Из Москвы поезд М.В. Фрунзе вышел 25 сентября и на следующий день прибыл в Харьков, где располагался штаб фронта. Михаил Васильевич, едва ознакомившись с положение дел на месте, первым делом раскритиковал действия предыдущего командующего фронтом Гиттиса и самого главнокомандующего вооруженными силами Республики С.С. Каменева. Он доложил в Москву, что, по его мнению, подготовка наступления на Крым практически не ведется, а боеспособность войск фронта очень низкая.
В.И. Ленин был буквально взбешен, узнав об этом. 1 октября он телеграфировал Л.Д. Троцкому: «Выходит, что наступление на Крым отложено до 27 октября! Есть ли об этом решение РВСР? Главком (С.С. Каменев) мне хвастал, что 10 (или 8) октября у него все будет готово для наступления. Значит, наврал? Когда решили дать туда Буденного? Ведь и без него обещали втрое больше сил. Выходит, что все расчеты Главкома ни к черту не годны и ежедневно меняются, точно у невежды! Крайне опасные шатания!»
Оправдываясь, 13 октября главком С.С. Каменев докладывал В.И. Ленину: «Предполагавшаяся операция на Перекопе сорвана. Инициатива целиком в руках Врангеля. Сейчас мы только обороняемся. Фрунзе и Гусев полагают, что мы можем вновь начать прерванную операцию не ранее, чем через 15 дней».
Сроки начала операции откладывались в связи с опозданием к ее началу Первой конной армии. К тому времени эта армия частично потеряла свою боеспособность. Она выходила из окружения без основного обоза, была разбавлена случайными элементами местных пополнений. Командующий армией С.М. Буденный 21 октября докладывал М.В. Фрунзе: «Армия начать операцию не может, так как 6-я кавалерийская дивизия, вследствие радикальной чистки и приведения ее в порядок, отстала на четыре перехода… Арестованы начдив и два комбрига 6-й кавалерийской дивизии, но за отсутствием комсостава в армии их заменить неким».
Положение в Первой конной была настолько плохим, что в октябре М.В. Фрунзе даже писал об этом В.И. Ленину. Только к исходу 27 октября Первая конная армия сосредоточилась в районе Каховки.
Перед началом наступления на Крым советская сторона предприняла ряд мер для морального разложения находившихся там врангелевских войск и снижения их боеспособности. В военной переписке В.И. Ленина 1917–1922 годов указано, что в сентябре 1920 года к генералу А.А. Брусилову, проживавшему в то время в Москве, приехал секретарь Э.М. Склянского И.Ф. Медынцев и пригласил его срочно приехать в Кремль. При встрече Э.М. Склянский, ссылаясь на указание Л.Д. Троцкого, сообщил А.А. Брусилову, что «в штабе и даже войсках Врангеля происходит настоящее брожение, войска заставляют силой бороться и покидать родную землю, что состав офицеров определенно настроен против распоряжений высшего начальства», намерен низвергнуть Врангеля и объявить его армию «красной Крымской под командой Брусилова».
Практически это означало военный переворот среди вран- гелевских войск с целью их спасения и прекращения Гражданской войны. На вопрос Э.М. Склянского, считает ли А.А. Брусилов возможным принять командование врангелевской армией, Алексей Алексеевич ответил утвердительно. Тогда Э.М. Склянский предложил А.А. Брусилову подготовить воззвание к врангелевской армии. Это воззвание было подготовлено, подписано А.А. Брусиловым и некоторыми другими генералами, находившимися в Москве.
Правда, через несколько дней Э.М. Склянский сообщил
A. А. Брусилову, что сведения были неверны, никакого бунта в рядах врангелевского офицерства не было. Позже Алексей Алексеевич узнал, что подписанное им воззвание все же распространялось в Крыму. Многие офицеры, поверившие этому воззванию, «попадали в руки не мои, — пишет А.А. Брусилов, — а свирепствовавшего Бела Куна… массами их расстреливавшего».
П.Н. Врангель 6 октября, приостановив наступление на Донбасс, начал наступление на правом берегу Днепра, стремясь захватить Одессу и установить связь с петлюровцами. Однако вскоре и это наступление провалилось. Полным провалом закончилась и попытка врангелевских войск 14—16 октября захватить Каховский плацдарм силами 2-го армейского корпуса генерала B. К. Витковского.
При втором штурме Каховского плацдарма в рядах врангелевских войск на узком фронте действовало впервые 12 танков и 14 бронеавтомобилей. Но это не помогло. В бою противник потерял 10 танков и 5 бронеавтомобилей. Трофейные танки срочно были отправлены в Харьков, на ремонт. На одном из них М.В. Фрунзе сфотографировался со своими товарищами.
В этих условиях М.В. Фрунзе решил первый удар по противнику на правом берегу Днепра нанести силами Первой конной армии. Однако через два дня после указанного срока С.М. Буденный доложил, что «армия начать наступление не может вследствие отставания 6-й кавалерийской дивизии, которая потеряла четыре дня на приведение себя в порядок». РВС Первой конной предлагал начать операцию 31 октября и выдвигал свои соображения по ее проведению, требующие значительной перегруппировки сил и средств.
М.В. Фрунзе тут же в очередной раз пожаловался на С.М. Буденного В.И. Ленину. Тот сделал Семену Михайловичу разнос, но за строптивого командарма заступился И.В. Сталин. Постепенно начали вырисовываться группировки противостоящих сил внутри советского лагеря. Позже они начнут непримиримую борьбу за власть, жертвой которой и станет Михаил Васильевич. Но тогда, в конце Гражданской войны, он еще был нужен советской власти, еще жив был поддерживавший М.В.Фрунзе В.И. Ленин…
Сложно у М.В. Фрунзе складывались отношения со штабом Повстанческой армии Н.И. Махно, которая должна была наступать совместно с советскими войсками. Но махновцы не считали себя обязанными соблюдать воинскую дисциплину. Едва начав наступление, они прорвались в тыл врангелевских войск и совместно с примкнувшими к ним крестьянами заняли свою «столицу» — Гуляй-Поле, а также Синельниково и Александровск. Сам Нестор Иванович за это был награжден орденом Красного Знамени. Но дальше на крымские перешейки махновцы двигаться опасались.
Генеральный план наступления на Крым готовился лучшими военными умами Советской республики. В то же время он был довольно прост по замыслу и предусматривал одновременное наступление на нескольких направлениях.
С.М. Буденный предлагал М.В. Фрунзе и С.С. Каменеву свой план наступления на Крым, которое, по его мнению, могло начаться 31 октября. Основную ставку он делал на конников и считал необходимым объединить усилия Первой и Второй конных армий под одним общим командованием, имея в виду, конечно же, себя на должность командующего. Пехоте отводилась второстепенная роль.
М.В. Фрунзе никак не отреагировал на предложение С.М. Буденного. С.С. Каменев также не поддержал бывшего вахмистра, но он счел необходимым известить о нем Л.Д. Троцкого. В своей телеграмме он писал: «Не вдаваясь в рассмотрение плана, представленного товарищем Буденным, ходатайствую предложить Реввоенсовету Первой конной армии никаких своих сроков не назначать, а твердо держаться числа, определенного товарищем Фрунзе, а именно 28 октября».
26 октября на станции Апостолово в салон-вагоне после совещания руководящих лиц фронта и армий М.В. Фрунзе, член РВС фронта И.Т. Смилга и начальник полевого штаба П.П. Каратыгин подписали приказ о переходе войск Южного фронта в общее наступление.
