– Давай, не тяни кота за хвост! Мне в обед с докладом в ратушу, а у нас только куча дерьма на руках с покойниками в придачу.
Палач поднялся, поправил наброшенный на плечи плащ, собранный на живую нитку, и медленно пошел вперед, объясняя засеменившему рядом начальнику:
– Ты посмотри: только в одном из сараев пол засыпан опилками. Их используют, когда надо двор прибрать, дорогу в дожди закрыть, чтобы битюги не оскальзывались. Но в складах стараются плитку выкладывать, чтобы товары не портить. Иногда ведь их без тары сваливают, просто на пол. Не рассыпают там опилки.
– И что?
– А то, что они нужны, чтобы прикрыть пол. Спрятать следы, оставшиеся на нем. И еще – там в центре стоит подпорный столб. Здоровенная такая дура под центральными балками. Крышу с чердаком держит, чтобы не упали. И вокруг столба – прорва ящиков. Отодвинутых от стен. Нам даже не пришлось там корячиться, когда запах нежити искали. Так по кругу и ходили. А разгадка – она в центре.
– Не понял, – удивился обер-крейз, вытирая вспотевшее от быстрой ходьбы лицо. – Столб-то при чем?
Клаккер замер перед закрытой на щеколду дверью и объяснил:
– Твари из Тени не любят свет. А еще им нужно место, откуда можно вылезти. Стена, скала, закоулок какой-нибудь… Но ведь и столб подойдет. Подвесь с одной стороны фонарь и вполне можешь с другой столкнуться с зубастой мордой. Раз – и вот ты уже на вечеринке…
Медленно сделав круг внутри сарая, следопыт-самоучка ткнул пальцем в один из ящиков:
– Что я говорил? Смотри, вот тут волокли, потом чуть опилками поверх еще присыпали. И тут… Раух, давай сюда, нужна твоя помощь.
– А если оттуда кто выскочит? – засомневался унтер, но палач лишь усмехнулся:
– Я после вчерашнего любую заразу в округе почую сразу же. Так что – бери за этот угол, а я тут. И во-о‑от сюда.
Когда между полицейскими и столбом осталась всего пара метров заставленного пространства, Клаккер прервался на миг и разгреб придавленные тяжелыми ящиками опилки. Ткнул пальцем на грязные разводы под ногами и прокомментировал:
– Мне кажется, что бедолаги умерли прямо здесь. Вот кровь, которую как-то замыли, потом попытались припрятать.
– А тварь?
– Тварь… Тварь – ей не повезло. У меня только одно объяснение. Вот это…
Сильные руки развернули один из ящиков, приткнувшийся вплотную к каменному столбу, и рывком отодрали крышку. Яркий луч света упал на деревянное дно, где на куче мумифицированных кусков покоилась голова с забитой острыми зубами пастью.
– Вот и тварь… А если хорошенько тряхнуть местных разнорабочих, то можно будет узнать историю в деталях.
Шольц осторожно подошел поближе, убедился, что никакой опасности убитый монстр не представляет, и сунул нос внутрь ящика. Поковырял подобранной палочкой кисло вонявшие куски, потом подцепил мелкие листочки, прилипшие к стенке. Поманив к себе унтера, с еле скрываемой радостью в голосе спросил:
– Кто у нас хозяин, не Сивашов, часом? Которого уже лет пять не можем за руку поймать с контрабандой шипучей пыльцы? Вот так-так, Раух. Похоже, мы накрыли его точку. А значит, вместо разноса в ратуше выбью я тебе полугодовую премию, не иначе… Одна нога здесь, другая в участке, мигом. Всех дежурных сюда и кого успеешь по дороге отловить. Сарай оцепить, сам с нарядом потом по работникам. Чтобы через час эта кодла у меня здесь сидела, все до единого… А к хозяину я чуть позже уже сам с визитом наведаюсь.
Отдав распоряжения, безмерно довольный господин обер-крейз вернулся к разговору:
– Как ты себе представляешь, что случилось? Хочу знать, прежде чем колоть начнем местных проходимцев. Чтобы время зря не терять.
Повертев в руках голову шипуна, Клаккер швырнул ее назад и отряхнул ладони:
– Да, это наш клиент… А картинка мне видится такая. Трое, максимум, четверо работяг вечером на складе что-то отмечали. Здесь, у столба, столкнулись с тварью и вынуждены были драться, чтобы остаться в живых. Двое погибли, остальные зверя убили… Наверное, их все же было трое. Ящики потом явно одиночка ворочал… Замыл кровь, как мог. Присыпал опилками все вокруг. Тела на телеге хотел отвезти к реке и утопить. Но по дороге ему померещилось, или в самом деле второго зверя заметил. Свалил убитых и удрал назад. Удивительно еще, что телегу не бросил. А мы потом ходили по округе и голову ломали, что же на самом деле произошло.
– Складно. – Шольц пристроился у входа и добыл из кармана любимые цигариллы. – От этого и будем пока плясать. Тем более, что вон первого клиента волокут. Шустро Раух работает, моя школа… Ладно, передохнем, и с новыми силами за голубчиков возьмемся…
* * *
Вечером Клаккер отмечал у старухи Марты первое завершенное дело. Та не поленилась заглянуть на рынок, где на щедро отсыпанные медяки прикупила провизии. И теперь Шольц, Раух и бывший ветеран пехоты Его Величества жевали свиную отбивную и запивали ужин крепким пивом.
– Так скажу, парень, удачлив ты. А в нашем деле это очень важно. Даже могу добавить, что для тебя это – главное дело. Чтобы первым ударить любую заразу, чтобы даже крохотный след раскопать и к цели добраться…
– Нашли умника?
– Нашли. Унтер подсказал. Пока работников сгребал, успел еще справки собрать, кто чем дышит… Бывший студиозус. Учился всяким наукам, да начал дрянью баловаться и вылетел из университета. Пристроился на складе у Сивашова. По-мелкому подворовывал дурь, что у них паковали и дальше по реке отправляли. Тем вечером к нему двое местных оборванцев зашли на огонек. Видимо, он через них что-то на улицы по-мелкому продавал. Выпили, пыльцой надышались, хорошо посидели. Потом одному из них привиделось, что из столба морда высунулась. Он со смехом подошел и вмазал пару раз. Крепко так приложил, шипуна аж из столба выдернуло. Ну он и вцепился… Пока второго добивал, студиозус топор сгреб и зверя прикончил. Потом – как ты и рассказывал: кровь замыл, опилками присыпал. Тела на телегу и к реке. По дороге вопли из-за забора услышал, дружков свалил и назад, в штаны наделав. Но мозги не до конца угробил, сумел сообразить, как следы прикрыть. Может, слышал где про палачей, может, просто по наитию. Вот мы и крутили круги потом вдоль стен да сараев, а зверье в ящике дымом исходило. Еще бы неделя – и только вонь осталась.
Клаккер запустил руку в карман и нащупал туго набитый кошелек. Горсть монет за первого шипуна, да еще две расписки с вензелями во внутреннем кармане новой теплой рубахи. И купленный в обед брезентовый балахон с подбивом на лавке рядом. Хорошо… А как еще кружку допьет – так еще лучше станет. Живой, до захода солнца уже дома будет. На следующей неделе – в банк, долги погасить. А там можно потихоньку и к новой охоте готовиться. Благо, есть теперь хорошие знакомые в припортовых кварталах. Обещали уступить отличный дробовик и ручную секиру в придачу. Никакая гадина уже не будет страшна. Хоть с когтями, хоть с клыками…
Шольц откинулся на спинку стула и похлопал по туго загудевшему брюху:
