Друзья ушли, ничего не требуя и ни о чем не спрашивая. И я дала волю истинной ярости, с безумным криком выпустив абсолютный огонь ведения. Каменные стены трещали и плавились, оглушительно гудело пламя, пожирая тела поверженных врагов, а я находилась в центре этого хаоса, позволяя огню очистить мою душу от ненависти, выжечь боль и тоску, и будто рождалась заново.
Когда пламя угасло, не было больше слез и горечи, только светлая грусть и согревающее душу знание, что Кироль покинула этот мир не бесследно, она оставила здесь частичку себя. И я буду любить и беречь ее дитя как свое.
А где-то там нарастал неясный гул, и слышались звуки сражения. Энрод! Где же ты? Смог ли победить Хэдара? Сердце сжалось от тревоги. Киру уже не вернуть, сейчас важно завершить начатое и не потерять других близких и дорогих сердцу людей.
Над островом творилось что-то невообразимое, поднялся сильный ветер, небо заволокло тяжелыми черными тучами, а в воздухе усилился тошнотворный запах серы. Ал, Дьярэк и Тори находились на крыше крепости. А остальные держали круговую оборону, не позволяя перерожденным взобраться по стенам и скидывая тех, кто в этом преуспел. Камни начали ярко светиться и зависли в воздухе над головами держащихся за руки источников потребляемой ими энергии. Ал и Тори, казалось, и сами стали слегка мерцать, а вот Дьяр был не в лучшем состоянии. Он сильно побледнел, из носа сочилась кровь, и на ногах хранитель держался только благодаря поддерживающей его со спины Мире. От его головы тянулся тонкий светящийся ручеек перетекающей в артефакт энергии. Он был односторонним, в отличие от энергообмена между остальными артефактами и ведающими. Между ними энергия циркулировала по кругу. Камни не только забирали, но и отдавали.
А где-то внизу, в скалах, шло сражение между Энродом и Хэдаром. И меня тянуло не к готовящим закрытие разрыва друзьям, а туда, где среди голых мертвых камней рисковал жизнью мой любимый, мой волк.
Судя по оплавленным и частично разрушенным гребням скал, магическое сражение ни к чему не привело, и дерущиеся перешли к примитивному выяснению, у кого кулаки крепче. Бой на физическом уровне тоже не выявил фаворита, только лица стали мало узнаваемыми из-за синяков и крови, и в ход пошло холодное оружие.
Вот теперь я могла не опасаться. Во владении мечом ворон сильно уступал Крафту. Рывок, обманный маневр, и перерубленное практически надвое тело кровного упало на холодные камни. Но из него вырвался огромный, черный, едва различимый на фоне свинцовых туч ворон и взмыл в небо. Энрод отправил вслед птице несколько огненных сфер, но ворон с легкостью увернулся. В небе он сильнее, это его стихия.
Но вот с крыши крепости взмыла еще одна птица и помчалась наперерез ворону. Хэдар не воспринял эту птицу серьезно, и это было его фатальной ошибкой. Максимально приблизившись к ворону, сокол в мгновение обернулся стройной девушкой. Одно касание, и огонь жизни кровного угас навечно, оставив безвольно упавшее на каменистый берег птичье тело. Да, прикосновение Зиды исцеляло многих, но сегодня она мастерски забирала жизни, и это убивало ее саму. Целительница опустилась рядом с мертвой птицей, села, поджав колени, и беззвучно заплакала.
А вокруг крепости гудела и бесновалась толпа перерожденных. Они больше не пытались взобраться на крышу, видимо, почувствовали гибель своего предводителя. Оставшись без короля и королевы, эти монстры утратили цель. Среди них еще остались высшие перерожденные, но они были не в силах организовать толпу и помешать уже начинающемуся действу.
Артефакты вспыхнули вдвое ярче и начали стремительно трансформироваться. И вот уже через несколько мгновений они превратились в разбрасывающие во все стороны ослепляющие лучи света кристаллы. Закружились в ярком хороводе света и энергии, заливая своим свечением весь остров и окружающие его черные воды.
Дьяр застонал и упал. Теперь кровь сочилась не только из его носа – изо рта, ушей и даже из глаз катились кровавые слезы. Мы все бросились к нему. Даже Зида перестала убиваться по загубленным ею врагам. Ведь сейчас умирал друг. Хранитель захрипел, выгнулся и затих, перестав дышать. А вокруг сверкал калейдоскоп живительного, очищающего света. Но мы уже не обращали внимания ни на артефакты – теперь они справятся и без нас! – ни на визжащих и пытающихся спрятаться от света перерожденных.
– Ну сделайте же что-нибудь! – закричала Тори, падая на колени перед бездыханным телом нашего общего друга. – Без него ничего этого не было бы. Мы обязаны ему помочь!
– Я попробую, – предложила тихо, но меня услышали и расступились, позволив приблизиться к окровавленному телу. Да, передо мной лежало только тело. Дьярэк был совершенно точно мертв. Но я чувствовала, что еще не поздно его вернуть. Я ведала, как это сделать, и теперь все зависело только от того, позволит ли мне ведение совершить это.
Я села рядом с другом и осторожно, будто боясь сделать больно, положила руки на его бездыханную грудь. Сразу же пришло ощущение, что он еще не ушел, его огонь не угас. Но артефакт разрушения блестяще справился со своей прямой обязанностью – разрушил тело, и теперь мне не оставалось ничего другого, как попытаться призвать зверя. Под моими ладонями тело Дьярэка начало мелко подрагивать и стремительно меняться.
И вот перед нами уже лежал не человек, а огромный пятнистый гепард. Сначала животное тоже не подавало признаков жизни, но через несколько томительных мгновений ожидания его грудная клетка высоко поднялась и опала, потом еще раз и еще. Дыхание выровнялось, и зверь открыл желтые кошачьи глаза. Когда он встал и потянулся, мы инстинктивно отпрянули и замерли, услышав прямо в голове ехидный смех Дьярэка.
«Вот трусишки, – потешался Дьяр. – Испугались большого грозного меня! Вокруг лучше посмотрите. Драпать отсюда пора, пока нас вместе с этой дырой не прихлопнуло!»
И я только сейчас заметила, что земля дрожит, скалы осыпаются и весь остров медленно уходит под воду.
– Давай перекидывайся, и в воздух, – проговорил Ал, обнимая Зиду и взмывая над трясущейся крепостью.
«Не могу, – грустно ответил Дьярэк. – Человеческий облик мне теперь недоступен… по крайней мере, в ближайшую пару лет».
– Откуда ты это знаешь? – удивился Тэр.
«Я по-прежнему ваш хранитель», – гордо ответил гепард, пошире расставив лапы, потому что крепость начала осыпаться.
– Уходим, – прервал все разговоры Энрод.
– Вот всегда так, все самое интересное без меня, – проворчал Ал. – Хотел посмотреть, как разлом закроется. Ладно, давайте кучнее. Киса, хвостик подожми, а то оттяпаю ненароком.
– Вот и оставайся, раз посмотреть хочешь. Артефакты заберешь, – проговорил Крафт, обнимая все еще находящуюся в шоке от того, что удалось вернуть Дьяра, меня.
– Точно! – воскликнул Альри, а в следующее мгновение вся наша компания оказалась в подвальном оружейном зале особняка Энрода. За исключением любопытного блондина и Зиды, ее он тоже не перенес. Сейчас они, должно быть, любовались небывалым зрелищем возрождения едва не погибшего мира.
