— Мама, — оторопел Костя, — что ты несешь? Как это понимать — «назло Шарову»?
— Ничего, я ему отомстила, — истерично захохотала вдова мэра, — троих сыновей родила, а у Шарова три тупые девки получились. Конец его фамилии! И не будет моего благословения на женитьбу Максима на дуре Ольге!
— Жаба! — подпрыгнула младшая дочь Василия Петровича. — Смотри не тресни от злобы, говно во все стороны брызнет.
Каролина вскочила и сжала кулаки. Ольга тоже встала, наклонила голову, сделала шаг к креслам, в которых расположились Бражкины. Константин схватил за руки мать, Аня в ту же секунду вцепилась в сестру.
— Они не могут идти в загс, — простонала Светлана Алексеевна, — ведь сейчас выяснилось, что наши дети состоят в близком родстве.
— Кто это знает? — хмыкнула Оля. — Если болтать не будете, правда не вылезет. А Бундт надо язык отрезать. Папа, ты же ради меня на все пойдешь, да? Макс, милый, почему ты молчишь?
— Так, все сейчас сядут и будут слушать Татьяну, — скомандовал Иван Никифорович. — Сергеева, продолжай!
Я выпрямилась.
— Полагаю, Максим не говорит ни слова, потому что догадался: гости из Москвы выяснили всю правду о доме колдунов Кудрявцевых. Наверное, нет необходимости рассказывать собравшимся легенду про Чубареку и ведьмаков?
— А что с той развалюхой? — удивился Василий Петрович. — Она еще цела? Мне в детстве няня сказки про дух водяного на ночь вещала, жуть как его боялся.
Я обстоятельно рассказала про Николая Фатеева, Евдокию Хвостову, фирму «Брау» и роскошную отделку дома, а также о том, как мэр обманул жену, прикинувшись, будто беседует с ней по телефону из своего офиса.
— Намекаете, что у отца была любовница? — побагровел Семен. — Чушь! Папа и мама обожали друг друга.
Я повесила на доску очередной лист.
— Это информация от мобильного оператора. Можете удостовериться: судя по сигналу, мэр за пару минут до смерти находится неподалеку от домика Кудрявцевых. И послушайте показания девочки Люси. Тише, пожалуйста, я включу диктофон…
Когда звонкий голосок ребенка стих, Раиса, жена Константина, швырнула в меня бутылку минеральной воды и крикнула:
— Вы девчонке заплатили!
Я ловко увернулась от стеклянной емкости, та угодила в стену, разбилась и дождем осколков осыпалась на паркет.
— Спросите у свекрови, она, похоже, в курсе измен мужа, — спокойно предложила Антонина невестке Бражкиной.
Рая подбежала к Каролине, присела перед ней на корточки и заглянула в глаза.
— Скажи, она лжет?
Каролина расплакалась, Раиса вскочила, вернулась к мужу и прижалась к нему.
— Мама, — прошептал Костя, — творится настоящее безумие.
— А еще нас упрекали! — обрадовалась Оля. — Подумаешь, бабушка налево сходила, сто лет назад все у них с дедом Бражкиным случилось, а у вас папаша потаскун.
— Заткнись, — прошипел Семен, злобно уставившись на нее. — Закрой пасть, иначе огребешь по хлебалу.
— Фу… — поморщилась Ольга. — Неприлично так с двоюродной сестрой разговаривать. Ой как плохо тебя родители воспитали, братик.
Семена передернуло, он стиснул губы, встал с места… Надя вцепилась в мужа.
— Сема, девчонка провокатор, не иди на поводу у дряни. Знаешь, как ее назвать надо?
— Как? — с наигранным интересом осведомилась младшая Шарова. — Ну, продолжай!
— Лучше все послушайте меня, — сердито сказала я. — Ольга, помните ДТП с Антоном Петровичем?
На лице наглой девицы возникло выражение непонимания.
— Чего?
Я уточнила:
— Через несколько минут после гибели Игоря Семеновича принадлежащая вам иномарка влетела на шоссе в багажник «Жигулей» пенсионера Бакова, стоявших на обочине. Мужчина упал, сломал ногу.
— А-а-а, тот кретинский чудик, — отмахнулась Оля. — Ему же объяснили: мою тачку угнали, я в Екатеринбурге по магазинам шлялась, кучу шмоточек купила.
— Баков видел вас за рулем иномарки, — возразила я.
— Он же псих! — заржала Ольга. — Идиотом родился, идиотом и умрет!
— Блондинка с волосами до плеч, с густой челкой, в очках, оправа которых украшена стразами, — перечислила я. — Так описал вас Баков. А еще девочка Люся узнала машину, за которой бежал Игорь Семенович, она ваша. И вот маленький, но жирный штришок. Секретарша Валерии Леонидовны Вербицкой видела, как во время городского бала в комнате, которую младшей Шаровой отвели для переодевания, Ольгу целовал мэр Бражкин.
— Шлюха! — заорала Раиса. — Она спала и с Максом, и с его отцом!
Ольга на секунду опешила.
— Эй, это было совсем не то, о чем вы думаете!
— Малютина сидела в укрытии, прекрасно разглядела вас и готова подтвердить, что Бражкин, обнимая Олю, нежно говорил: «Солнышко, не волнуйся, я все улажу».
— Стерва, — с угрозой прошептала Каролина. — Маленькая грязная дрянь.
Денис и Троянов вскочили, явно собираясь встать между девушкой и вдовой Игоря Семеновича. Но я опередила события.
— Оля, нам надо знать правду, в противном случае вы попадете в неприятную ситуацию. Бражкин с вами нежничал, вас видели сразу после убийства мэра в двух шагах от места преступления. И еще… — Я прикрепила на доску новое фото. — На этом снимке на вас голубые мокасины со стразами на мысках, новинка весенне-летнего сезона. Очень хорошо вас понимаю, это удобная и красивая обувь. Посмотрите на мои ноги — я купила себе такие же, только розового цвета. Один нюанс: у мокасин рифленая подошва, в которой застревают мелкие камешки. В мои подошвы набилась серая щебенка после посещения Безбожного, а в вашей оказалась бордово-красная. Такой в Лоскутове засыпана только одна дорога — проселок, который ведет к бывшему дому Кудрявцевых. И вы там были. Потом приехали в кафе, где постоянно обедаете-ужинаете, камешки выпали на пол, официантка наступила на них, поскользнулась, упала, сломала ногу. Помните этот казус?
Ольга неожиданно не стала хамить, просто кивнула.
Я развела руками.
— Напрашивается вопрос: зачем вы посещали бывшее жилье колдунов?
— Хватит, — впервые подал голос Максим. — Ольгушка не знает про него. Мы встречаемся в другом месте, я снял дом. Да, мой отец ее в комнате отдыха целовал, но в этом не было ничего любовного. Простая отеческая ласка, без сексуального подтекста. Папа знал о нашем романе.
— Макс! — возмутился Константин. — Понимаешь, что ты наделал? Мы с Шаровыми враги!
— Отец так не считал, — отрезал младший брат. — Ему случайно стало известно про снятый мной особняк, посыпались вопросы, короче, он прижал меня к стенке. Папа вообще умел это — любой секрет из человека выдавить. Беседа состоялась за день до бала. Я рассказал о ней Оле, и она впала в истерику, испугалась: «Твой отец все растреплет жене, а Каролина Шаровых ненавидит. Бабушка мне историю женитьбы твоих и моих родителей давно рассказала. Папа бросил Кару, и та его самого и всю его родню прокляла. Но бабуля на нее не сердится, считает, что ее сын зря Каролину променял на мою маму, и долго злилась из-за рождения трех дочерей, немного успокоилась, лишь когда Степан родился. Не пойду на праздник, там точно скандал случится».
