– У меня нет машины.
– Автобусы туда действительно не ходят, – вздохнула она. – Поезда отменили. Не знаю…
– Жаль, – размышляя, как быть дальше, расстроенно проговорил Никита.
– Вы сказали, что готовы перевести деньги, – напомнила ему Ольга Петровна.
Деваться было некуда, и он кивнул. В конце концов, не убудет. Приехав утром в Ростов, он обналичил приличную сумму. Не жалко какую-то часть и на благое дело отдать.
– Если не местный и торопитесь, тогда вот, – протянула ему визитку Ольга Петровна: – Соловьев Игорь Васильевич. Оформит вам расписку и примет наличные. Кстати, он может вам помочь, этот человек напрямую общается с ополченцами.
– Значит, говоришь, подруга там у тебя? – Соловьев поскреб заросший трехдневной щетиной подбородок и хищным взглядом проводил прошедшую мимо машины пару. – А в ополчение не хочешь?
– Рад бы, но, боюсь, не успею до конца отпуска, – признался Никита. – Мне на работу надо…
– Кем работаешь?
– Это важно?
– Я просто спросил, не хочешь, не отвечай, – пожал плечами Соловьев.
Он не походил на главу фонда. Немолодой сухощавый мужчина заметно нервничал. Назначив встречу на стоянке у магазина рядом с домом, в котором располагался и пункт приема помощи, он приехал на стареньких «Жигулях» с заляпанными номерами.
«Может, волнуется оттого, что незаконным оформлением в ополчение занимается?» – предположил Никита, а вслух спросил:
– Вы поможете?
– Эта услуга денег стоит.
– Чтобы в ополчение попасть, тоже надо платить?
– Никакой разницы.
– Я слышал, бесплатно…
– Мне ты ничего не платишь, – недовольно проворчал Соловьев. – Но взнос должен сделать, чтобы в случае ранения было чем лечить.
– Сколько?
– Две тысячи долларов. В перерасчете на рубли, семьдесят…
– Чего так много? – засомневался Никита.
– Так вдруг не ранят? – хмыкнул Соловьев.
– В смысле? – Никита ровным счетом ничего не понимал.
– Убьют, за чей счет домой отправлять?
Никита неожиданно представил лицо стоящей у гроба матери и поежился:
– А если не убьют и не ранят?
– Деньги назад не возвращаются, – с ходу догадался Соловьев. – Они будут размещены на специальном счете, а после твоего возвращения использованы на нужды Новороссии. Согласен?
Никита кивнул.
Соловьев повернул ключ в замке зажигания.
Они выехали на улицу и повернули в сторону от центра города.
– Сейчас куда?
– Здесь, недалеко, банк один есть, – неопределенно пробормотал Соловьев и несколько раз рисково перестроился, обгоняя попутные машины.
«Чего он нервничает? – удивлялся Никита. – Боится ФСБ? Тогда можно понять, почему как дачник одет. Хотя я тоже сильно расслабился, допуск для работы с «секреткой» после увольнения хоть и закрыт, но выезжать за границу права не имею. Что, если контрразведка подобные организации в таких городах под контроль взяла? К тому же и Соловьев этот вполне может оказаться очередным мошенником, которых в России пруд пруди. Нет, так дело не пойдет. Расслабила меня гражданка. А ведь, по сути, то, что я задумал, сродни полноценной работе спецназовца, работающего по индивидуальной задаче. Надо собраться».
Он заерзал, делая вид, будто что-то ищет в карманах.
– Что случилось? – бросил на него короткий взгляд Соловьев.
– Кажется, я карточку забыл в номере…
– Час от часу не легче!
– Наличкой у меня немного, – продолжал врать Никита, решив, прежде чем платить, проверить свои подозрения. – Вы же совсем другую сумму назначили.
– А где ты остановился?
– Гостиница «Мексика»…
– Это та, что на Молодежной?
– Что-то не так? – насторожился Никита. Он узнал об этой гостинице из Интернета. Может, ее уже давно нет?
– Значит, ты не один? – допытывался Соловьев.
«Все ясно, – с облегчением подумал Никита. – Боится, что кого-то еще с собой взять собираюсь».
– С чего вы взяли?
– Там номера на двоих…
– Снял целиком, чтобы никто не мешал.
– Вот что, – закрутил головой Соловьев, – я тебя сейчас высажу на соседней улице. Там до твоей гостиницы один квартал.
– А чего прямо туда не подъехать? – напрямую спросил Никита, уже уверенный, что его будут пытаться «развести на деньги», поэтому и высадить хотят подальше. Не исключено, что у Соловьева есть сообщники. Если так, то они наверняка ехали следом. Значит, Никиту попытаются либо ограбить по пути из гостиницы, либо затолкать в машину и вывезти в укромное место, чтобы получить пароли к картам. Возможно, не то и не другое, может, просто решили проверить, что он не один. Вариантов много. Ясно одно, ему наверняка придется драться или бежать, а после аварии прошло совсем ничего. Тошноту и тяжесть в затылке еще как-то можно было пережить, но боль ограничивала движения.
– У меня как раз дельце одно есть в районе, где я тебя ждать буду, – сворачивая с шоссе, продолжал Соловьев, – так что смело оставляй вещи в машине.
– Спасибо, – поблагодарил Никита, уже зная, как он поступит дальше.
Глава 16
Из огня да в полымя
Балун открыл глаза и улыбнулся. Он впервые за полтора года пожалел, что проснулся не в зоне, и от этого стало смешно.
– Чему радуешься? – сидя у стены на корточках, спросил Крым. – Из огня да в полымя…
Балун сел. Грязный, брошенный прямо на пол матрац вонял жженой ватой и был сырой. В углу валялись несколько сломанных кукол, детали пластмассовой машины и два горшка. На стене, над головой Крыма, на одной кнопке болтался листок с детским рисунком.
– Из лагеря в детский сад, – продолжал веселиться Балун.
– Сейчас это «кича», – строго посмотрел на него Крым.
– Здесь хоть решетки веселенькие! – глядя на выгнутый в форме цветков прут, вздохнул Балун. – Как думаешь, нас обратно отправят?
– Больно им надо, – сморщился Крым.
– Отпустят?
– Скорее, расстреляют, – спокойно ответил вор.
– Шутишь? – Внутри все оборвалось. Страшно захотелось в туалет.
– Какие уж тут шутки?
Вдруг за дверью послышались шаги, лязгнул засов, и на пороге возник ополченец с автоматом наперевес. Погоны и клапана карманов камуфлированной куртки украшали кусочки георгиевской ленты. Он окинул комнату взглядом, словно надеясь здесь увидеть кого-то еще, и уставился на арестантов:
