Однако такая широкомасштабная операция требовала создания сильных группировок на правом крыле Воронежского и левом крыле Степного фронтов. Но это требовало значительных перегруппировок войск, что было связано со значительными потерями времени. Кроме того, по мнению Генерального штаба, «окружение и последующая ликвидация белгородско-харьковской группировки немцев надолго приковали бы к себе большое количество наших войск, отвлекли бы их от наступления на Днепр и тем самым облегчили неприятелю возможность создания новой сильной обороны по правому берегу Днепра»
[374]
. Помимо всего прочего, местность перед правым крылом Воронежского фронта пересекалась значительным числом рек, что затрудняло действия танковых соединений и объединений.
Все это, вместе взятое, определило характер использования войск Воронежского и Степного фронтов в предстоявшей операции. «Много раз прикинув и взвесив различные предложения, в Генеральном штабе пришли к окончательному выводу: белгородско-харьковскую группировку немецко-фашистских войск первым делом надо изолировать от притока резервов с запада, для чего необходимо использовать имеющиеся в готовности к северу от Белгорода две танковые армии, взломать и дезорганизовать с их помощью всю неприятельскую оборону, расчленить ее глубокими ударами и только после этого уничтожить противника по частям. Задуманная таким образом новая операция получила условное наименование «Полководец Румянцев» – такой итог работы Генштаба по выработке замысла операции подвел в то время начальник его Оперативного управления генерал С.М. Штеменко
[375]
.
Сложившаяся обстановка требовала от Воронежского и Степного фронтов нанесения ударов без длительной оперативной паузы, чтобы не позволить немецкому командованию усилить свою ослабленную после неудачного наступления группировку за счет переброски дополнительных сил и средств с других направлений Восточного фронта и из глубины. Замысел Ставки Верховного Главнокомандования на разгром белгородско-харьковской группировки немецких войск заключался в том, чтобы нанести мощный удар смежными крыльями Воронежского и Степного фронтов в общем направлении на Золочев, Валки с целью рассечения группировки противника на две части, уничтожения их порознь и обхода Харькова с запада. Вспомогательный удар должен был нанести Юго-Западный фронт силами одной армии в общем направлении на Мерефу в обход Харькова с юга.
Командующий войсками Воронежского фронта генерал армии Н.Ф. Ватутин решил главный удар нанести силами двух общевойсковых (6-я и 5-я гвардейские) и двух танковых (5-я гвардейская и 1-я) армий в общем направлении Золочев, Валки. Вспомогательный удар наносился 27-й и 40-й армиями. 27-я армия получила задачу нанести удар из района Готня на Головчино и во взаимодействии с частью сил 6-й гвардейской армии окружить и разгромить противника в районе Томаровка, Борисовка, после чего развивать наступление на Ахтырку. 40-я армия наносила удар левым флангом на Дорогощ, Боромлю. Наступление этих армий позволяло изолировать район Харькова от подхода немецких резервов. Войска фронта поддерживались 2-й воздушной армией.
Основную роль в прорыве вражеской обороны должна была сыграть 5-я гвардейская армия генерал-лейтенанта А.С. Жадова, в полосе наступления которой в первый день операции планировался ввод в сражение обеих танковых армий. Поэтому, имея в своем составе 7 стрелковых дивизий, 5-я гвардейская армия получила значительные средства усиления: 2 танковых полка, самоходно-артиллерийский полк, артиллерийскую дивизию прорыва, минометную дивизию реактивной артиллерии, зенитную артиллерийскую дивизию, 2 пушечных, один гаубичный и 5 истребительно-противотанковых артиллерийских полков, истребительно-противотанковую артиллерийскую бригаду, минометный полк, 4 минометных полка реактивной артиллерии.
Важной особенностью подготовки наступательной операции являлось то, что советским войскам, по сути, впервые с начала войны предстояло прорывать заблаговременно подготовленную, глубоко эшелонированную оборону противника. Сделать это должны были вновь сформированные в составе Красной Армии стрелковые корпуса. В ходе оборонительного сражения они уже доказали свою состоятельность и показали свои возросшие боевые возможности. Теперь следовало сделать это и в наступлении. В этом смысле показателен пример подготовки к прорыву вражеской обороны 32-м гвардейским стрелковым корпусом 5-й гвардейской армии.
Корпус, наступая в первом эшелоне армии, получил задачу прорвать оборону противника в полосе шириной 9 км и к исходу первого дня наступления продвинуться на глубину 12–15 км. Правее наступал 23-й гвардейский стрелковый корпус 6-й гвардейской армии, левее наносил удар 33-й гвардейский стрелковый корпус 5-й гвардейской армии.
На направлении наступления 32-го корпуса оборонялись 3-й и 2-й батальоны 678-го пехотного полка и 677-й пехотный полк 332-й немецкой пехотной дивизии. Наиболее плотно войсками была занята первая позиция. На второй позиции располагались полковые резервы (по одной роте от полка). Резерв дивизии составляли два пехотных батальона. Вторую полосу обороны занимали 73-й и 74-й моторизованные полки 19-й танковой дивизии. Всего в группировке противника насчитывалось до девяти батальонов с 80–100 танками и 160 орудиями и минометами.
В состав корпуса входили 13, 97 и 66-я гвардейские стрелковые дивизии. На усиление ему придавались: гаубичный артиллерийский полк, три истребительно-противотанковых артиллерийских полка, пушечный артиллерийский полк, танковая бригада, самоходно-артиллерийский полк, два штурмовых саперных батальона. Наступление корпуса поддерживала армейская артиллерийская подгруппа в составе легкой артиллерийской и минометной бригад (108 минометов и 72 орудия) и на период артиллерийской подготовки – два минометных полка 1-й танковой армии (60 минометов).
Всего перед началом наступления с учетом приданных и поддерживающих средств в составе корпуса насчитывалось: стрелковых батальонов – 27, орудий – 417, минометов – 404, танков – 50, самоходных артиллерийских установок – 12, саперных рот – 13
[376]
. С воздуха корпус поддерживали 202-я бомбардировочная и 5-я штурмовая авиационные дивизии.
Командир корпуса генерал-майор А.И. Родимцев решил боевой порядок построить в один эшелон. Главный удар наносился на правом фланге в полосе 13-й гвардейской стрелковой дивизии. Ей были приданы почти все средства усиления корпуса. Командир дивизии все танки и самоходные артиллерийские установки придал стрелковым полкам первого эшелона: один танковый батальон – 34-му гвардейскому стрелковому полку, а два танковых батальона и самоходный артиллерийский полк – 39-му гвардейскому стрелковому полку. Танкам приказывалось двигаться в боевых порядках пехоты, а самоходные артиллерийские установки использовались для поддержки танков и передвигались за их боевыми порядками от укрытия к укрытию. Для сопровождения танков также выделялись специальные орудия сопровождения из расчета 1–2 орудия на танковый взвод. Так, в 39-м гвардейском стрелковом полку для этой цели использовался весь 1322-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк. В стрелковых частях и подразделениях создавались специальные саперные группы сопровождения танков, которые обеспечивали их продвижение на поле боя
[377]
.
