– Тогда, может, отдать паспорт самому Петушкову? Пускай он скажет, что это он нашел его в сейфе!
– Нет, Алка, он тоже не должен знать, что мы открывали сейф и видели эти бриллианты. Будет смотреть на тебя с подозрением…
– Да, наверное, ты права… – вздохнула Алла. – Этак у меня никакого авторитета не останется…
Надежда поскорее отвернулась, чтобы Алка не видела ее удивленных глаз. Чтобы ее подруга признала чью-то правоту, кроме своей? Да скорей медведь в лесу помрет! Очевидно, на Алку очень повлияло убийство учительницы, вот она и дала слабину.
Алка между тем малость пришла в себя, убрала в сумку свой паспорт и пристально посмотрела на Надежду.
– В таком случае, что ты предлагаешь?
– Мы должны сами разобраться, кто была на самом деле эта Цыплакова… или Барсукова. Как хочешь, но мы должны провести свое собственное расследование, – по возможности твердо ответила Надежда Николаевна.
– Надежда! – В Алкином голосе зазвенел металл, причем не какой-нибудь мягкий, несерьезный, а самая настоящая сталь. – Сколько раз тебя предупреждали, что твоя страсть к самодеятельным расследованиям не доведет до добра! И муж твой будет недоволен…
– Ха! Недоволен! Это очень мягко сказано! Если он об этом узнает, он будет рвать и метать! Но только он ничего не узнает. И оставь в покое моего мужа, наконец! И нечего на меня наезжать, как будто я – хулиган и двоечник, не у себя в кабинете находишься! Взяла, понимаешь, моду – выговаривать! Забыла, как мы твоего мужа от бандитов спасли? Чего мне стоило преодолеть твое ослиное упрямство!
[2]
– Да я…
Все знакомые, друзья и коллеги признавали, что Алка, конечно, упряма и всегда права, но все же ей не чуждо чувство справедливости. С Надеждой они были знакомы тысячу лет (с первого класса), и за это время Алка имела возможность убедиться, что Надежда обладает острым умом и умением находить выход из любого самого сложного положения.
Еще у подруги феноменальное чутье на криминал. В данном же случае и чутья никакого особенного не нужно: убийство – вот оно, да еще и учительница оказалась не той, за кого себя выдавала. От фактов не отмахнешься.
– Хватит препираться, – сказала Надежда, заметив, что Лариса за стойкой внимательно за ними наблюдает и прислушивается к их разговору, – вон, уже люди внимание обращают. И вообще, у нас с тобой просто нет другого выхода! Ты ведь хочешь узнать, кто работал рядом с тобой целых два года?
– Полтора… – поправила Алла.
– Ну, пусть даже полтора! Все равно много!
– Ну и как же ты собираешься это выяснить?
– Как? Очень просто! Школьный коллектив – почти чисто женский, в нем все друг друга обсуждают, сплетничают… наверняка Цыплакова не была исключением. Надо только выяснить, что о ней говорили в школе, и отсеять все недостоверное.
– Я стараюсь в школьные сплетни не вдаваться! – сразу же предупредила подругу Алла.
– Ты – понятно, тебя положение обязывает, но в каждом подобном коллективе есть человек, который все слушает и запоминает. Мне нужно найти этого человека и поговорить с ним.
– Все ясно… Тебе нужна моя секретарша Нина Евгеньевна. Вот кто знает все школьные сплетни! Ее хлебом не корми, только бы о ком-то посудачить…
– Ну, значит, я с ней поговорю. Завтра же. У тебя завтра какое расписание?
– А зачем тебе мое расписание, если ты хочешь поговорить с Ниной Евгеньевной?
– Ну разве неясно? Я должна прийти к тебе на рабочее место, но тебя там не застать! Да, кстати, вот еще. Что Нина Евгеньевна любит кроме сплетен?
– «Суворовское» печенье! – ответила Алка, не раздумывая.
– Будет ей «Суворовское» печенье! – сказала Надежда, вставая. – Сегодня же куплю хоть килограмм!
– Ох, Надя, уж извини, но горбатого могила исправит, – грустно сказала Алка.
– Ты это о чем?
– О тебе. Ты прямо вся оживаешь, когда начинаешь в какой-нибудь криминальной истории копаться! Глаза блестят, румянец на лице, даже волосы пышнее становятся! Выглядишь отлично, только… только, по-моему, это ненормально!
Надежда, которая малость расслабилась от Алкиных похвал, тут же плюхнулась на место. Ну, Алка, надо же, вроде бы лучшая подруга, сто лет знакомы, но если есть возможность сказать гадость – так уж не преминет…
– Что это ты считаешь ненормальным? – заговорила она гневным шепотом, поскольку Лариса посматривала с подозрением. – То, что я хочу узнать, кто убил твою сотрудницу? Потому что, извини уж, но похоже, что кроме меня, это никого не интересует. Следователь тебе что сказал? Убил случайно неизвестный грабитель и теперь заляжет на дно. Стало быть, и делать ничего не нужно, все равно его не найти. И все, идите, Алла Владимировна, и спокойно работайте дальше, оставаясь в неведении и недоумении!
– Ну да, – видя, что Надежда всерьез разозлилась, Алка решила пойти на попятный, сообразив, что предмета для ссоры, в общем-то, нет, – так и сказал следователь – вернулась раньше времени из театра, наткнулась на грабителя…
– Что? – Надежда едва не свалилась со стула. – Из театра?
– Ну да, конечно, у нее в кармане пальто нашли билет в Михайловский театр…
– В субботу? – прошипела Надежда. – Это было в субботу?
– Ну да…
– И ты, растяпа этакая, только сейчас мне об этом говоришь? Раньше не могла?
Никто никогда не смел называть Алку растяпой. Находили у нее множество недостатков, но только не этот. Да она и не была никогда растяпой, в противном случае не смогла бы работать в школе. Тем более на таком ответственном посту.
– Что ты сказала? – проговорила она грозным голосом, приподнимаясь со стула.
– Дамы, у вас все в порядке? – обеспокоенно спросила Лариса.
– Все в порядке, – первой опомнилась Надежда. – Алка, да сядь же ты, а то она еще охрану позовет! Нам только этого не хватало! Слушай, я же ее видела в театре!
– Кого? Эту, за стойкой, как ее… Ларису?
– Алка, – страшным шепотом сказала Надежда, – немедленно прекрати валять дурака! И слушай внимательно. Представь, что ты на выпускном экзамене!
И Надежда Николаевна скороговоркой рассказала про то, как заинтересовалась незаметным мужчиной в кафе, как появилась Цыплакова, или кто она там она на самом деле, как мужичок встрепенулся и заговорил по мобильнику.
– Понимаешь, я сама, своими ушами слышала, как он сказал: «Она здесь!»
– А потом?
– А потом Саша приехал, и больше я никого не видела, – с сожалением ответила Надежда. – То есть это точно была она – пальто совпадает, билет в театр… Значит, ее убил тот тип, с которым этот сыщик по телефону говорил, его наняли за ней следить!
