Что же рокового в этой женщине? Какая страсть зреет в ее глазах, в ее теле, в походке? Как удалось зажечь огонь в сердцах не только Поля Элюара и Дали, но и других мужчин? Что это – печать от рождения, талант или игра случая? Слишком много интересующих нас вопросов. Даже если нам не удастся получить ответы на все, мы все же подойдем на шаг ближе к дилемме: любовь Дали и Гала с первого же мгновения встречи и до смерти – миф или реальность? Понять это можно, проследив за жизнью этих двух людей задолго до их встречи. Именно в это время у обоих формировалось отношение к жизни, к людям, к чувствам, к себе самим, в конце концов. Становление характеров через тернии, удачи и неудачи в личной жизни и творчестве в какой-то степени определило в последующем их отношении друг к другу. Что было бы, если бы Гала не пережила страсть, исходящую от первого поэта Франции? Ту страсть, что помогла ему стать великим поэтом, сделав одновременно его великим и несчастным. Как и насколько можно любить, зная, что твой бывший возлюбленный оплакивает свое разбитое сердце?.. Зачитывающиеся романами Достоевского и Толстого обречены или быть несчастными, или приносить несчастья. Елена Дьяконова самозабвенно любила этих русских писателей. Она даже привезла их книги в Клавадел и перечитывала, сидя в снежном раю. То, что это рай, стало понятно намного позже, когда Елена, после горного санатория вернулась на Родину. Шел апрель 1914 года.
О том месте, где пребывает Елена, французская писательница Доминик Бона в книге «Гала» рассказывает так: «Санаторий больше похож на больницу: белые стены, запах дезинфицирующих веществ, стерильная чистота напоминают о том, что здесь сражаются с микробами, соблюдая строжайшую гигиену. Чтобы избежать заражения, часто проветривают общие помещения, моют стены и полы жавелевой водой, кипятят белье, ополаскивают спиртом плевательницы – единственное украшение этого сурового заведения, призванного обезоруживать пыль и сохранять атмосферу стерильности.
Дом для отдыха, выбранный благодаря его высокогорному расположению и близости к лесу, который служит ему защитой, санаторий является чем-то вроде тюрьмы: проживающие в нем похожи на добровольных затворников, приехавших сюда, чтобы подчиниться жесточайшей дисциплине – единственному, что способно помочь им выпутаться. …Гала помнит выражение страха в глазах близких, страха вызванного одним названием болезни (как потом это будет с раком или спидом: достаточно лишь их упомянуть). Ей знакома тревога тяжелобольных – та, что бродит ночами по комнате, в то время как эхо разносит по гулким коридорам приступы зловещего кашля безнадежных больных. Даже если врачи утверждают, что болезнь девушки в зачаточном состоянии и у нее чахотка в легкой форме, она может считать себя приговоренной к более или менее отдаленному трагическому исходу. Гала думает, что дни ее сочтены и она умрет молодой. Отсюда ее неудержимое стремление жить.
В стенах лечебного пансионата
Девушка приехала в это «орлиное гнездо», чтобы спасти свою плоть, продлить молодость изнурительным лечением с помощью чистого воздуха, хорошего питания и отдыха. Ради этого она совершила такое большое путешествие и согласилась на временную ссылку. Врачи категоричны: в начальной стадии болезнь можно приостановить. Для этого достаточно строго следовать правилам гигиены. Правило первое: вдыхать поглубже горный тонизирующий воздух; второе: есть за обе щеки – усиленно питаться; третье: следить за собой, отдыхать и развлекаться, не забивать себе голову мыслями о своем несчастье, находить способы отвлечься от меланхолии. Больные туберкулезом получают уроки морали, способной помочь им продлить жизнь.
Больница, роскошная тюрьма… Санаторий Клаваделя напоминает еще и дворец, плывущий над снегами. Пребывание в нем похоже на кругосветное путешествие. Случается, что здесь поют и танцуют. Каждый здесь озабочен мыслями о себе и безразличен ко всему остальному на планете, которая с каждым днем отдаляется все больше. На борту этого наткнувшегося на гору корабля время будто застыло и дни кажутся бесконечными. Если бы не преследовала мысль о болезни, все было бы похоже на превосходные каникулы».
И все же вопрос, почему близкие ни разу не навестили Елену в долгие месяцы пребывания за границей, мучает не только нас с вами. Почему отчим, о любви которого к падчерице и об их взаимном уважении нам втолковывают в некоторых книгах, так ни разу не удосужился выбраться в Швейцарию; ведь ездил же он за границу во время лечения Елены. Подобное путешествие для обеспеченной семьи не представляло собой нечто из ряда вон выходящее. И, значит, в семейном шкафу этого рода имелись свои скелеты, тайну которых мы попытаемся разгадать.
Вот и Доминик Бона задалась тем же вопросом. «Девушка в таком нежном возрасте осталась наедине со своим недугом. В то время как других больных навещают мать, брат, сестра или хотя бы друзья, чтобы живым участием поддержать в выпавшем на их долю испытании, она получает только письма. Это всех удивляет, так как посещения все же разрешены, несмотря на риск заражения, и крайне редко бывает, чтобы семья так надолго покинула близкого человека в плену у болезни, губительные последствия которой столь очевидны. Может быть, матери и отчиму не хватало средств, чтобы приехать к ней? Это кажется маловероятным, потому что они сами выбрали этот один из самых дорогих пансионов в Швейцарии. Отчима держат в Москве дела? Но какая причина мешает неработающей матери навестить дочь, находящуюся в разлуке с ней больше года? У родителей были основания надолго отлучить от дома дочь, трудно переживающую подростковый возраст, изолировать ее, чтобы излечить от невроза – в те времена говорили «от нервов» – спасительным отдалением?.. Ответ на этот вопрос знает лишь Гала. Она никогда не рассказывала о причинах своего первого разрыва с семьей. Санаторий на некоторое время становится ее родным домом. Из всего этого можно судить о силе ее характера, способности противостоять неизвестности, не раскисая и не жалуясь. По словам сестры, Гала всегда мечтала о путешествиях и приключениях. На перроне вокзала в минуту расставания плакала только мать».
Забегая далеко вперед, скажем, что впоследствии она учила своих возлюбленных легко расставаться с семьей, с традициями и устоями многих поколений. Став бунтаркой под влиянием «либерала» отчима и матери – имевшей на руках четверых детей, но прыгнувшей едва ли не со смертного одра отца в объятия другого, Гала приветствовала независимость всех своих избранников.
Исследователи жизни будущей Музы также отмечали черты ее характера и поведения, к которым стоило бы присмотреться психологам и психиатрам. Что, без сомнения, стало бы ключиком к шкафу с пресловутыми скелетами. «Восемнадцатилетняя Гала – нелюдимая, холодная, суровая, раздражительная, одинокая. Девушка до такой степени замкнута, что это наводит на мысль: не скрывает ли она что-нибудь? Есть ли ей о чем умалчивать? Тайна происхождения? Болезненные воспоминания? А может, она предпочитает навсегда отделаться от своего прошлого, чтобы не оживлять, думая о нем беспрестанно, неизбежное страдание. Елена ничего не говорит о своем прошлом, о своей биографии. Любой вопрос о предыдущей жизни выводит ее из себя».
