобусу обогнать его. Теперь, прижавшись к автобусу, он был уверен, что остается невидимым для патрульной машины. Как только ее вой стал удаляться далеко вперед, Никонов нажал на тормоза. Переведя дух, помогая себе ногой вместо тормоза, он развернулся на пятачке и, набирая скорость, помчался обратно. На перекрестке Роман собирался уже было повернуть, но в этот самый момент взглянул в зеркальце и вздрогнул – патрульная машина была в каких-то ста метрах. Видимо, водитель понял свою ошибку и, развернувшись, тоже помчался в обратном направлении.
Погоня возобновилась, и все началось сначала…
Зеленый светофор, горящая стрелка, указывающая поворот направо, еще один поворот – плещущий свет фары выхватил из темноты пологие ступеньки вниз. Ротный крутанул руль в сторону ступенек, понимая, что сейчас они – его единственный выход.
– С богом! – напутствовал он сам себя и, выключив фару, пружинисто заскакал вниз.
Железный конь запрыгал по бетонным ступеням, а ротный стал молиться только об одном: чтобы тот не развалился на части. Но все обошлось. Благополучно спустившись, он притормозил. Мотоцикл занесло, развернув в сторону.
И тут произошло неожиданное: за секунду до приземления по дороге промчался милицейский «уазик», но стоило ротному оказаться внизу, он резко затормозил и, включив сирену, стал быстро сдавать назад. Тут с другой стороны выскочила патрульная машина. Роман оказался зажатым с двух сторон. Кроме того, со стороны «уазика» приближался еще один автомобиль, но в ночной темноте нельзя было рассмотреть, что это: еще одна милицейская машина или обычный автомобиль. Глубоко вздохнув, ротный ударил по газам и, обогнув «уазик», выскочил на встречную полосу. Летевшая навстречу машина, стараясь уйти от лобового столкновения, вывернула руль влево. Послышался визг тормозов. Огромный внедорожник со страшным грохотом врезался в крыло милицейского «уазика», отчего обе машины развернуло, и они перегородили всю дорогу. Никонов помчался дальше.
На первом же перекрестке он свернул с дороги, въехал в плохо освещенный двор и, остановившись, выключил двигатель. Громкий гул сирены слышался практически со всех сторон, и было понятно, что шансов оторваться на мотоцикле нет никаких. Прислонив железного коня к дереву, ротный побежал к детской площадке, откуда слышались голоса и смех. В маленькой деревянной беседке сидели трое подростков-акселератов. Под ногами стояли две бутылки: пластмассовая с «Нарзаном» и стеклянная с водкой. Не говоря ни слова, Роман взял бутылку с «Нарзаном» и стал жадно утолять жажду. Какое-то время малолетки, не ожидавшие такой наглости от незнакомого мужика, молча наблюдали за ним, потом один из парней не выдержал:
– Ты что, мужик, рамсы попутал?!
Проигнорировав выпад мальчишек, Роман поставил бутылку и спокойно сказал:
– Мне позвонить надо. Есть у кого-нибудь телефон?
– Нет, ну, вы посмотрите на него! Может, тебе еще и водочки налить?
Голос говорившего принадлежал высокому мальчишке, которому было лет семнадцать. По всей видимости, именно он был лидером в своей компании. Двое других пока молча наблюдали за происходящим.
– Дайте телефон позвонить. Очень надо.
В это время где-то совсем рядом раздался вой милицейской сирены, и Роман резко обернулся.
– Вали отсюда, мужик, пока мы добрые! – сквозь зубы процедил лидер и, встав с места, протянул к ротному руку, видимо, рассчитывая вытолкнуть его из беседки.
Роман схватил лидера за большой палец и вывернул его так, что тот повалился на колени, корчась от боли. Его друзья вскочили с места, готовые прийти своему другу на помощь, но ротный железным голосом приказал:
– Сидеть!
Малолетки повиновались. Не отпуская палец, ротный протянул руку и потребовал:
– Телефон!
Лидер, путаясь в складках брюк, быстро достал мобильник и протянул его Роману. Отпустив парня, ротный сделал шаг назад и, отвернувшись от мальчишек, стал по памяти набирать номер Ивана, с которым ехал в поезде. Больше обратиться ему было не к кому. А сейчас ему как никогда нужна была помощь. Надо где-то перевести дух и подумать, как быть дальше.
Наконец на том конце телефонной линии Роман услышал знакомый голос:
– Кремль на проводе!
Голос капитана в отставке был веселый, и ротный понял, что тот «навеселе».
– Иван – это Рома! Помнишь? Ротный спецназа! Мы с тобой вчера ехали в одном вагоне.
Никонов старался выдать как можно больше информации, чтобы быстро освежить память капитана. Иван узнал его и, обрадовавшись, стал расспрашивать:
– Ты где, Роман? Давай ко мне! Мы тут как раз с друзьями отмечаем мой приезд!
Повернувшись к мальчишкам, ротный спросил:
– Где мы находимся? Какой район?
Они переглянулись и, пожав плечами, чуть ли не в один голос ответили:
– Бутово.
– Я в Бутове, – повторил ротный в трубку.
– Так ты недалеко! – радостно отозвался Иван. – Бери такси, и ко мне. Запоминай адрес…
После того как Никонов вернул трубку, он еще раз приложился к бутылке с «Нарзаном» и снова обратился к мальчишкам:
