Первым взял себя в руки Уильям.
— Тем не менее это сделал один из нас, — резко сказал он. — Теперь нужно решить, что мы будем делать дальше.
Кристофер принялся постукивать ногой об пол.
— Полагаю, следует кому-нибудь сообщить, — сказал он.
— Если этот чертов придурок не признается, — медленно произнес Филипп, — больше ничего не остается. По крайней мере я так думаю, — нерешительно прибавил он.
— Кроме как известить полицию, — вставил Уильям.
Я предпринял последнюю попытку:
— Было бы жаль втягивать всех в расследование убийства. Вы представляете, какие вас ждут мучения и на сколько вопросов вам придется ответить?
— Будет настоящий ад, — с горечью заметила Тоня. — Для всех.
— Ничего не поделаешь. — Голос Уильяма был тверд. — Мы должны как можно скорее сообщить полиции. Рано или поздно убийца среди нас будет найден, и тогда его или ее…
(Это «или ее», всегда вызывавшее у меня улыбку, когда встречалось в официальных документах, теперь звучало нелепо, потому что я почувствовал, как вздрогнула Эвис.)
— …ждет «довольно неприятная смерть».
Снова наступила тишина, и каюта с низким потолком казалась душной и заполненной страхами, которые обычно осаждают нас в темноте. Эвис начала всхлипывать. Через секунду молчание прервал голос Уильяма:
— Это все. Больше не о чем говорить. Я вызываю полицию.
— Не лучше ли позвонить в Норидж, чтобы прислали опытного детектива? — предложил Кристофер. — Если явится деревенский полисмен, нам понадобится не один час, чтобы все ему объяснить.
— Хорошо, — согласился Уильям. — Мы с Кристофером и Йеном отправимся на шлюпке в Хорнинг, а оттуда позвоним в Норидж. Кристофер и Йен будут грести, а также следить, чтобы никто не убежал. Не забывайте, что мы все под подозрением.
— Разумеется, — сказал я.
— А это значит, — задумчиво произнес Кристофер, — что полиция захочет держать нас под наблюдением. Где нам ночевать? Не можем же мы спать на яхте.
Уильям кивнул.
— Лучше перебраться в какой-нибудь отель, — предложила Тоня.
— Не очень удобно. Случившееся привлечет к нам внимание… — возразил Уильям.
— Придумал! — воскликнул Кристофер. — У меня есть приятель, которому принадлежит одно из тех больших бунгало напротив Поттер-Хейгема. Он отдаст его в наше распоряжение, и, потеснившись, мы все там поместимся.
— Вместе с полицейским, если потребуется, — рассмеялась Тоня. — Знаешь, Филипп, я обожаю полицейских.
— Великолепно, — сказал Уильям. — Если ты сможешь все устроить, так будет гораздо удобнее. Никто нас не побеспокоит, пока полиция не сделает все необходимое.
— Значит, сегодня ночуем там, — согласился я.
— Есть еще кое-что, — произнес Уильям, потирая подбородок. — Придется жить в замкнутом пространстве, а от всякого рода подозрений нам никуда не деться. Мы будем действовать друг другу на нервы. Вопрос в том… как нам себя вести?
— Словно ничего не случилось, — сказала Тоня.
— Но разве такое возможно? — возразил Кристофер. — Предлагаю, чтобы мы старались вести себя точно так же, как прежде, но чем скорее все прояснится, тем лучше.
— Я не это имел в виду, — нетерпеливо перебил Уильям. — Будем ли мы шпионить друг за другом, пытаясь вычислить убийцу?
— Как можно, — запротестовал Филипп. — Мы же не полиция.
— С другой стороны, — твердым голосом продолжил Уильям, — привычка убивать может оказаться заразительной. А мне совсем не хочется, чтобы меня застрелили словно кролика.
— Единственный выход — вести себя по возможности нормально. — Слова прозвучали крайне неубедительно даже для меня самого, и я поспешил прибавить: — Можно выработать жесткие правила, что позволительно делать, а что нет.
— Думаю, это разумно, — согласился Уильям, а затем подвел итог: — Вот и договорились. Пойдем попробуем вызвать полицию и договориться относительно бунгало.
Уильям с Кристофером быстро вышли из каюты и поднялись наверх через носовой люк — этот путь вел на сверкающую палубу, к залитой солнцем реке, в то время как кормовой располагался слишком близко от зеленого тента. Тоня и Филипп, держась за руки, последовали за молодыми людьми. Я тоже повернулся к выходу, но тут раздался голос Эвис:
— Йен, прошу вас!
— Милая моя. — Я повернулся к девушке. Ее лицо было жалким, утонченная красота поблекла от слез. — В чем дело?
— Полицейские заподозрят меня. Я точно знаю.
Я положил руки ей на плечи.
— Ну, вы ведете себя как неразумный ребенок. — Мне с трудом удавалось сохранять строгий тон. — Почему они должны так думать?
— А им ничего другого не остается. Разве вы не знаете: я следующая после Роджера наследница всех денег дяди? Йен, они будут уверены, что это сделала я. Меня повесят…
— Разумеется, нет. Абсолютно исключено. — Мне хотелось успокоить ее.
— Меня повесят. — Эвис дрожала. — Йен, вы должны доказать, что я этого не делала. Убийца кто-то другой. Вы должны доказать, Йен.
Меня охватило чувство беспомощности. Я никогда не считал себя хуже других: я наблюдателен и хорошо запоминаю детали, однако мой ум просто не приспособлен для разгадывания головоломок. Совершенно очевидно, что решение такой задачи мне не по силам, но я не мог заставить себя признаться в этом девушке, которая умоляюще смотрела на меня снизу вверх, пытаясь сдержать слезы.
— Постараюсь, — промямлил я и вдруг вспомнил о человеке, который лучше всех моих знакомых подходил для того, чтобы разгадать тайну смерти Роджера; ему, как никому другому, можно доверить эту тайну, когда она откроется.
Тем не менее мне не удалось подавить страх перед последствиями, которыми чревата правда об убийстве.
— Вот кто нам нужен, — победоносно объявил я. — Вы когда-нибудь слышали о Финбоу?
— Да, — кивнула Эвис.
— Попрошу его все выяснить. Не волнуйтесь. А теперь мне нужно идти — Уильям ждет.
Пришлось оставить ее в каюте, одинокую и печальную.
Я спустился в шлюпку. Там уже сидели Уильям и Кристофер, сердито поглядывая друг на друга.
— Говорю тебе: греби. — Голос Уильяма звучал резко.
— Мой дорогой Уильям, — отвечал Кристофер. — В данный момент мы вручили тебе бразды правления, но ты должен осознать, что твое слово отнюдь не является законом.
Уильям поджал губы.
— Дело не в этом. Просто ты гребешь лучше меня — а нам нужно попасть в Хорнинг как можно скорее.
— Ладно. — Кристофер пожал плечами. — Это уже гораздо логичнее. Хотя лучше бы ты сначала объяснял, а потом командовал.
