– Бабах! – хлопнул в ладоши Бек.
Витя аж подпрыгнул от неожиданности.
– Ну, блин, изобретатели! – нахмурился Руслан. – Какую только фигню не придумают, лишь бы все усложнить.
– Ну, я же упростил все, – потупился Витя. – Там все сложнее – тормозные резервуары, воздухораспределители и прочее – но суть такая же. Поезд тормозит из-за понижения давления в магистрали, а не из-за повышения, как автомобиль.
– Для тупых, короче, адаптировал, – засмеялся Бек. – И какие будут твои предложения? Или мы всю братию до самой Москвы повезем. Нам не жалко. Хорошая компания.
Воздуха в груди Соколова стало почему-то не хватать, и он сделал несколько глубоких вдохов.
– Надо перекрыть тормозную магистраль. Но концевой кран под самой автосцепкой. Надо быть обезьяной, чтобы туда пролезть на ходу. На спуске надо сдернуть рычаг сцепки, пока вагоны сжаты, а потом сразу перекрыть концевой кран на составе. Отцепленный вагон начнет отставать, шланг магистрали натянется, отцепится – и вагон сразу начнет тормозить. А мы поедем дальше.
При слове «обезьяна» по лицу Руслана пробежала тень. Именно на Маймуна он и рассчитывал, когда планировал эту операцию.
– Вот и отлично, – решил он. – Ты все это и сделаешь.
– Я?! – побледнел Витя. – Но я не смогу! Я упаду!
– Ничего, встанешь и догонишь, – заржал Бек.
– Если я хоть немного ошибусь, то разрядится вся тормозная магистраль, и поезд остановится!
– Значит, ты будешь делать все очень аккуратно, – жестко прекратил спор Дикаев. – Ты хотел нам помочь? У тебя есть шанс стать героем.
Голова Вити начала кружиться, в ушах появился тонкий звон, и пальцы стало покалывать. Похоже, он своим языком вымолил себе досрочный смертный приговор.
– Руслан, есть кое-что интересное!
В купе протиснулся Салман. Он бросил на полку сумку с собранными мобильниками и документами, которые нашлись при себе у заложников, и протянул Руслану красные корочки.
Дикаев повертел их в руках.
– Пресса, – хмыкнул он. – А что, может пригодиться. Это та девица, с телефоном. Ну-ка, тащи ее сюда. Организуем пресс-конференцию.
– Вперед! Вперед! Поторапливаемся!
Майор Быстров хлопал по спине каждого пробегающего мимо него бойца, как бы отмечая его своей рукой. Он зря их подгонял, группа и так с лихвой перекрывала все нормативы. Тяжело нагруженные оружием и снаряжением спецназовцы по одному выбегали из обычного на вид автобуса, подогнанного прямо на летное поле, и скрывались в чреве «коровы», как иногда называли вертолет Ми-8. Называли тихонько, чтобы не слышали летчики, которые за такую «кличку» своей машины могли и шею намылить, не заботясь о чинах.
Четкая задача до сих пор не была поставлена, поэтому взяли с собой «хабара» по максимуму. Лучше пусть, не пригодившись, лежит в салоне вертушки, чем вдруг что-то понадобится – а этого не окажется под рукой. Например, снайпер с громкой фамилией Зайцев пер на себе аж три винтовки и автомат, на все случаи жизни – «Винторез» для бесшумной стрельбы накоротке, дорогущую, но очень точную импортную винтовку AW, и тяжелую дальнобойную «пушку» фирмы «Барретт», больше похожую на противотанковое ружье времен Великой Отечественной. А автомат… Автомат нужен всем. Любой боец антитеррористической группы может оказаться в ближнем бою, несмотря на свою специализацию. И каждый был к этому готов.
Последним пробежал «технарь» Петя Ковтун, волоча с собой здоровенный чемодан с аппаратурой. Быстров отметил его хлопком по спине, дал отмашку пилоту, и нырнул в темный проем двери. Лопасти тяжелой воздушной машины стронулись с места, двигатели заревели все громче и громче. К их реву примешался свист турбины и рассекаемого винтом воздуха.
Командир группы спецназа прошел к своему месту возле кабины летчиков, принял от них «говорящую шапку», натянул ее на голову и посмотрел на своих парней.
За каждого из них он отдал бы половину жизни. Каждому из них эту самую свою жизнь он доверил бы, не сомневаясь, и не только свою жизнь, но и жизнь самых близких ему людей – матери, жены, дочери.
Они были очень разные, большей частью вовсе не похожие на киношных героев. Обычные лица. Обычные фигуры. Только три человека из группы «тяжелых», чьей основной функциональной задачей был прорыв, выглядели по-медвежьи. Остальные вовсе не качки, скорее жилистые, чем мощные. Каждый из них прошел обкатку на войне, хотя особой необходимости в этом и не было. Но только под огнем можно проверить человека окончательно. И все прошли этот экзамен спокойно и достойно. Без героизма, надежно, как положено.
На них не распространялся мифический и героический флер легендарной «Альфы». Они были просто региональным подразделением антитеррора. Но на самом деле, по уровню подготовки вряд ли уступали своим федеральным коллегам из подразделения «А».
– Маршрут получен? – спросил Быстров у пилота.
– Так точно, – прозвучало в наушниках шлема. – На север, до «железки», там наведут на объект, дальше на бреющем идем параллельным курсом вплоть до особых распоряжений.
Майор еще раз посмотрел на команду, поднял руку с выставленным большим пальцем. Остальные продублировали жест.
– Поехали, – скомандовал Быстров.
Вертолет взревел еще громче, натужно вздрогнул, медленно оторвал колеса от бетона взлетки, поднялся на несколько метров, наклонился вперед, и полетел все быстрее и быстрее, постепенно набирая высоту.
Его бортовые огни были погашены, и он невидимым призраком мелькнул над домами, садами, дорогами. Только свист двигателей раздавался с еще темного неба.
В нескольких сотнях километров от них, на другом аэродроме, другие офицеры занимали свои места в тесных кабинах штурмовиков Су-25. Командир дежурного звена, поднятого по готовности номер один, немолодой уже подполковник с седыми усами на вытянутом сухом лице, подключил шлемофон к бортовой системе связи и стал придирчиво наблюдать, как аэродромная обслуга суетится возле его самолета.
Они сноровисто подогнали аэродромный «пускач» АПА на базе «Урала» и сейчас подключали к самолету кабеля, чтобы запитать все его энергосистемы. Это было похоже на то, как врачи опутывают тело больного разными трубочками и проводками, чтобы вдохнуть в него жизнь. Персонал работал слаженно, как на тренировке. Вскоре все было готово. Теперь в нужный момент оставалось запустить двигатель, выдернуть кабеля – и самолет готов к взлету.
Седоусый посмотрел направо. Там те же обряды совершались с «Грачом» его ведомого, молоденького лейтенанта, год назад выпустившегося из училища. Лейтенант почувствовал взгляд командира, и бодро помахал ему рукой. Подполковник коротко махнул в ответ, и откинулся на спинку кресла. Он нервничал.
Подполковник в своей жизни хватил лиха. В Афганистан он не попал, зато Чечню пролетал вдоль и поперек, и в первую, и во вторую кампанию. Штурмовики работали на самых опасных направлениях, и схлопотать «Стрелу» или «Иглу» в борт было делом плевым. Но ему повезло, его ни разу не «свалили».
