* * *
30 ноября 1958 года в семье Вадима Николаевича появился на свет сын — Ростислав Вадимович Ордовский-Танаевский Бланко. Родился он в Каракасе, его мать была испанкой, но его начали воспитывать в русском духе.
С самого раннего детства Ростислава обучала гувернантка, тоже русская, которая учила его грамматике и литературе. В Каракасе он окончил десятилетнюю церковно-приходскую русскую школу. В Британской школе Святого Георгия, где учились дети англичан, он овладел английским языком. Затем его перевели в немецкую школу «Гумбольд Шуле» (там он учился до восьмого класса). В 13-летнем возрасте он был принят в высший кадетский корпус Венесуэлы «Марискаль де Аякучо» (Mariscal de Ayacucho), который он окончил с самыми высокими оценками.
После окончания кадетского корпуса перед Ростиславом встал очень непростой выбор. Его приняли в Морскую академию — самое элитное военное учебное заведение в Венесуэле. Юношу очень привлекала военная карьера, но, в конце концов, он выбрал гражданский путь, поступив в университет.
В 1981 году Ростислав окончил университет имени Симона Боливара — один из лучших венесуэльских университетов — по специальности инженер-химик. К этому времени его бизнес-карьера уже насчитывала четыре полноценных года: неугомонный сын эмигрантов совмещал учебу с распространением и продажей сначала книг, а затем новейшей электроники фирмы «Pioneer».
Об этом периоде своей жизни он рассказывает так:
«У родителей был крупный по тем временам торговый центр, и я с двенадцати лет участвовал в семейном деле. Еще учась в кадетском корпусе, я провел мою первую сделку: договорился с издательством о покупке партии учебников по оптовой цене, которые продал по себестоимости одноклассникам. Коммерческой выгоды эта сделка не принесла, но я получил огромное удовольствие от того, что у меня все так здорово получилось».
В эти годы начали проявляться высочайшая работоспособность и удивительная контактность, доставшиеся Ростиславу от матери-испанки. По всей видимости, он уже тогда ощутил, что хочет все на свете попробовать сам.
После окончания университета имени Симона Боливара Ростислав стал читать курс по химическому инжинирингу в Политехническом колледже Министерства обороны и в университете «Метрополитен». Одновременно с этим он со всей «испанской» страстью окунулся в предпринимательство. Прежде всего, он продолжил заниматься электроникой. Помимо этого, вместе с четырьмя партнерами-венесуэльцами он создал самую большую в стране видеостудию, которая покупала права на иностранные фильмы, делала субтитры, тиражировала фильмы и продавала их. Получалось где-то 3600 копий в день, и это позволяло удерживать 20-процентную долю рынка. В результате студия стала официальным представителем кинокомпании Уолта Диснея в Венесуэле.
В 1981 году Ростислав основал первую собственную компанию. Он назвал ее «Ростик Интернэшнл» (Rostik International), прекрасно помня, что в детстве все его звали Ростик. С помощью этой компании он расширил импорт электроники и дистрибьюторскую деятельность, включая розничную продажу, став в результате одним из важнейших южноамериканских клиентов таких известных фирм-производителей, как «Panasonic», «Moulinex», «Kodak» и др. Кроме того, вместе со своим двоюродным братом он начал заниматься распространением на венесуэльском рынке американского медицинского оборудования. Так приобретался опыт работы на международном уровне. В это время ему было всего 23 года.
* * *
А в 1984 году Ростиславу вдруг позвонил советский коммерческий атташе в Венесуэле В. В. Легоньков. Как потом выяснилось, ему рассказали, что в Каракасе живет один венесуэлец, который прекрасно говорит по-русски и занимается распространением кино- и видеопродукции. В результате Ростислав получил официальное приглашение поехать в СССР, где он должен был стать гостем Ташкентского Международного фестиваля азиатского, африканского и латиноамериканского кино.
Для СССР в те времена этот фестиваль был важнейшей политической акцией. Приглашение было очень почетным, но для поездки необходимо было ответить самому себе на один весьма непростой вопрос: а не будет ли у выходца из семьи эмигрантов проблем при его появлении в «империи КГБ»? Отец, Вадим Николаевич, прекрасно помнил свой «Париж», а прадед, Николай Александрович Ордовский-Танаевский, красочно описал свое «знакомство» со славными чекистами в 1918 году. И все же семья, в конце концов, решила, что Ростик должен поехать. Согласно официальным документам, он родился в Венесуэле, был гражданином Венесуэлы, и это должно было послужить ему гарантией безопасности. И он отправился в эту поездку прежде всего для того, чтобы увидеть далекую страну, о которой ему столько рассказывали, с тайной надеждой разыскать там кого-нибудь из родственников.
Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко вспоминает:
«Конечно, это была полная неожиданность. Я позвонил папе, и папа — мне все-таки очень повезло с родителями — сказал, что я, конечно же, должен ехать. Ты гражданин Венесуэлы, сказал он, тебе нечего бояться. Может быть, тебе удастся разыскать кого-то из наших. И показал мне советскую газету со статьей, подписанную фамилией Ордовский-Танаевский. А тут еще известный венесуэльский офтальмолог, тоже русского происхождения, Жорж Ган, узнав, что я еду в СССР, попросил передать приглашение от министерства здравоохранения Венесуэлы: „Там есть профессор Федоров, хорошо бы его найти и пригласить к нам на конференцию офтальмологов. И я поехал“».
В самом деле, за несколько дней до отъезда в Россию друг детства, тоже русского происхождения, Георгий Анатольевич Ганн (доктор Жорж, как называли его в Каракасе) — молодой венесуэльский офтальмолог — попросил Ростика разыскать в Москве известного русского профессора Святослава Николаевича Федорова и пригласить приехать в Венесуэлу. При этом он передал ему официальное приглашение венесуэльского Министерства здравоохранения на имя С. Н. Федорова на участие в ежегодном конгрессе офтальмологов в Венесуэле. С этим приглашением в чемодане Ростислав прилетел в Испанию, там пересел на самолет «Аэрофлота», и с этого начался его «советский опыт».
* * *
В Ташкенте Ростислав просмотрел более пятидесяти фильмов, но так и не смог найти ни одного, который обладал бы, по его мнению, коммерческим потенциалом в Латинской Америке. В конце концов, он остановил свой выбор на мультфильме, который и выпустил в прокат в Венесуэле в 1985 году.
На обратном пути он остановился в Москве, где предпринял попытку встретиться с С. Н. Федоровым. Для этого он обратился в Министерство здравоохранения. Но, увы, безуспешно: ему каждый раз отвечали, что профессор очень занят или нездоров. До самого последнего дня своего пребывания в СССР Ростислав так и не мог связаться с С. Н. Федоровым. И тогда он сам нашел адрес Института микрохирургии глаза, взял такси и отправился туда. В результате он увиделся со Святославом Николаевичем и передал ему приглашение.
Находясь в Москве, Ростислав Ордовский-Танаевский Бланко много гулял по городу. Наивный иностранец, он все время искал место, где можно было бы быстро перекусить. Но ему везде попадались одни лишь объявления на закрытых дверях: «Санитарный день», «Санитарный час» или «Мест нет» при пустом зале… А еще он никак не мог купить фотопленку «Kodak», которой привык пользоваться дома. Ее не было даже в валютной «Березке»…
