Эме слышала только одно: она будет ужинать в обществе Селима!
Это не укрылось от Абдул-Хамида, его чело чуть нахмурилось. С трудом сдержав сокрушенный вздох, он поинтересовался:
– А твоя советчица не объяснила, что ты нажила себе смертельного врага?
– Объяснила.
– Потому и ты будешь принимать только ту пищу, что принесут с моего стола. Запомнила? А еще лучше – вместе со мной. Так тебе поневоле придется видеть меня чаще. И шехзаде Селима тоже, чего тебе очень хотелось бы. – Глаза султана снова смеялись. – Пойдем, первая трапеза нас уже ждет.
Первый раз они обедали вдвоем. Сначала девушка не знала, как себя вести, но постепенно разговорилась. Султан искренне интересовался не только устройством другого государства (тут Эме могла объяснить не все, потому что сама многого не знала), но и повседневной жизнью. Обычаи, манеры, взаимоотношения, привычки, какие-то мелочи…
Эме была слишком юна, чтобы знать все и толково отвечать на вопросы Повелителя, но она старалась. Чем-то гордилась, о чем-то сообщала почти насмешливо, вот, мол, мы какие, а чего-то стыдилась… На многое стала смотреть иначе.
На следующий день обед был подан в небольшой комнате с тремя диванами. Когда Эме вошла туда, шехзаде Селим уже ждал. Абдул-Хамид сделал вид, что не понял смущения своей наложницы:
– Накшидиль, ты не можешь не знать шехзаде Селима, потому я разрешаю тебе снять яшмак.
И все же понадобилось усилие, чтобы не выдать себя с головой. Эме старалась не только не смотреть на любимого, но и не думать о том, что это он сидит рядом. Султан помог: он завел беседу на тему французского застолья, пытаясь выяснить, что же подают при дворе.
Эме невольно рассмеялась:
– Я не бывала при дворе, Повелитель.
– Абдул-Хамид, – поправил тот. – Расскажи, чем кормили тебя дома.
Она рассказывала, вспоминая консоме и паштеты, воздушные суфле и нежные булочки бриошь, фаршированную дичь и банановые пирожные…
– Ты знаешь, как это готовить? Даже если нет, – махнул рукой султан, – я прикажу, чтобы из французского посольства принесли книгу рецептов. Ты присмотришь за поваром, чтобы мне тоже приготовили консоме.
– Повелитель, почему вы сказали, что плохо владеете французским? Вы прекрасно говорите и понимаете.
– Ты к кому сейчас обращалась?
Эме улыбнулась:
– К вам.
– Забыла, как меня зовут?
– Нет.
– Тогда обращайся, как приказано.
– Абдул-Хамид, почему вы сказали, что не владеете французским?
– Владею, но разве это мешает учению? Практика никогда не повредит. Плохо, что ты не разговариваешь по-турецки. Эсме Султан сказала, что завтра с утра принесут твой костюм для верховой езды. Если все в порядке, поедете покататься.
Селим с изумлением смотрел на обоих. Кажется, Накшидиль совсем не боялась султана, она держалась много свободней, чем с Михришах Султан, улыбалась, отчего на щечках даже появлялись две очаровательные крошечные ямочки. Было ясно, что султан и его наложница вот так беседуют не первый раз.
Время от времени Эме бросала на Селима смущенные взоры, при этом ее щеки слегка загорались пламенем, но Абдул-Хамид делал вид, что этого не замечает.
– Я пытался предложить покататься с вами и шехзаде Селиму, но Эсме Султан воспротивилась, ей кажется, что сначала лучше женщинам побыть одним. Кстати, вот и она…
В комнату действительно вошла Эсме Султан, удивленно застыла:
– Повелитель, вы не один…
– Проходи, Эсме, присаживайся. Поужинаем вместе. Я только что сказал Накшидиль, что ее костюм завтра обещают принести и что вы, возможно, поедете кататься.
– Поедем, Повелитель.
– А тебе тоже надо напоминать, что у меня есть имя?
– Но…
– Селим зовет меня дядей, хоть я посадил его под замок. Накшидиль зовет по имени, после напоминания, конечно. Как предпочитаешь ты? Можешь братцем.
Было легко и спокойно, даже Селим расслабился, его напряжение спало.
– Накшидиль, расскажи нам о Мартинике и о Франции тоже, – попросил Абдул-Хамид.
И султан, и его сестра живо интересовались жизнью в далеких странах. Если о Франции они довольно много знали, то о Вест-Индии не слышали почти ничего. Гора-вулкан Мон-Пеле, которая время от времени взрывается, сбрасывая свою верхушку и выбрасывая столб пламени, растения и животные, которых не было в Стамбуле, обычаи индейцев… К собственному разочарованию, Эме быстро осознала, что слишком мало знает о своей родине. Когда жила на Мартинике, сто́ящим казалось только то, что происходило в далекой Франции, в Старом Свете, а вот теперь приходилось судорожно вспоминать, чем от него отличается Новый.
Эме вспомнила рассказы неаполитанцев об извержениях Везувия и Этны, о том, что были погублены целые города. Султан рассказывал о том, что прочитал в Атласе морей Пири Рейса – дивные земли, удивительные животные.
– Дядя, этот Атлас еще у вас?
– Да, конечно, Селим, Али Хикмет принесет тебе его и еще много арабских книг о путешествиях.
Вечер пролетел незаметно. Им не были нужны музыканты, все четверо даже забыли о еде, беседа оказалась интересней.
– Брат, мне пора уходить… – Эсме просто подумала, что султану хочется остаться вдвоем с девушкой, но он кивнул:
– Да, вы с Накшидиль можете идти, а мы с Селимом еще немного поговорим.
Когда вышли за дверь, Эсме осторожно поинтересовалась:
– У тебя так долго длятся запретные дни? Как же ты завтра поедешь верхом?
– Нет, у меня их не будет еще полмесяца.
– Тогда почему Повелитель не оставил тебя у себя?
– Он… решил не торопиться.
Несколько мгновений Эсме Султан внимательно изучала лицо девушки, потом покачала головой:
– Так может поступить только мой брат. Он сильный мужчина, за полтора года, что он вне Клетки, уже три наложницы родили ему дочерей, и Айше носит сына. Странно, что он тебя не хочет, вон как поглядывал…
– Хочет, только не торопится.
Эме решила больше ничего не говорить, но и обманывать приятную ей женщину тоже не хотелось.
Эсме рассмеялась. Удивительно, она лет на пять моложе Абдул-Хамида, но, несмотря на весьма солидный для гарема возраст, казалась молодой и жизнерадостной женщиной. Увидев ее впервые, Эме даже подумала, что сестра султана моложе Михришах Султан, и очень удивилась, узнав, что красавице скоро пятьдесят.
Михришах Султан в голову бы не пришло ездить верхом, а вот Эсме Султан обрадовалась, что появилась возможность покататься не только с евнухами, но и с молодой Накшидиль.
