Ещё был тихий-тихий сухой старичок, в прошлом главный инженер завода. Он всех стеснялся, и трудно было себе представить, что он крадётся ночью, чтобы подложить кому-то розу под дверь. И был ещё один, с костылями, тот самый Семён Павлович, про которого бабушка Лида в первый же день сказала: «Болячковый чемпион». Но рядом с ним сидела лохматая рыжая старушка. Она свирепо смотрела на всех бабушек, которые смели глянуть на Семёна Павловича.
– Ещё есть директор, – напомнила бабушка Лида шёпотом.
Бабушка Женя подавилась кашей и закашлялась.
– Ты что? – возмутилась она. – Он мне в сыновья годится!
– И его заместитель.
– А этот, кстати, может быть, – задумчиво сказала бабушка Женя, – я тут недавно его от падения спасла. Так что он, может, просто в благодарность розу сплёл и под дверь подкинул.
– Отлично, – обрадовалась бабушка Лида, – значит, устроим настоящее расследование. Узнаем, кто подложил тебе розу и кто в тебя влюбился!
Последнюю фразу она произнесла слишком громко. Все обернулись и уставились на бабушку Женю. Та покраснела и поспешила вылезти из-за стола, так и не доев кашу.
Однако бабушка Лида не оставила её в покое. Целый день они сидели в засаде возле кабинета директора. То есть сидели-то просто на стульях, но ловко прикрывались газетами. Бабушка Лида ещё хотела проделать в газетах дырки, чтобы было виднее, что происходит, но бабушка Женя сказала, что это уже чересчур. Хватит и того, что каждый раз, когда Миша вызывает или выгоняет своего щуплого заместителя, они внимательно разглядывают его, и он теперь пугается их ещё больше, чем своего строгого директора.
– Лид, – взмолилась наконец бабушка Женя, – давай напрямую у него спросим! Он розу подложил или нет?
– Так он тебе и ответит! – пробурчала бабушка Лида. – Это слишком длинный вопрос. Он придумает какой-нибудь хитрый обманный ответ, и всё! И мы никогда не узнаем правду.
– Давай я коротко спрошу?
– Как – коротко?
– Например: «Это ваша роза?»
– Нет, это длинно!
– Хорошо, вот так: «Роза – ваша?»
– Давай ещё короче: «Это вы?» – предложила бабушка Лида. – Причём спрошу я. Это будет неожиданно, собьёт его с толку и заставит сказать правду.
В этот момент заместитель вышел из кабинета директора. Бабушка Лида неожиданно отбросила в сторону газету и крикнула на ухо бедному заместителю:
– Это вы?!
– Ик! – с ужасом отозвался заместитель.
– То есть? – строго спросила бабушка Лида.
– Ик! – снова икнул заместитель и нырнул обратно к директору.
– Бежим, – шепнула бабушка Женя бабушке Лиде, и, взявшись за руки, они помчались к своей комнате.
Закрылись, прислушались.
– Что ты ерунду говоришь? – послышался громкий голос директора. – Какие старушки, где? У тебя галлюцинации? Ну и что, что газеты лежат. Мало ли кто их бросил! Да перестань ты икать!
А бедного заместителя не было даже слышно. Наверное, всё икал да икал, испугавшись вопроса бабушки Лиды.
– Бедный, – проговорила бабушка Женя.
– Ты в него тоже влюбилась? – с подозрением спросила бабушка Лида.
– Нет!
– Тихо! – велела бабушка Лида и прислушалась.
– Хорош икать, Антон, – послышался голос Миши, – пошли, я тебе лимонад куплю в ларьке. Говорят, пузырьки от икоты помогают.
Бабушка Лида приоткрыла дверь и вдруг пшикнула, как бутылка с газированной водой. Метнулась вперёд, нагнулась, что-то с полу подхватила и обратно – бегом.
– Салфетка! – воскликнула она. – Смотри! Такая же, из какой розу скрутили!
– Точно, – прошептала бабушка Женя, – но кто из них её обронил?
– А-апчхи! – вдруг послышался голос Миши из коридора. – Фу ты, ёлки! Я ж клал салфетку в карман! Где она? А-апхчи!
– Вы зачем моим свитером вытираетесь? – возмутился заместитель и сразу перестал икать. – Принести салфетку?
– В кабинете больше нет, последняя была…
– Так давайте у Валерьича попрошу, он любит складывать это… Как его… оригами! У него бумаги вагон.
Бабушка Лида сделала бабушке Жене большие глаза.
– А кто такой Валерьич? – спросила бабушка Женя.
– С палкой, высокий такой, – показала бабушка Лида, – напротив живёт.
– Ой, – сказала бабушка Женя и нахмурилась, – это же тот самый, который у меня пульт отнял и гадостей наговорил! Нет, Лид, к нему не пойдём.
– Но надо же узнать, он розочку сложил или нет!
– Да если и он, мне всё равно, – сердито сказала бабушка Женя, – не пойду я к нему.
– А я пойду, – сказала бабушка Лида, – мне интересно!
Она вышла в коридор. Миша и его заместитель как раз выходили от Валерьича. Миша вытирал нос салфеткой.
– Может, не стоило без спроса брать, – боязливо сказал заместитель, оглядываясь, – пока его нет?
– Ничего, у него их сто штук, и не заметит, – отмахнулся Миша. – Ладно, вперёд, за работу! Пойдём покажу, какой мне в кабинет надо диван заказать.
Бабушки тихонько проскользнули в комнату Валерьича. А там – удивительное дело! Всё было заставлено поделками из бумаги! Самолётики, роботы, лодки, самураи, парусники, пароходы!
– Красиво, – проговорила бабушка Женя.
– Но ни одной розы, – вздохнула бабушка Лида. – Хотя, может, он её специально для тебя скатал?
– Так, – послышалось грозное из-за спины, – это что ещё?! Вы как посмели войти сюда без спроса?
В дверях стоял грозный Валерьич. Нос у него был красный, только самый кончик побелел от ярости. Бабушка Женя немного испугалась, а бабушка Лида, наоборот, обрадовалась.
– Вот, – прошептала она, – давай у него напрямую спросим?
– Да ты с ума сошла, – округлила глаза бабушка Женя, а сама в это время присматривалась, есть ли щёлочка между Валерьичем и дверным проёмом, чтобы они могли выскользнуть в коридор.
Но Валерьич был такой огромный, что загородил собою весь проход.
– Какая ты трусиха, – возмутилась бабушка Лида, – ну давай я сама спрошу!
– Не надо, – бабушка Женя схватила бабушку Лиду за рукав халата, но та выдернула руку и громко спросила:
– Валерьич! Ты Женьке розу свернул из бумаги?
– Кого? – взревел старик.
– Розу!
– Какую розу?!
