* * *
Игорь полз по узкому проходу. Земля словно сдавила его со всех сторон. Громов ощутил запоздалое раскаяние: зачем он вообще сунулся в эту чертову дыру? Зачем послушал безумного старика? Сейчас шлепали бы себе спокойно по туннелю. Не надо было идти у Профессора на поводу. Ведь даже если самому Игорю удастся тут пролезть, остальные ни за что не решатся следовать за ним. А Профессор и вовсе застрянет. «Надо возвращаться», – подумал Игорь, но обнаружил, что он уже не может ползти назад. Он торчал в земляной норе, как плотно пригнанная пробка.
Игоря охватила паника. Он так и останется здесь, он задохнется! Может, остальные догадаются, что его надо выручать? Придут, попробуют вытащить? Но сколько еще времени ему ждать? И вдруг он понял: никто не придет и не спасет. Он же сам велел за собой не ходить и ждать до истечения часа!
Вот они подождут его час. Может быть, даже два. И отправятся обратно. А он в этой земляной дыре будет постепенно умирать от голода и жажды. Или явится какой-нибудь хищник, привлеченный запахом, и будет постепенно объедать его, беспомощного. И даже если крупных хищников здесь не водится, то наверняка есть крысы. Полчища вечно голодных серых зверьков с острыми зубками. Скоро они учуют его… и лучше не думать, что будет тогда.
Игорь сжал зубы. Нет. Не станет он паниковать. Нельзя назад – попробуем вперед. Медленно, сантиметр за сантиметром, он преодолевал расстояние и вдруг почувствовал, что нора расширяется. Он уже мог двигаться свободно. Потом ход расширился настолько, что Игорь смог идти, лишь чуть-чуть нагибая голову. Зато он почувствовал резкое зловоние – словно бы сдохло животное или поблизости находился очень давно не мывшийся человек. Громов сделал еще несколько шагов, и тут сбоку на него кинулся кто-то невероятно вонючий.
Игорь двинул нападавшему на ощупь и, видно, попал в челюсть – тот охнул и отлетел в сторону. Но Громов и сам не удержался на ногах – от резкого движения ноги разъехались на жидкой глине. Упав, он приложился виском обо что-то твердое. Накатила противная слабость, в глазах потемнело. Сказывались недавние травмы. Тот, другой, немедленно навалился сверху, схватил за горло, пытаясь сунуть Игоря головой в лужу. И ему это почти удалось. Игорь уже задыхался, как вдруг нападавший дернулся, обмяк и лежал теперь на нем без движения, придавливая к земле.
Подождав чуть-чуть, Игорь вывернулся из-под вонючего тела, пошарил по сторонам. Пальцы наткнулись на ботинок. Мало того – он был обут на чью-то ногу. Другой рукой Громов нащупал, наконец, фонарик. Щелкнул рычажком. «Отличный ботинок, хороший выбор, – скользнула в голову идиотская мысль. – Толстый, с ребристой подошвой, почти новый». Хозяин ботинка явно знал толк в обуви и был человеком небедным. Луч скользнул вверх, осветил стоящую над ним фигуру в костюме химзащиты, но с непокрытой головой. И когда луч света упал на лицо, Игорь понял, что перед ним женщина.
Незнакомка стояла спокойно, давая себя рассмотреть. В одной руке она держала пистолет, опущенный дулом вниз. Но Игоря не обманывала расслабленная поза – он чувствовал, что женщина начеку. Если что, пустит оружие в ход быстро, не раздумывая.
Он с усилием поднялся. Женщина молча наблюдала за ним. Совсем молодая, лицо самое обычное: скуластое, с маленьким носиком, волосы неопределенного цвета, пожалуй, темно-русого. Стриглась явно сама – челка неровная, косая, с одной стороны волосы закрывают чуть ли не пол-лица и ухо, с другой – ухо открыто. Аккуратное вполне ушко. Игорь мог бы поклясться – неровная прическа сделана сознательно, а не оттого, что зеркала под рукой не оказалось. Конечно, в метро с парикмахерами было туго. Стригли чаще всего друг друга, кто как умел. Попадались очень способные мастера, но к ним стояли в очередь, и они заламывали высокие цены за работу. Естественно, больше этот вопрос волновал женщин. Мужчины чаще просто брились наголо, а потом так и ходили, пока волосы опять не становились чересчур длинными.
«Да, – подумал Игорь, – женщина есть женщина. Думает о внешности, даже когда и любоваться на нее особо некому». А впрочем, почему – некому? Вот, попался же он на пути, и другие, наверное, попадаются. Он перевел взгляд ниже. Костюм измазан глиной, но на груди можно разглядеть овальные металлические вставки. На руках – черные кожаные перчатки с обрезанными пальцами. Видно было – вся экипировка тщательно продумана.
Громов перевел взгляд на тело, валяющееся под ногами. Тощий человек в лохмотьях, весь в крови. «Видимо, она его ножом пырнула», – без особого удивления подумал Игорь. В метро он уже всякого успел насмотреться, и женщины, умеющие за себя постоять, ему встречались тоже. «Значит, это она меня спасла», – понял он и, откашлявшись, сказал:
– Спасибо.
Девушка все так же задумчиво глядела на него.
– Куда ты идешь? – спросила она наконец. Голос был мягким и приятным.
– Да вот, хотели тут дорогу в метро разведать, – хрипло ответил Игорь. – Говорят, тут станция Кузнецкий мост недалеко.
– Так ты не один? – подняла бровь спасительница. – Кто еще с тобой?
– Старик, женщина и девочка. Они ждут меня недалеко отсюда, – ответил Игорь, удивляясь, что ему и в голову не приходит ослушаться или хотя бы поинтересоваться, в свою очередь, – зачем она его расспрашивает? В конце концов, он тоже мог бы спросить, откуда она взялась и что здесь делает. Только чувствовал – не стоит. Да и пистолет в руке девушки как-то не располагал к болтовне.
Услышав про девочку, незнакомка будто вздохнула слегка. И Игорь не удержался – все же спросил:
– Чем ты его? Ножом?
– Ножом. А тебе какая разница?
– Просто удивился. У тебя, вижу, пистолет есть.
– Есть. Но в этих подземельях лучше не стрелять без крайней необходимости, – негромко сказала она. – Тут от малейшего звука потолок может обрушиться тебе на голову.
Девушка невесело усмехнулась, а потом нахмурилась – словно раздумывала. Игорь ждал. Наконец она, видимо, что-то для себя решила.
– Здесь не выйти в метро, – сказала она. – Конечно, если знать все тайные ходы, то можно было бы попробовать. Но вы одни заблудитесь, а провожать вас мне некогда. Возвращайтесь обратно, к реке, идите вверх по течению. Там перед водопадом на берегу живет старуха, она покажет вам путь к Сухаревской или к Проспекту Мира. Это будет вернее.
– Спасибо, красавица, – сказал Игорь. – Скажи, как звать тебя?
– Зачем тебе это знать? – насупилась незнакомка.
– Ну, как зачем? Чтобы я знал, кому спасибо говорить утром и вечером за свое спасение.
– Обойдешься! – неожиданно резко произнесла девушка. – Много будешь знать – не доживешь до старости. Лучше тебе вообще про меня помалкивать. Впрочем, мужчины треплют языками не меньше, чем женщины.
– Что ж, тогда – счастливого пути! – попрощался Игорь.
Незнакомка еще минуту-другую глядела на него, как бы в нерешительности. Затем резко развернулась и исчезла в темноте, кинув на ходу негромкое: «Прощай!»
