Одри стала звать его Робби, а ее друзья – Робом. Их роман начался весной 1980 года, когда Одри находилась в Нью-Йорке, где снималась в очередном проходном фильме «Они все смеялись». Затем влюбленные перебрались в Швейцарию.
Летом 1982 года Одри оформила развод с Андреа. Тем же летом в возрасте девяноста трех лет умерла близкая подруга актрисы Кэтлин Несбитт. В августе 1984 года, несмотря на все усилия Одри и врачей, умерла баронесса Элла ван Хемстра.
Одри Хепберн с сыном Шоном и любимым мужчиной Робертом Волдерсом
– Без матери я почувствовала себя потерявшейся, – говорила Одри. – Она была моим оплотом, моей опорой. Ее трудно было назвать очень нежной – порой мне казалось, что она вовсе меня не любит. Но она была привязана ко мне всем сердцем, и в глубине души я это всегда знала. К сожалению, отец никогда не испытывал ко мне подобных чувств.
В 1981 году умер Уильям Уайлер, в 1983-м – Джордж Кьюкор. Потери близких и знакомых людей только множились…
* * *
В 1987 году Одри было уже пятьдесят восемь лет. Той же осенью 1987-го Одри и Роб отправились на Дальний Восток. Одна из родственниц Одри работала в дипломатической миссии в Макао, это она пригласила Одри быть почетной гостьей на Международном музыкальном фестивале. В рамках фестиваля должен был состояться благотворительный концерт в пользу Детского фонда ООН.
Из Макао Одри и Роб направились в Токио, где актрисе предложили быть ведущей концерта Всемирного филармонического оркестра. Концерт тоже был благотворительным, в пользу ЮНИСЕФ.
Вернувшись в Швейцарию, Одри Хепберн поняла, что хочет поменять свои жизненные установки, что пришла пора окончательно распрощаться с кино.
– В жизни каждого человека наступает момент, когда он хочет понять самого себя и свои жизненные устремления. Я получила прекрасную возможность. Я могу говорить от имени детей, которые не могут заступиться за себя. Это очень легко, потому что у детей нет врагов. Спасти ребенка – значит получить благословение небес.
Эти слова принадлежат Одри, этими словами она открывала новую страницу своей жизни.
Сначала руководство ЮНИСЕФ в Нью-Йорке и Женеве предложило Одри стать медиасимволом организации – делать публичные заявления, руководить церемониями и благотворительными мероприятиями, выступать по радио и телевидению, собирать средства. Но Одри выбрала роль Посла доброй воли ЮНИСЕФ: с марта 1988 года она путешествовала по всему миру, помогая несчастным, обездоленным детям. За работу Посла доброй воли ЮНИСЕФ Одри должна была получать символическую плату – 1 доллар в год.
В марте того же года Одри и Роб сделали необходимые прививки и отправились в Эфиопию, самую бедную страну мира. Целью поездки было привлечение внимания мировой общественности к ужасающему положению детей. Перемещаться приходилось на военных самолетах, сидя на мешках с рисом, а то и на полу, но Одри никогда не жаловалась. Роберт Волдерс тоже докажет свою состоятельность, через год он начнет работать в ЮНИСЕФ в качестве менеджера Одри, сопровождая ее во все поездки.
Еще не единожды она будет горячо втолковывать журналистам, чтобы те разнесли ее слова по всему земному шару:
– Заботиться лучше, чем убивать. Мы заботимся о собственных детях, когда те переживают сложные моменты, когда они заболевают или получают травму. Мы заботимся о них всегда, всю их жизнь. Если мы можем делать это для собственных детей, то можем позаботиться и о тех безмолвных малышах, которых я видела вчера и сегодня в лагере для беженцев. Я абсолютно убеждена в том, что ответственность за этих детей лежит на нас.
– Нам нужно решить проблему более серьезную, чем болезни и смерть. Мы забываем о темной стороне человечества – об эгоизме, жестокости, агрессии, алчности. Все это ведет к тому, что загрязняется воздух, опустошаются океаны, уничтожаются леса, вымирают тысячи прекрасных животных. Не станут ли следующими жертвами наши дети? Недостаточно только делать им прививки, давать пищу и воду. Мы должны избавиться от привычки уничтожать все, что нам по-настоящему дорого.
В центральных архивах ЮНИСЕФ сохранилось множество материалов, связанных с добровольной работой Одри Хепберн для этой организации.
Возвращаясь домой или в США, или в Европу, она проводила встречи на высшем уровне, давала пресс-конференции, участвовала в программах, посвященных теме помощи детям, встречалась с членами комитета по иностранным делам, давала множество интервью. Темп ее работы был еще более напряженным, чем даже в самые сложные дни и месяцы съемок.
– Во время наших поездок она хотела сделать все, что было в ее силах. Она очень много читала и знала практически все. Но при этом она не пыталась быть матерью Терезой и не стремилась изображать из себя святую.
Так говорил Роб Волдерс. Она же признавалась:
– Это не самоотверженность! Самоотверженность – это отказ от чего-то желанного ради совершенно нежеланного. Я ничем не жертвую. Эта работа – лучший подарок для меня!
Только в феврале 1989 года Одри посетила Гватемалу, Гондурас, Сальвадор и Мексику. Затем она побывала во Вьетнаме, Таиланде и Бангладеш, чтобы обсуждать программы заботы о бездомных детях и правах женщин. В сентябре 1992 года ей позволили отправиться в Сомали, африканскую страну, раздираемую гражданской войной. Последняя поездка стала настоящим испытанием. Едва получив возможность говорить во всеуслышание, Одри бичевала словами:
– Это был настоящий кошмар. Нас окружали похожие на скелеты дети всех возрастов – маленькие и постарше. Все они были на грани смерти. А их глаза! Я никогда не забуду их глаза. Они словно спрашивали меня: «За что?». В глазах этих детей не было света. Большинство из них отказывалось от пищи, потому что они уже не хотели или не могли есть. Невыносимо было видеть, как они умирали прямо у нас на глазах. В одном лагере для беженцев скопилось двадцать пять тысяч человек – и половина из них дети. Все они голодали и умирали.
– Политика должна быть направлена на благополучие людей, на избавление людей от страданий. И о такой политике я мечтаю. Только подумайте: четыреста тысяч сомалийцев живут в лагерях для беженцев! Они страдают от голода и болезней. Их лагеря – это настоящий ад! Они бежали туда, чтобы умереть!
Одри работала на любимой работе на износ. И ее хрупкий организм не выдержал.
