Боевые действия распространились широко в Закавказье. По сообщению аль-Масуди: «Войско высадилось в Иране, Дилеме, Табаристане, Абескуне, Нефате, Антропатене…» Однако ни поддержки от местного населения, ни антиарабских восстаний тогда не последовало.
К тому времени Аббасидский халифат под влиянием народных и сеператистских движений уже столетие разваливался на отдельные куски. Однако в этой части исламского мира он был ещё силён. Тахариды Ирана и Саманиды Средней Азии подчинялись халифу багдадскому. Эти династии как раз и были основаны теми военными вождями новой знати, местной по происхождению, кои разгромили народные движения «сурх алем», т. е. краснознамённых.
Идеологами восстаний в халифате выступали проповедники из секты хуррамитов, развившейся из секты маздакитов. Тут следует заметить, что маздакиты ещё в VI веке, то есть до арабского завоевания Персии-Ирана, – выступали с лозунгами возвращения истинной зороастрийской веры и «за власть простого народа». Главной движущей силой сего движения были иранские евреи-маздакиты, они и захватили власть после победы восстания. Но, поскольку после прихода к власти маздакитов гнёт наоборот лишь усилился, новое народное восстание смело также и их. Тогда все евреи были изгнаны из Ирана за Кавказский хребет. Они впоследствии и поселились среди хазар, а затем стали правителями в Хазарском каганате, возвратясь под влиянием проповеди раввинов в иудаизм (вероятно, караимского толка).
Хуррамиты же, явившиеся потом в халифате, сами ранее были персами-маздакитами, и они сохранили те же лозунги и идеи освобождения от гнета богатеев. Но к тому времени идеи ислама уже укрепились и среди простых персов, обращённых в правоверие после арабского завоевания. И потому в области религии хуррамиты, кроме дуалистических идей, имевших в основе поздний зороастризм и манихейство (о борьбе равновеликих сил добра и зла), приняли также и созвучные им идеи ислама о равенстве всех людей перед Аллахом.
Полагаю, что на секту хуррамитов, с которыми сохранялись идеологические связи через маздакитов-хазар, и хотели опереться хазары-язычники, а также русы и аланы – ариане как ведославного, так и христианского толков. Однако в персидских землях после нескольких восстаний и гражданских смут, продолжавшихся полвека, хурритское подполье было окончательно разгромлено. И варяго-русскую рать воеводы Гойды в Антропатене встретили иранские и арабские войска под предводительством ширванского шаха Али ибн Гистама.
И тогда Гойде, потерявшему в сражениях с персами и арабами треть войска, пришлось отступать обратно к Каспию и уходить обратно в столицу Хазарии – Итиль.
В Итиле вскоре узнали о возращении ослабевшей русско-варяжской «языческой» рати с добычей и пленными мусульманами. А надо сказать, что в столице зрело недовольство языческой властью, подогреваемое, полагаю, иудеями, которые были озлоблены из-за отрешения от власти своего правителя.
Расклад сил в столице изменился. Мусульманских воинов вкупе с христианами теперь стало больше, чем язычников. И тогда мусульмане подняли восстание. Явившись к кагану Арслану, они заявили: «Не хотим тебе повиноваться, ибо ты позволяешь россам лить кровь и пленять правоверных».
Арслан не желал ссоры с мусульманами. Он, по языческому и арианскому обычаю, стремился быть правителем всех подданных. И он известил о том воеводу Гойду. А тот сошёл на берег с ратью, вознамерившись покарать восставших против власти языческого князя.
Хазарское блюдо. VIII в.
Был спешно послан гонец с вестью о восстании в Итиле и к князю Игорю. Тот вёл кровопролитную войну с Византией в Болгарии на Дунае. Узнав о событиях в Итиле и пленении Арслана, князь Игорь Старый посадил большую часть своего войска, около 30 000 ратников, на 600 ладей и пошёл через Чёрное и Азовское моря на помощь. Но, разумеется, уже не мог поспеть. Наша летопись относит последовавшие походы Игоря к 920-му и 921-му году, но, скорее всего, эти даты опять-таки арианские, и дело было восемью годами ранее.
Также гонец был послан и на булгарскую границу, где пребывало хазарское войско, состоявшее из обращённых в иудаизм половцев-куманов, возглавляемых принцем из рода Калги, Иосифом. Сей был много ближе и, наверное, мог бы поспеть, но… не поспел. Не случайно же его прозвали «трусливым Иосифом».
Воеводе Гойде пришлось одному сражаться как с мусульманами, так и с примкнувшими к ним хазарами-христианами. Иудеи же, которые, судя по всему, и затеяли всю эту смуту, отрешились от участия в распре и не примкнули ни к одной из сторон. К тому же, вспомним, хазаро-иудейское войско было заблаговременно удалено из столицы. И пока язычники, мусульмане и христиане взаимно уничтожали друг друга, – иудеи копили силы, дабы воспользоваться плодами смуты.
В той битве под стенами Итиля, по свидетельству аль-Масуди, от рук мусульман и христиан пали около 30 000 язычников русов и варягов. И, разумеется, – о чём он умалчивает, – пало не меньше их противников. А значит, полегли чуть не все воины-русы, варяги и те из хазар, что не исповедовали иудаизм, не менее 60 тысяч ратников! Это было всеобщее поражение, означавшее закат Хазарии.
И всё же поле битвы тогда осталось за мусульманами. А разбитый воевода Гойда с небольшим отрядом из 5 000 ратников отступил. Он стал подыматься вверх по Волге к границе с Булгарией, желая соединиться с хазарами принца Иосифа, которые выжидали, как будто оставаясь верными Арслану.
Но и последние надежды Гойды оказались тщетны, с ратью Иосифа он разминулся. Незадолго до сего иудейское войско «трусливого Иосифа» бежало от булгаро-русского ополчения Олега Вещего. Причём его родной брат, придерживавшийся, кстати, иной веры (языческой, полагаю) и имевший имя Алан, вместе со своими ратями убегать не стал, принял бой и был пленён булгарами.
И так Иосиф, убегая от варяго-булгарской рати и предав даже своего брата, намеренно обошёл отряды Гойды, и так предательски выдал и его старому противнику – Олегу, коего Гойда некогда изгнал из Киева.
Корабли Олега перекрыли путь ладьям Гойды так, что прорваться в Ростов удалось только одной из них. Две тысячи воинов Гойды погибли сразу в сражении с Олегом на реке, а оставшиеся три тысячи ратников добивало уже на суше булгарское войско, их загнали в овраг и расстреляли стрелами.
И сам князь Гойда был ранен, а потом его шею захлестнул аркан булгарского князя Барыка (это и стало причиною смерти). А после битвы, на тризне по павшим воинам, булгарский князь свершил древний обряд, повторяющий в мистерии смерть-воскресение Одина на древе, подобную также казни бога кельтов Езуса, евангельского Христа или арианского Буса Белояра. Он повесил Гойду на священном древе на реке Дяу-Шир со словами: «Послужи, о храбрейший, нашему Богу Тангре, и пусть он возродит тебя вновь уже на нашей земле!»
Согласно Булгарской летописи, проведение подобного обряда почиталось великой честью, ибо иных врагов по обычаю гуннов сжигали. И потом, сыну своему Барык дал имя Антыш, что значит по-булгарски «норманн», надеясь, что Гойда так возродится в нём. И здесь заметим, что имя Гойда (или Гуд, Худ) в германских наречиях означает Бог (God), что говорит о почитании сего великого воина «обретённым богом».
