– Разве в этом есть необходимость? – поморщился я. – Мы теперь ведь в одной лодке, так? Делаем общее дело!
– Помолчите! – потребовал сыщик; его желтые глаза смотрели на редкость недобро.
– Нервничаете?
– Он справится.
– А если нет?
– Мы умрем.
– Меня такой исход не устраивает.
По лицу сыщика скользнула презрительная гримаса.
– Для вас в любом случае ничего не изменится, – сообщил детектив-сержант. – Герцог сентиментален, но не впал в старческий маразм. Вы представляете угрозу. От угроз избавляются.
– Герцог приказал застрелить меня?
Сыщик промолчал, но ствол револьвера говорил красноречивей любых слов.
Я откинулся на спинку кресла и замолчал. Мы сидели и смотрели друг на друга, подобно двум карточным игрокам решая, кто блефует, а кому пришли действительно хорошие карты.
Получил рыжеусый приказ застрелить меня или пытается спровоцировать на необдуманные действия? И если он полагает меня угрозой, то не выстрелит ли в любом случае?
Ситуация пугала свой неопределенностью, но я истерик закатывать не стал, спокойно закинул ногу на ногу и поинтересовался:
– Старший инспектор Моран в последнее время не проявлял к вам повышенного интереса?
На миг невозмутимость сыщика дала трещину, но прежде чем мне удалось ухватиться за его внезапный страх и распалить своим талантом сиятельного, детектив-сержант уже взял себя в руки.
Он беспечно улыбнулся и покачал головой.
– Нет, – но от вопроса не удержался: – А должен был?
– Вам виднее, – пожал я плечами. – Когда вы копировали служебные документы, вы ведь отдавали себе отчет, сколько еще людей имеют к ним доступ.
Сыщик рассмеялся:
– Хорошая попытка, виконт, но я знаю о вашем таланте. Вам меня не напугать.
Умерший от сердечного приступа Уильям Мэтью полагал ровно так же, но я не стал напоминать о нем собеседнику и монотонным голосом принялся перечислять:
– Копия отчета экспертов о содержимом банковской ячейки графини; я забрал ее у старика на складе. Фотокопия обрывка карточки, изъятого у меня, фотокопия обрывка карточки из вещей дяди; их позаимствовал у известного вам Мэтью. Одно к одному, детектив-сержант. Одно к одному.
– Вы хотите сказать, что сообщили об этом Морану?
– Незамедлительно.
Сыщик вскочил на ноги и в гневе выкрикнул:
– Вы лжете!
– Зачем мне делать это? – спокойно улыбнулся я. – Я просто предлагаю поразмыслить о последствиях и не совершать необдуманных поступков. Мы еще можем уладить все полюбовно.
– А почему бы мне не застрелить тебя прямо сейчас?! – разволновался детектив-сержант, вновь направляя на меня табельный револьвер.
– И что это изменит? Ничего. А вот я могу соврать старшему инспектору, что все выдумал ради вашего очернения. Он не лучшего мнения обо мне. Он поверит.
– Черта с два! – прорычал сыщик, и тут за спиной у него распахнулась дверь. Детектив-сержант обернулся и резко вскинул револьвер, тотчас негромко хлопнуло-лязгнуло и в лицо мне плеснуло кровью.
Сыщик с простреленной головой замертво свалился на пол, и я молча поднял руки, не желая разделить его судьбу.
– Отрадно слышать, что вы не заблуждаетесь касательно моего отношения к собственной персоне, – произнес Бастиан Моран, продолжая удерживать меня на прицеле двуствольного ружья с пузатой ствольной коробкой и рукоятью снизу, наподобие ворота у старинного арбалета. Стреляло оно, к слову сказать, совершенно бесшумно.
Старший инспектор посторонился, и в зал начали забегать вооруженные до зубов полицейские в стальных шлемах и кирасах. Они быстро рассредоточились по помещению, тогда Бастиан Моран приблизился и спросил:
– Где остальные?
– А кого… – пролепетал я, безмерно ошеломленный неожиданным поворотом событий. – Кого вы вообще рассчитывали здесь застать, старший инспектор?
Бастиан Моран в удивлении заломил крутую бровь и многозначительно произнес:
– Мы прибыли на задержание банды, ответственной за нападение на Банкирский дом Витштейна. Но если вас не похищали и вы находитесь здесь по доброй воле…
– Похищали-похищали! – немедленно уверил я собеседника. – Я нахожусь здесь против своей воли. Детектив-сержант сообщил, что меня желает видеть главный инспектор.
– И вас ничего не насторожило?
– Можно подумать, мне доводилось бывать у главного инспектора дома! – фыркнул я и провел по лицу ладонью; пальцы оказались перепачканы чужой кровью. – И вы не могли бы перестать тыкать в меня этой штукой, чем бы она ни являлась.
Бастиан Моран протянул носовой платок и сообщил:
– Это духовое ружье. Незаменимая вещь для бесшумной работы.
Я привел лицо в порядок и вернул платок, но старший инспектор только брезгливо поморщился.
– Выбросьте! – приказал он.
– Дорогой…
– Виконт! – потерял терпение представитель Третьего департамента. – Отвечайте немедленно, где остальные!
– Понятия не имею, – сознался я. – Здесь был пожилой сиятельный, он представился как герцог Тальм, еще был кучер, но в доме я его не видел.
Старший инспектор оглядел полицейских, которые рассредоточились по залу, заняв позиции у дверей и окон, несколько раз с натугой оттянул рычаг духового ружья, затем отвел болтовой затвор и вложил в ствол удлиненную револьверную пулю.
– Я рассчитывал получить от вас более полезную информацию, – проворчал он, а стоило только мне потянуться за оружием застреленного сыщика, приказал: – Оставьте!
– Но почему?
– Оставьте или прикажу заковать вас в наручники!
– Как скажете, – отступил я от тела детектива-сержанта. – Вы зашли через парадный вход?
– Да.
– Меня провели с заднего двора, и в ту же сторону ушел герцог.
– Держитесь за мной! – приказал Бастиан Моран и указал полицейским на второй выход. – Не шумим! – напомнил пробегавшим мимо бойцам.
Под стук тяжелых ботинок вооруженные помповыми дробовиками и самозарядными карабинами констебли выстроились вдоль стены в ожидании команды выдвигаться вглубь особняка. Один из крепких парней даже тащил на плече ручной пулемет Мадсена; у всех без исключения болтались подсумки с гранатами. Старший инспектор учел прошлые ошибки и не собирался позволять налетчикам подавить его отряд огневой мощью.
Я оглянулся на тело детектива-сержанта и не удержался от не совсем уместного сейчас вопроса:
– Где вы выучились так стрелять?
– В армии, – ответил Бастиан Моран, изрядно меня этим озадачив.
