– Я же говорю, что ты дурак. – в голосе Валентина послышалась усталость. – Неужели я должен был открыто проявить интерес к программе? Я ведь знаю, что диск у тебя, так зачем было посвящать девушку в суть проблемы? Может мне надо было программисткой ее нанять?
– И что ты с ней сделал?
– Прогнал, когда понял, что ты не приедешь.
Андрей прикрыл глаза и глухо расхохотался, морщась от боли в ребрах. Но остановиться не мог.
– Ты что, совсем умом тронулся? – Валентин поднял брови.
– Это… Не… Я… Дурак… – Андрей закрыл лицо ладонями, чтоб хоть как-то унять непроизвольные судороги смеха. – Это ты…
Он наконец прекратил смеяться, отдышался и глянул Валентину в глаза.
– Это ты дурак. Упустил свои сорок миллионов. По собственной жадности.
– Не понял… – насторожился Валька.
– Нет у меня диска. – ответил Андрей. – Нету. Сгорел вместе с «Фордом».
– Не дури мне голову. – обиделся Валентин. – Если ты вышел из дома, то диск должен был быть у тебя в кармане. Карманы ведь на тебе не сгорели! И не пытайся сбить меня с толку.
– Я и не пытаюсь. – мстительно улыбнулся Андрей. – Ты сам себя с толку сбил. Не надо было прогонять бедную девушку. Ты не заметил, что она несколько дней не ела?
– При чем тут это? – разозлился Валька.
– При том. Я не клал диск в карман. Я открыл машину и бросил его на сиденье. Потом – бац! Все сгорело. И в это время ты выгнал единственного человека, который знал, как получить сорок миллионов долларов. Ты сам ее выгнал, понятно? Не я в этом виноват, а ты. Надо было тебе взять Алену на работу, а не жадничать.
Валентин как сидел, так и замер.
– Ты серьезно? – уже без злости переспросил он.
– Вполне.
– Черт… – Валентин сжал губы и откинулся на спинку стула. – Это треньдец… Ты знаешь ее телефон?
– Дома записан. – равнодушно ответил Андрей.
– Дай ключи от квартиры, я заеду и посмотрю.
– Обойдешься. – Андрей расслабленно положил голову на подушку. – Я выйду отсюда, тогда и разберемся. Идет?
– Ну ты и скотина… – покачал головой Валентин. – Ты даже не представляешь, сколько времени может занять восстановление программы. Вдруг там больше двух мегабайт? Сколько времени уйдет на одно написание? Каждый день отсрочки стоит бешенных денег. А вдруг кто-то принесет Скотту рабочую версию раньше нас? Нет, ты не представляешь, в какую дурацкую ситуацию меня загнал.
– Ты сам себя в нее загнал. – спокойно сказал Андрей. – Не надо было прогонять бедную девушку.
– Да откуда же я мог знать…
– Ниоткуда. Но плохих поступков просто не надо совершать. – поддел его Андрей, припомнив попа. – По определению.
– Это тебе еще отольется… Нравоучитель хренов… – Валентин встал со стула и вышел в коридор, хлопнув дверью.
Андрей довольно сощурился в солнечный свет.
– Так тебе и надо. – шепнул он, провожая взглядом посетителя.
Но Валентин неожиданно вернулся снова, наклонился над Андреем и что-то незаметно сунул ему под подушку.
– Это мобильник. Я знаю, что в нейрохирургии их держать нельзя, но от пары звонков ты не сдохнешь.
Андрей старался сохранить безразличное выражение лица.
– Зачем? – спросил он.
– Может номер телефона тебе приснится во сне, может ты вспомнишь его. Не знаю… В любом случае я постараюсь спустить с тебя десять шкур, если ты мне не добудешь технологию двойного сканирования. Или найди девку, или придумывай сам. Мне без разницы.
Он снова вышел, хлопнув дверью еще сильнее.
Боль в ребрах никак не хотела отступить, хотя Андрей уже не смеялся. Она наоборот, потихоньку усиливалась, опускаясь на живот и на ноги. Действие обезболивающего , похоже, закончилось. И вдруг вцепилась в тело и начала рвать, словно стая голодных шакалов.
– Сестра! – закричал Андрей. – Эй! Кто-нибудь!
– Тебе что, хреново? – поднялся с кровати Володя.
Андрей несколько раз кивнул, уже видя перед глазами алые круги. Больше он ничего видеть не мог через крепко сжатые веки. Зубы тоже пришлось стиснуть изо всех сил, но даже это не освободило голову от сокрушительного давления боли.
Хлопнул пневмоинъектор. Ощущение опоры пропало и Андрей почувствовал, как падает вниз в вихре алых осенних листьев. Внизу ждали собаки – красные, под цвет опавшей листвы.
Андрея будили, пробовали накормить обедом, но страшно было выбираться из мира красных собак, где боль так легко уничтожалась движением огненных языков. Он ворочался, отталкивал чьи-то руки, что-то перевернул – мокрое и горячее. Но собаки слизали и это. Санитарка оставила его в покое и снова стало хорошо.
Андрея будили, пробовали накормить ужином. Красные собаки отдыхали после трудной работы, но не хотелось, чтобы они ушли окончательно. Лучше пусть уйдут все остальные. Андрей не стал просыпаться.
Разбудило гудение комара. Он летал кругами и маялся, не зная, куда же в конце-концов укусить. Андрей терпеть не мог комаров, даже не их укусы, хотя и в них приятного мало, но само гудение, которое раздражало гораздо сильнее.
Очень давно Андрей понял способ, которым можно уверенно бить комаров в темноте – в студенческих общежитиях их было особенно много. Надо укрыться до подбородка, тихонько лежать и ждать, когда комар приблизится вплотную к лицу. А когда будет готов сесть на кожу, можно легко прихлопнуть его к щеке.
Андрей замер ожидая, когда зловредное насекомое выйдет на боевой заход. Гудение приближалось, приближалось…
Хлоп!
Стихло. В голове прокатилось несколько волн тошноты, будто в черепе колыхнули мутную воду. Переждав приступ, Андрей обтер ладонь о край простыни.
За окном догорал поздний закат, преломляясь в стакане с водой на тумбочке. Андрей отпил из него только половину – жажда мучила уже не так сильно, как прошлый раз.
Световые узоры на многоэтажках снова напомнили дырочки перфокарты. Но сегодня огней было намного больше, чем прошлой ночью – весь город переливался, перемигивался, словно дома разговаривали друг с другом на своем собственном, никому не понятном световом языке. Проезжающие по дороге автомобили были похожи на густой поток фотонов в волоконном кабеле.
– Жаль, что нет под рукой «компакта»… – шепнул Андрей.
Блики света отражались в широко раскрытых глазах, бродили по замотанному бинтами лицу.
– А ведь это информация, как ни крути, ее можно перевести на язык цифр. Но что из этого выйдет? Просто бессмысленная, совершенно случайная мешанина чисел.
– Что ты опять бубнишь… – раздался недовольный голос – Дяди Коли. – Хоть бы раз угомонился…
