В операциях наземных войск определенную сложность представляло собой в то время управление крупными танковыми формированиями, маневренные возможности которых оказались выше маневренных возможностей пунктов управления и технических возможностей средств управления.
Характеризуя управление танковым корпусом, генерал Э. фон Манштейн в книге «Потерянные победы» пишет:
«При тех больших требованиях, которые предъявляет вновь возрожденная нами маневренная война к выдержке солдат и командиров, еще важнее старшему командиру как можно чаще появляться перед войсками. Солдат не должен иметь такого чувства, что «тыловые командиры» выдумывают какие-то приказы, не зная действительной обстановки на поле боя. У него появляется известное чувство удовлетворения, когда он видит, что и командир корпуса попадает иногда в переделку или становится свидетелем достигнутого успеха. Если ежедневно бывать в войсках, узнаешь их нужды, выслушаешь их заботы и поможешь им. Командир соединения – это не только человек, который по долгу своей службы вынужден постоянно требовать, но он и помощник и товарищ. Кроме того, он сам черпает из этих посещений войск новые силы.
Как часто случалось, что я, бывая в каком-либо штабе дивизии, выслушивал опасения в связи с ослаблением ударной силы частей или в связи с часто неизбежным перенапряжением сил. Безусловно, что эти опасения чем дальше, тем больше давили и на командиров, так как на них лежала ответственность за их батальоны и полки. Когда я затем выезжал в сражающиеся части на передний край, то часто с радостью констатировал, что там нередко оценивали положение более уверенно, а настроение – может быть, в связи с одержанной в это время победой – было более бодрым, нежели я предполагал. Когда выкуришь сигарету с экипажем танка или расскажешь в роте об общей обстановке, то после этого всегда наблюдаешь, как прорывается неукротимое стремление немецких солдат вперед и готовность отдать все до последней капли крови. Такие встречи для командиров соединений являются часто самыми прекрасными моментами, какие они только могут пережить. К сожалению, их тем меньше, чем выше командир. Командующий армией или группой армий не может ведь бывать в войсках так часто, как это еще может делать командир корпуса.
Но и командир корпуса не может все время разъезжать. Командир, который непрерывно находится на местности и которого никогда не застанешь, практически теряет руководство в своем штабе. В некоторых случаях, может быть, это и хорошо, но, в конце концов, не в этом смысл дела. Поэтому необходимо разумно организовать управление, особенно в подвижных соединениях, и, во всяком случае, обеспечивать его непрерывность.
Необходимо также, чтобы отдел тыла штаба корпуса, как правило, оставался бы несколько дней на одном месте, чтобы не прекращать обеспечения подвоза. Командир же корпуса с оперативным отделом штаба должен, чтобы следовать за продвижением своих подчиненных дивизий, почти ежедневно, а иногда и два раза в день перемещать свой командный пункт. Это требует, конечно, большой подвижности штаба. Этого можно достичь только путем уменьшения состава своего боевого штаба, что, впрочем, часто только полезно для управления, и отказом от всяких удобств. Духу бюрократизма, который, к сожалению, проникает и в армию, приходится тогда, конечно, туго».
В ходе войны было выявлено немало проблем управления на уровне дивизий, полков и батальонов. Нередко тактические командиры по разным причинам оказывались без связи с вышестоящими штабами. Особенно это стало частым явлением во время отступления немецких войск после поражений 1943 и 1944 годов. Пункты управления не успевали перемещаться и развертываться на новых рубежах, случалось, что поспешно отходящие войска обгоняли вышестоящие командные пункты, а те не владели нужной информацией для того, чтобы принимать обоснованные решения.
На завершающем этапе Великой Отечественной войны все чаще стали случаи политического вмешательства (А. Гитлер) в систему управления войсками. Нередко команды фюрера отдельным командирам объединений и даже соединений поступали, минуя Генеральный штаб, штаба групп армий и полевых армий. Главнокомандующие видов вооруженных сил также пытались вести свою политику, которая нередко трудно объяснялась с точки зрения военного искусства. Все это в комплексе приводило к тому, что управление операциями нарушалось, а боевые действия немецких войск на тактическом уровне не согласовывалось с общим замыслом операции.
Несмотря на все имевшие место недостатки, нужно отметить, что система управления на примере Вермахта в годы Второй мировой войны была организована хорошо и достаточно четко. Органы управления и пункты управления достаточно оперативно реагировали на изменения обстановки, а средства управления обеспечивали своевременный обмен нужной информацией между всеми заинтересованными в том инстанциями. Важно также то, что все отданные приказы подчиненными воспринимались беспрекословно, а выполнялись точно и в срок. Другое дело, что объективные обстоятельства постоянно ослабляли и нарушали эту систему до тех пор, пока не привели ее к окончательному краху.
МОГЛА ЛИ ГЕРМАНИЯ ПОБЕДИТЬ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ?
После того как мы рассмотрели все основные операции и составные части военного искусства Вермахта во время Второй мировой и Великой Отечественной войн, мне кажется вполне уместным будет вопрос: могла ли Германия победить во Второй мировой войне? Более сорока лет этот вопрос в нашей стране не вставал на повестку дня, как совершенно безнравственный и не допускающий другого ответа, чем тот, который дала история в мае 1945 года. Но позже за рубежом, а затем и в самой России появились люди, которые начали не только задавать этот вопрос, но и предлагать на него альтернативные решения.
Важно понять, что победа одних государств над другими – это очень многоплановое явление, которое измеряется не только заключенными договорами и достигается не только в результате войны. Это результат вечной борьбы, которая ведется также и в мирное время, и ее цели практически те же, что и цели вооруженной борьбы, – власть и деньги. Человечество продолжает жить в любых условиях, как в состоянии мира, так и в состоянии войны, решая свою главную задачу: создание условий для продолжения жизни. Правда, параллельно с чисто физиологическими потребностями у человека развилась тяга к власти и накопительству, которую с незапамятных времен начали решать войной.
Война – это социально-политическое явление, представляющее собой крайнюю форму решения различных задач средствами вооруженного насилия. Основу средств вооруженного насилия составляют оружие, войска и резервы, кадры и господствующие военные теории. Это объективные факторы будущей победы, которые проявляются в ходе конкретных сражений и операций.
Рассмотрим сначала только объективные факторы, важнейшим из которых являются средства вооруженной борьбы, то есть оружиеи военная техника. Сегодня уже хорошо известно, что по производству средств вооруженной борьбы в годы Второй мировой войны Советский Союз, Великобритания и США во много раз обогнали Германию и ее союзников.
Теперь о качестве производимых средств вооруженной борьбы. Начавшаяся война предъявила новые, более высокие требования к качеству вооружения и боевой техники воюющих сторон. Появилась настоятельная необходимость увеличивать огневую мощь и броневую защиту танков, развивать средства борьбы с танками противника. Необходимо было повышать огневые и мобильные возможности артиллерии. Потребовалось улучшить качества боевых самолетов, особенно истребителей, предназначенных для решения главной задачи – завоевания господства в воздухе.
