– Ты тоже знала об этом… – шепотом подвел итог Данилов.
– Давай оставим эту тему. А не то мне придется тебя арестовать.
– Да мы с тобой оба, по-моему, под статьей ходим.
– Благодаря тебе, между прочим, мой дорогой. Все, хватит болтать. Я засыпаю.
И буквально через минуту ее большое тело обмякло в руках Алексея. А спустя мгновение и он провалился в глубокую черную бездну.
Полковник Петренко
Все, с кем раньше Петренко контактировал по службе в Краснодарском крае, нынче пребывали на пенсии. Слава богу, в записной книжке сохранились мобильные номера. И Сергей Александрович позвонил полковнику Стычкину, который ушел в отставку с должности заместителя начальника краевого управления тайной полиции и с которым у него сохранились деловые, но доверительные отношения. После церемониального кратко-вежливого опроса о житье-бытье и здоровье Петренко попросил Стычкина узнать, почему нынче утром произошла облава на турбазе строителей и каковы ее результаты. И числятся ли в крае в розыске, по линии тайной, обычной или дорожной полиции, товарищи Зубцов, Кононова и Данилов. Стычкин обещал выяснить и перезвонить.
Звонок раздался через пару часов. Вот что краснодарский полковник сообщил Петренко. Команда провести профилактическое мероприятие в отношении туристов, проживавших на заброшенной базе строителей, поступила из Москвы, из центрального аппарата службы. Всех отдыхающих приказано было доставить в отделение полиции, каждого переписать: кто таков, откуда, чем по жизни занимается. Со всеми провели профилактическую беседу: неформальная организация, в которой они, дескать, состоят, имеет все признаки террористической. Поэтому, мол, мы вам советуем немедленно турбазу покинуть и продолжить свой дальнейший отдых в любом другом месте ЧПК (Черноморского побережья Кавказа) или ЮБК (Южного берега Крыма), тем более что побережье наше теперь огромное и мест прекраснейших полно. А с товарищами, сказано было им, с которыми вы познакомились в ходе отдыха, вам лично, чтобы избежать неприятностей, лучше никаких отношений не поддерживать. А тем более с руководителем организации, неким гражданином Зубцовым. После этого все задержанные в ходе облавы были освобождены, их даже вернули назад в лагерь, где им было предложено собрать пожитки и покинуть заброшенную турбазу.
Сказанное не распространялось лишь на одного из присутствовавших на базе – гражданина Зубцова. Его требовалось задержать на срок до тридцати суток как подозреваемого в терроризме. Однако как раз с вышеназванным гражданином арест ни на какой срок не получился. Он таинственным образом исчез перед самой облавой и до сих пор не найден. Разумеется, данный гражданин объявлен в розыск.
А что касается Кононовой и Данилова, то никто их, включая дорожную полицию, ни за какие деяния не разыскивает. Петренко оставалось лишь гадать: то ли полицейский патруль, пытавшийся задержать троицу, сам решил не поднимать волну, то ли их начальство проявило нерасторопность. Во всяком случае, новость о том, что Варя не в розыске, была из разряда хороших.
А вот почему в розыск объявили Зубцова и зачем проводили «профилактическое мероприятие» на берегу – вопрос. Неужели эта компания отдыхающих во главе с отставником настолько волнует российское руководство? Во всяком случае, облава случилась после того, как он, Петренко, сообщил точное местоположение секты куратору. А того явно волновала эта проходная, невинная, на первый взгляд, тема – три раза переспрашивал! Но если одно событие (облава) происходит после другого (рапорт Петренко куратору), это ведь не обязательно значит, что оно происходит вследствие, не правда ли? Но и в совпадения Петренко не очень верил. Поэтому требовалось понять, чем вызван столь пристальный интерес властей к Зубцову.
А пока стоило сообщить Варе новости определенно хорошие: она лично и ее приятель Данилов не находятся в розыске. Пусть возвращаются в Москву.
Данилов
Он проснулся от телефонного звонка. Несколько мгновений Алексей пытался вспомнить, где он находится и что за телефон звонит. Потом всплыло: он в палатке на берегу речушки с неведомым названием, в одном спальном мешке с Варей. А рядом, в другом спальнике, почивает Зубцов. И где-то совсем рядом звонит-разрывается мобильник, прямо внутри их мешка, – тот самый подержанный телефон, что Варвара купила вчера, когда они вышли из автобуса на трассе М‑4 на окраине города Малинска. Он хорошо слышал, как Варя влажным со сна и бесконечно милым хрипловатым голосом говорит: «Слушаю». А потом: «Да, папа… Хорошо, папа… Я все поняла…» Он догадался, что звонит, наверное, Петренко. Девушка очень быстро закончила разговор, а потом прошептала Данилову на ухо:
– Мы с тобой не в розыске. Можем вернуться в Москву. Он уточнил: – А Зубцов?
– С ним сложнее, – уклончиво ответила она. – Но все равно надо вставать, собираться.
Они поднялись. В палатке рядом с ними экс-полковника не оказалось. Он уже успел развести костер и кипятил в котелке воду для кофе.
За утренней трапезой Варя объявила:
– Мы с Даниловым в розыске не числимся, поэтому можем вернуться в Москву.
– А мне, как я понимаю, – покивал отставник, – надо переходить на нелегальное положение…
Девушка не стала его разуверять.
Начали сниматься со стоянки, собирать вещи. Экс-полковник вдруг сказал:
– Так как у меня, други мои, теперь начинается новая, увлекательная подпольная жизнь, хочу попросить вас о небольшом одолжении.
Вежливый Данилов кивнул:
– Слушаю вас.
– Надо встретить в аэропорту одного американца. Определить на постой.
– Что за американец? – деловито спросил Алексей.
– Шпион, – хмыкнул Зубцов. – Русский по происхождению, языком владеет лучше всех нас, вместе взятых. А по профессии – шпион и убийца. Я не шучу. Он, правда, давно не у дел, зато свои преступные деяния некогда совершал на территории России, точнее, Советского Союза, давно это было. Но дела творил такие, что срока давности не имеют, поэтому гость наш, можно сказать, прямо в пасть ко льву суется. Но все равно приезжает, потому что осознает то, что понимаю и я: медлить нельзя, и все мы, все человечество, под угрозой. А по сравнению с тем ужасом, который угрожает всем людям и нашему общему дому, все наши прежние, человечьи разногласия и даже непримиримая вражда кажутся мелкими и малосущественными.
Данилов вопросительно глянул на Варю, она развела руками: «Делай, как знаешь. Я умываю руки».
– Ему, моему американскому приятелю, будет очень важно поговорить именно с вами, Алексей, – продолжил военный пенсионер.
– Почему вдруг?
– Возможно, он наведет вас на правильные мысли. И заставит видеть нужные сны.
Они оставили, по просьбе Зубцова, в его пользование палатку и один из спальников. Попрощались на берегу речушки.
– Я выйду с вами на связь, – сказал отставник, обращаясь к одному только Данилову. – Моего американского приятеля зовут Юджин Макнелли, ему под восемьдесят. А прибывает он послезавтра, из Нью-Йорка, авиакомпанией «Дельта», рейс номер тысяча одиннадцать. Я предупрежу его о вас, Алеша. Поговорите с ним.
